Гарри Поттер и Проклятое Дитя - Джоан Роулинг

Снегг приготовился.

Снегга прижимают к земле, его тело резко подбрасывают вверх, когда душу высасывают дементоры. Кажется, что крик повторяется.

Лань с восхитительными глазами оборачивается на него и исчезает. Вспышка и грохот. Тишина. И еще тишина.

Так тихо, мирно, спокойно.

А теперь Скорпиус выбирается на поверхность. Глубоко дыша. Он оглядывается вокруг. Дышит глубоко и в панике. Он смотрит в небо. Небо кажется более голубым, чем раньше.

После него вылезает Альбус. Тишина. Скорпиус просто смотрит на Альбуса, не веря своим глазам. Оба мальчика глубоко дышат.

Альбус: Воа! Скорпиус: Альбус!

Альбус: Это было близко! Ты видел эту русалку? Парень с этой штукой. Просто класс.

Скорпиус: Это ты.

Альбус: Это было немного странно, я подумал, что увидел Седрика, который начал расширяться, но потом он будто бы снова начал уменьшаться. Я взглянул на тебя, у тебя была палочка наготове…

Скорпиус: Ты даже не представляешь, как хорошо видеть тебя снова.

Альбус: Ты видел меня две минуты назад.

Скорпиус обнимает Альбуса в воде, что сделать сложно.

Скорпиус: Очень многое произошло с того момента.

Альбус: Аккуратно, ты меня топишь. Во что ты одет?

Скорпиус: Во что я одет? (снимая мантию) Во что ты одет? Да! Ты слизеринец!

Альбус: Оно сработало? Мы что-то сделали?

Скорпиус: Нет, и это восхитительно.

Альбус смотрит на него, ничего не понимая.

Альбус: Что? Мы провалились.

Скорпиус: Да. ДА. И ЭТО ЗАМЕЧАТЛЬНО.

Он опять ныряет в воду, Альбус вытаскивает его обратно на поверхность.

Альбус: Скорпиус, ты опять наелся конфет?

Скорпиус: Опять этот сухой юмор и Альбус. Как я это люблю.

Альбус: Нет, я начинаю беспокоиться…

Появляется Гарри и бежит к воде. За ним Драко, Джинни и профессор Макгонагалл.

Гарри: Альбус. Альбус. С тобой все впорядке?

Скорпиус (вне себя от радости): Гарри! Это Гарри Поттер! И Джинни. И профессор Макгонагалл. И папа. Мой папа. Привет. Пап.

Драко: Здравствуй, Скорпиус.

Альбус: Вы все здесь.

Джинни: Миртл нам все рассказала.

Альбус: Что происходит?

Профессор Макгонагалл: Вы двое только что вернулись из другого времени. Почему вы не сказали нам?

Скорпиус немедленно понимает, что они знают.

Скорпиус: О нет, о боги. Где он?

Альбус: Вернулись откуда?

Скорпиус: Я потерял его! Потерял маховик времени.

Альбус (смотря на Скорпиуса раздосадовано): Что ты потерял?

Гарри: Пора уже перестать претворяться, Альбус.

Профессор Макгонагалл: Думаю, вам стоит кое-что объяснить.

Акт третий

Сцена десятая

Драко, Джинни и Гарри стоят за раскаивающимися Скорпиусом и Альбусом. Профессор Макгонагалл кипит от злости.

Профессор Макгонагалл: Для ясности, вы без спроса сошли с Хогвартс Экспресса, вы проникли в министерство Магии, позволили себе изменять время, когда мы думали, что вы пропали… Альбус: Соглашусь, это звучать плохо.

Профессор Макгонагалл: Когда вы узнали, что Хьюго и Роуз Грейнджер-Джинни, вы опять переместились во времени, и там вместо двух человек, потеряли огромное количество людей, и, более того, убили своего отца, вы воскресили злейшего волшебника всей истории и предвестили новый Темный век. (сухо) Соглашусь, Поттер, это звучит плохо. Вы понимаете, насколько это было глупо?

Скорпиус: Да, профессор.

Альбус ждет мгновенье, потом смотрит на Гарри.

Альбус: Да.

Гарри: Если можно, профессор. Профессор Макгонагалл: Нет, нельзя. Что родителям делать с ними — решать вам, но это моя школа, мои ученики, и они понесут такое наказание, которое выберу я.

Драко: Звучит справедливо.

Гарри смотрит на Джинни, та соглашается.

Профессор Макгонагалл: Я должна бы исключить вас, но (смотря на Гарри), поразмыслив, я пришла к решению, что лучше бы вам побыть под моим контролем. Вы под контролем, скажем. Считайте, что до конца всей вашей жизни. Для вас не будет Рождества, Хогсмид для вас под запретом, и это только начало.

Неожиданно впопыхах врывается решительно выглядящая Гермиона. Гермиона: Что я пропустила?

Профессор Макгонагалл (яростно): Считается вежливым стучать в дверь перед тем, как зайти в комнату, Гермиона Грейнджер. Может быть, вы не знали этого.

Гермиона осознает, что она немного перешла границы.

Гермиона: Ох.

Профессор Макгонагалл: Я бы тоже подала на вас иск, министр. Хранение маховика времени, всех этих опасных вещей!

Гермиона: В мою защиту…

Профессор Макгонагалл: В книжном шкафу. Вы хранили его в книжном шкафу. Это почти смехотворно.

Гермиона: Минерва. (с нажимом в голосе) Профессор Макгонагалл. Профессор Макгонагалл: Ваши дети могли не существовать!

Гермиона ничего не отвечает на это.

Это случилось у меня в школе, после всего того, что сделал Дамблдор. Я не могу так жить…

Гермиона: Я понимаю.

Профессор Макгонагалл (немного успокаивая себя): Ваше рвение спасти Седрика было достойным, но ошибочным. И это звучит так, что это было храбро с твоей стороны, Скорпиус, и с твоей, Альбус, но даже твоему отцу стоило бы иногда усваивать, что храбрость не прощает глупостей. Всегда задумывайтесь, что может произойти. Мир под властью Воландеморта. Скорпиус: Мир ужаса.

Профессор Макгонагалл: Вы так молоды. (она смотрит на Гарри, Драко, Джинни и Гермиону) Все вы так молоды. Вы даже не представляете, какими ужасными были Магические войны. Вы были безрассудными, некоторые люди, очень близкие друзья, мои и ваши, пожертвовали очень многим, чтобы стать той силой и поддерживать ее.

Альбус: Да, профессор.

Скорпиус: Да, профессор.

Профессор Макгонагалл: Вставайте. Поднимайтесь. Все вы. Найдите мне маховик времени.

Акт третий

Сцена одиннадцатая

Альбус сидит в своей комнате, Гарри заходит и глядит на своего сына. Полный злости, но у него нет причин это показывать.

Гарри: Спасибо, что разрешил мне войти.

Альбус оборачивается на своего отца, кивает ему, ведет себя осторожно.

Пока что поиски маховика безуспешны. Они связываются с русалками, чтобы обыскать озеро.

Он неловко присаживается.

Хорошая комната.

Альбус: Зеленый цвет успокаивает. Гриффиндорские комнаты тоже хорошие, но там все в красном, что наоборот, горячит. Не думай, что я поливаю их грязью…

Гарри: Объясни, почему ты хотел сделать это?

Альбус: Я подумал, что я смогу все изменить. То, что произошло с Седриком — это несправедливо.

Гарри: Конечно несправедливо, Альбус, не думаешь, что я знаю это? Я был там. Я видел как он умер. Но то, что ты сделал ты рисковал всем.

Альбус: Я знаю.

Гарри (не сумев сдержать себя): Если ты пытался последовать моему примеру, то ты пошел не по тому пути. Я не искал всего этого, судьба сама так распорядилась. Ты сделал все очень необдуманно, глупо и опасно. Из-за этого все бы полетело к чертям. Альбус: Я знаю.

Пауза. Альбус смахивает слезу. Гарри замечает это, вздыхает и садиться на край кровати.

Гарри: Я тоже был неправ. Скорпиус, он не сын Воландеморта и не темный туман.

Альбус: Нет.

Гарри: Я запер карту. Ты никогда ее больше не увидишь. Твоя мать оставила твою комнату точно такой же, когда ты сбежал. Не разрешала ни мне входить туда, ни кому-либо еще. Ты очень ее напугал и меня.

Альбус: И тебя?

Гарри: Да.

Альбус: Я думал, что Гарри Поттер ничего не боится.

Гарри: Ты так обо мне думаешь?

Альбус смотрит на своего отца, пытаясь понять его.

Альбус: Я не думаю, что Скорпиус рассказал это, но когда мы вернулись обратно после первого задания, я оказался в Гриффиндоре. А отношения все остались такими же, ни капли не лучше. Так что то, что я в Слизерине… совсем не влияет.

Гарри: Нет, конечно. Я понимаю.

Гарри смотрит на Скорпиуса.

Альбус, с тобой все в порядке?

Альбус: Нет.

Гарри: И со мной тоже.

Акт третий

Сцена двенадцатая

Молодой Гарри стоит перед могильным камнем, покрытым цветами. У него самого в руке маленький букет.

Тетя Петунья: Иди же. Положи свои безобразные цветочки, и уходим. Я уже возненавидела эту ничтожную деревеньку. Зачем я только подумала об этом. Годрикова впадина. Убежище отбросов, давай же, быстрее.

Он подходит к могиле. Стоит еще секунду.

Гарри, сейчас… У нас нет на это времени, к Дадли сегодня придут его друзья, а ты знаешь, что он ненавидит опаздывать.

Гарри: Тетя Петунья, мы их последние живые родственники. Ведь так?

Тетя Петунья: Да. Я и ты.

Гарри: Ты говорила, что они были… затворниками? У них не было друзей? Тетя Петунья: Лили пыталась завести их, это не ее вина. Она отталкивала людей своей натурой. Ее манерами, ее поступками, ее самой. А твой отец, отвратительный мужчина, крайне отвратительный. Не было друзей. Ни у одного из них.