Приключения Ломтика - Лейла Берг

Продолжая придумывать, какую ещё пользу могут принести телефоны с телевизорами, мальчики подошли к домику миссис Спригз и постучались.

Ответа не последовало. Они постучали ещё и ещё раз — опять ни звука. Наконец они толкнули дверь и вошли в кухню. Перед столом, спиной к двери, стояла миссис Спригз и, пристально глядя на стол, тихо считала:

— ...шесть, семь, восемь, девять...

— Здравствуйте! — крикнули мальчики.

— Шлёпни меня блином! — вскрикнула миссис Спригз. — Ох, как напугали! Опять надо начинать сначала! Пятый раз берусь. В первый раз только дошла до трёх — явился булочник; во второй раз дошла до четырёх — пришёл почтальон; в третий раз дошла до пяти — чайник вскипел, и вода стала бить через верх; в четвёртый раз дошла до шести — прилетела оса и села мне прямо на нос. Спасибо, хоть вы дали досчитать до девяти. Зато потом так испугали, что я чуть было не выпрыгнула из башмаков прямо в туфли. Придётся считать снова...

— А что вы считаете? — заинтересовался Ломтик.

— Неужели не видишь? Кольца на панцире черепахи,—ответила миссис Спригз, будто это было самое привычное занятие. Будто стоит войти в кухню — и обязательно увидишь: хозяйка либо чистит картошку, либо считает кольца на панцире черепахи.

Ломтик и Майк сорвались с места и бросились к столу так быстро, словно вылетели из рогатки. На столе перед миссис Спригз лежали две черепахи.

— Откуда они взялись, миссис Спригз? — спросил Майк.

— Обмахните меня одуванчиком! — воскликнула миссис Спригз. — Ну и нетерпеливый! Их принёс мистер Смит. «В подарок Рыженькой, — сказал он. — За то, что она всегда так ласкова к моему попугайчику». Видите ли, он думал, Рыженькая возьмёт их с собой в Лондон. Не представляю себе, как она их повезёт.

— Черепах перевозят в ящиках, — сказал Ломтик. — В стенках делают дырочки, чтобы черепахи могли дышать.

— Да, но почему вы сказали девять? — спросил Майк. Он уже опять начал сердиться.—Я вижу только двух черепах.

— Девять колец. Я считала кольца на панцирях черепах, — объяснила миссис Спригз.

— Вот уж это совсем глупо! — возразил Майк. Он всегда начинал грубить, когда сердился. — С таким же успехом можете считать полоски на моих носках.

— Спокойнее, мистер Майк Придира, — ответила миссис Спригз. — У черепах каждый год на панцире прибавляется по кольцу. Эти кольца я и считала. Сколько колец, столько и лет.

— Ах, вот оно что! —сказал Майк. — Как интересно! А я-то нагрубил вам! Извините, миссис Спригз. Почему вы меня назвали придирой?

— Ну, не хочешь придира, — ответила миссис Спригз, — пусть будет непоседа, надоеда, ворчун, задира, забияка.

— Вот уж на меня это не похоже!

— Ещё как похоже, — ответила миссис Спригз.— О тебе ещё и не то можно сказать.

Тем временем Ломтик спокойно сосчитал кольца на панцирях черепах.

— Этой двенадцать лет, — сообщил он, поднимая голову, — а вот этой — одиннадцать.

— Обмахните меня одуванчиком! — вскричала миссис Спригз. — Оказывается, они старше вас с Майком! Для черепах они, вероятно, совсем старушки.

— Нет, миссис Спригз, — возразил Ломтик, -— некоторые черепахи живут до ста лет. Знаете, ведь они всё делают страшно медленно. Медленно ползают, медленно едят, медленно стареют.

— Интересно, если бы я всё делала медленно, дожила бы я до ста лет? — задумчиво произнесла миссис Спригз. — Но мне некогда! Я хочу сказать, некогда всё делать медленно. Конечно, если знать наверняка, что доживёшь до ста лет, тогда другое дело — можно не торопиться. Но ведь сначала надо знать наверняка, правда? Кроме того, нельзя же думать только о себе. Да у меня бы язык не повернулся сказать молочнику: «Заплачу, когда мне будет девяносто девять лет». Он, конечно, ответил бы: «Вот и молоко получите, когда вам будет девяносто девять лет!» Молодой, а какой нахал! Нет уж, лучше буду всё делать быстро, как привыкла!

— А откуда мистер Смит взял черепах? — спросил Ломтик.

— Оттуда же, откуда и попугайчика, — ответила миссис Спригз. — Приятель его поймал и принёс. Этот приятель — моряк, а моряки всегда привозят домой всякую всячину. Мой муж, капитан Спригз, однажды привёз слонёнка. Он обещал, что научит слонёнка стоять в передней с вытянутым хоботом вместо вешалки для шляп.

— И научил? — спросил Майк.

— Ну конечно, — ответила миссис Спригз. — Но вся беда в том, что слонёнок каждый раз съедал шляпы. Стоило только повесить шляпу на хобот! Поэтому ни у кого из наших друзей нет шляпы. Даже у старого Билла. Уж ему-то никак нельзя без шляпы — ведь он автобусный кондуктор.

— А потом что было, миссис Спригз? — спросил Ломтик.

— А вот что, — начала миссис Спригз. — Как-то раз пришёл джентльмен, по имени мистер Браун. Он вовсе не был нашим другом. Попросту говоря, он пришёл получить арендную плату. Мистер Браун был человек деловой и носил котелок. Он повесил котелок на хобот Эффи и не заметил, что это хобот живого слона, а не вешалка. Эффи, по обыкновению, съел котелок. Но вы же знаете: котелки очень жёсткие, и у Эффи разболелся живот. И вот, как только мистер Браун сказал: «С этого дня вам придётся платить на пять шиллингов больше», Эффи громко затрубил, схватил мистера Брауна за штаны и выбросил в окно.

Это лишний раз доказывает, какие слоны сообразительные. Эффи отлично понял: живот у него заболел именно из-за того, что мистер Браун любил котелки. Эффи только не сообразил открыть заранее окно.

— Ну, а дальше что? — допытывались мальчики.

— Мистер Браун завыл как сумасшедший и бросился наутёк. Только мы его и видели. И арендную плату очень долго вовсе не платили. Но месяцев через шесть к дому подошёл человек очень странного вида. Одет он был в белые трусики и белую рубаху. На голове торчал белый шлем, а в руке было огромное ружьё. За ним шёл другой человек, совершенно чёрный, в одной только короткой юбчонке. В руках он нёс большой зонтик и держал его над первым человеком. Первый человек объявил, что пришёл за арендной платой. Он, видите ли, оделся в африканский охотничий костюм, так как слышал, будто у нас живёт дикий слон. А чёрный человек, конечно, вовсе не был африканцем, а только притворялся. Это был мальчишка-рассыльный. Он просто вымазал себе лицо ваксой. Во всяком случае, когда они шествовали по улице, вид у обоих был ужасно смешной. У меня даже не хватило духу сознаться, что мы несколько месяцев назад отдали Эффи в зоопарк.

— А как ловят черепах? — спросил Майк. — Это опасно?

— Не думаю, — ответила миссис Спригз. —Сухопутных черепах, конечно, легко ловить: они очень медленно ползают. А морских вычерпывают вёдрами. Видишь ли, черепахи страшно любопытны. Они непременно хотят знать всё, что творится вокруг. И слух у них прекрасный. Стоит ловцу постучать по краю лодки, как черепахи всплывают и выглядывают из панциря. Ловцы всё стучат и стучат по краю лодки, и на поверхность всплывают сотни черепах. Барахтаются, вытягивают шею и от любопытства широко открывают рот. Тут их вычерпывают прямо вёдрами и запихивают в мешки.

— Подумайте, как их интересуют всякие звуки! — сказал Ломтик.—А что, если я постучу по панцирю вашей черепахи? Интересно, услышит? — И он тихонько постучал по панцирю лежащей перед ним черепахи.

Черепаха, конечно, тотчас же высунула головку и с любопытством огляделась. Миссис Спригз, Ломтик и Майк так громко вскрикнули, что черепаха страшно перепугалась и быстро спрятала голову. Просто поразительно быстро для черепахи.

— Знаете что? — взволнованно вскричал Ломтик. — Их, наверное, можно выучить считать! Как ваших кур, миссис Спригз. Стукну сначала один раз — черепаха высунет голову; я просто взгляну на неё — она спрячет голову. Потом стукну два раза, черепаха снова высунет голову, а я дам ей салата. Вот черепаха и поймёт разницу между «одним» и «двумя». После этого она будет высовывать голову, только если постучать два раза. Запомнит это — начну учить, что такое «три» и «четыре».

Ломтик не на шутку увлёкся и готов был болтать без умолку.

Но миссис Спригз, посмотрев на часы, вскричала:

— Половина двенадцатого, а вы ещё здесь! Ну-ка, живо на вокзал!

Ломтик и Майк взглянули на часы и пулей вылетели из дома. Они промчались по садовой дорожке, вихрем пронеслись по переулку, успели добежать до станции и выскочили на платформу, как раз когда поезд остановился. Паровоз пустил пар прямо им в лицо.

— Что случилось? — спросил машинист.—Уж не горит ли мой дом?

— Нет!—задыхаясь, ответил Ломтик. (Майк совсем не мог говорить, потому что наглотался паровозного пара. Его обдало паром, как раз когда он глубоко вздохнул, и теперь даже из ушей у Майка шёл пар — ну просто не мальчик, а медный котёл, в котором мама кипятит бельё!) —Нет!—задыхаясь, повторил Ломтик. — Мы пришли встретить девочку, по имени Рыженькая.

— Ах, Рыженькую, — сказал машинист. — Она здесь.