Это наш дом - Артём Каменистый

  - Балабол твой Лом. Он уже несколько месяцев химичит что-то, но толку мало. Капсюли его через один срабатывают - нам такое не надо. Я его за жабры взял, так он признался, что с гремучкой проблем не будет: с ней работать гораздо проще. А насчет яда - свинец такая же гадость, как и ртуть. Будь моя воля, сжег бы химический цех вместе с Ломом - хватит мне людей травить. Но с другой стороны капсюли нам тоже нужны. Очень нужны...

  - Ладно, уговорил. Но Добрыня: я надолго буду оторван от своей семьи. То, что Литали может родить без меня, это еще более-менее терпимо. Но то, что я не смогу все это время помогать семье... Тут же работы непочатый край: каждый человек у нас на счету. Даже дети работают. Ты не обижайся - я не от жадности, но как-то это компенсировать надо. Сам должен понимать.

  - Да понимаю я все, - кивнул Добрыня. - Давай так: у вас, как я знаю, лошади нет в хозяйстве?

  - Нет. Вол есть, на нем и пашем.

  - Лошадь дам.

  - Насовсем?

  - Да.

  - Откуда такая щедрость? - удивился Макс. - Лошадей, насколько я знаю, не хватает.

  - Верно - не хватает: нам их гораздо больше надо. Но и еды нам тоже надо много. Так что выделять на крепкий хутор коня не жалко. Семенное зерно же выделяли, что в вагонах нашли? Взаймы, но выделяли. А твоя работа в этом походе платой будет. Да и трофеи наверняка возьмете - не с пустыми руками вернешься.

  - Что у ваксов брать? Дубинки и горшки? Трофеи блин... насмешил... Добрыня, нам пора деньги свои вводить, а то так и будем лошадьми да рыбой расплачиваться. Если свои монеты не начеканим, то надо у восточников брать, или южан. Или по примеру Монаха чешуйки делать из серебра и меди. Как по мне, так лучше готовые монеты южан брать: с ними трений не было, и по реке торговать проще. Но лучше свои. Своя монета это один из главных признаков государственности. Увидят, что у нас есть свои деньги, и лишний раз поймут: мы народ самостоятельный, и чужих дармоедов нам не надо.

  - Думал я над этим, и не только я. Так что не считай себя самым умным. Ну так что: договорились насчет похода?

  - Да. За лошадь я пойду, - усмехнулся Макс.

  - А Литали твоя как? Отпустит?

  - А кто ее спрашивать будет? Ты, Добрыня, давай тоже женись, и женись на местной. Вот тогда и поймешь всю прелесть семейной жизни. Женщина здесь слова поперек мужчине никогда не скажет и истерику глупую никогда не устроит. Мужчина это воин и добытчик - женщина мать и дом хранит. Никакого феминизма и бабских слюней. Скажу ей пару слов, и она через пять минут соберет мне узелок в дорогу. А потом проводит, и проводит так, что уйду с легким сердцем.

  - Повезло тебе значит. Олегу, вон, Анька может лютый скандал закатить с битьем керамической посуды, если он надолго куда-то намылится.

  - Пускай разводится - мы ему богатую и покладистую невесту мгновенно найдем, - ухмыльнулся Макс. - Когда выступаем?

  - Дня через два-три будь готов. Думаю, раньше собраться не успеем.

  - Вы так долго готовиться будете?! Шнурки не поглажены?!

  - Так ведь поход долгий: надо хорошо подготовиться, ничего не забыть, и людей грамотно подобрать.

  - Ясно. Ну а нам собраться - подпоясаться. Считай, что я уже готов.

  - Лады. Поехал я обратно тогда - надо еще к Лому заскочить.

  - Удачи Добрыня. И если за холмом на землянике детей увидишь, крикни, чтобы наши домой бежали.

* * *

   Островитяне изначально были легки на подъем. Если необходимо было собрать войско и послать в бой, обычно на это дело хватало несколько часов. Нищему долгие сборы ни к чему - все свое у него всегда с собой. Доспехов не было, оружия мало: подпоясался, закинул за плечо мешок с вяленой рыбой и печеными корешками, ухватил в руку копье, и все - к выходу готов. Люди жили скученно, одним поселком: все под рукой, искать никого не надо.

  Но это беззаботное время осталось в прошлом. Людей теперь обременили нажитые вещи, и жили они теперь не одной кучкой. В главном поселке сейчас всего лишь около половины народа - остальные кто где. Теперь приходилось рассчитывать, кого и откуда можно призвать, и посылать за ними гонцов. Каждому бойцу надо подобрать доспехи, выделить оружие, запас боеприпасов и продовольствия - все это хранилось на складах. Основные запасы боеприпасов, продовольствия и медикаментов для нужд отряда надо перевозить на вьючных лошадях - лошадей надо выбрать лучших, и сбруей обеспечить тоже лучшей. Помимо лошадей часть запасов могут понести клоты: с этими великанами тоже нужно договориться, а еще проследить, чтобы в походе они не устроили кровавую разборку с ваксами. Друг друга эти союзные племена недолюбливали - мягко говоря. Кроме того отряд необходимо обеспечить палатками и инструментами, с собой надо взять кузнеца с полевой кузницей для ремонта оружия и доспехов, а так же подковывания лошадей. Врач тоже не помешает - со сложной раной без него не справиться. Само собой понадобится рация с запчастями, антеннами и батареями, ну и радист к ней, естественно, с опытом нужен. Раз параллельно войне отряд будет заниматься поиском полезных ископаемых и картографическими работами, то и Олегу нужны профессиональные помощники: старатели, умеющие работать с промывочным лотком, рудознатцы, знакомые с разными минералами, проходчики, привычные к проходке разведочных шурфов и канав.

  Нельзя забыть никого и ничего. Если у врача не окажется шовного материала, раненый ждать не будет. Если у радиста сгорит пустячный резистор, надо иметь при себе набор запасных, а так же паяльник, работающий на раскаленных углях, олово и канифоль. В горах ничего этого не найти. Если лошадь потеряет подкову, у каннибалов новую не купишь.

  Подготовка отряда прямая обязанность командира. Олегу поселок давал многое: жилье, одежду, еду, посуду - все вплоть до досок и гвоздей для изготовления кустарной мебели. Взамен он отдавал свой труд организатора и специалиста, свой местный опыт военного и путешественника. Если он что-то забудет, спрос будет с него.

  Изготовление полок пришлось забросить. Целыми днями Олег метался по поселку и его промышленной зоне. С боем согласовав с Добрыней список потенциальных рекрутов, рассылал за ними гонцов, или лично сообщал им новости. Часами ругался с Аликом, доказывая, что устаревшие фитильные крупнокалиберные мушкеты отряду в таких количествах не нужны, - отчаянно выбивал дальнобойные ружья. Их было не слишком много, и прижимистый главный кузнец пытался волынить, затягивая установку замков на новую партию. Параллельно жестоко трусил Лома, требуя срочно изготовить партию разрывных снарядов с пикриновой[1] начинкой. Проклятый химик без тумаков шевелиться не желал, а там делать-то нечего - все почти готово.