Наутро после потери - Боб Дейтс

В церкви реакция была такая: "С вами ничего не может случиться, потому что как же мы без вас?", "Это Божье попечение о вас". Несколько дней спустя почти на том же месте у автомобиля с компанией подростков отказало управление и он врезался в столб. Все погибли.

Если мы спаслись из-за заботы Бога, почему же он не позаботился о молодежи?

Если женщина избежала рака благодаря молитвам нашей группы, значит ли это, что наши молитвы об исцелении ее сердечной болезни не были услышаны? Надо ли искать промысел Божий во всех наших удачах и утратах?

Мне кажется, гораздо больше смысла и гармонии в основном принципе иудейско-христианских источников: наш мир смертный, несовершенный, бренный, порочный. Жизнь не всегда справедлива. Трагедии и потери - такая же часть жизни, как победы и радости. Я человек, и все это относится ко мне и моим близким. Единственное, в чем я уверен, - Бог не покинет меня ни при каких обстоятельствах.

Может быть, вам такие слова покажутся слабым утешением, но это самое полезное применение веры в тех случаях, когда у вас тяжелая утрата.

Религия не может вернуть умерших близких и умершие отношения.

Больше всего на свете люди хотят, чтобы умершие близкие вернулись к ним. Этого не можем сделать ни мы, ни Бог.

Странно, но когда мы так говорим, то приносим успокоение осиротевшим людям. Для них это означает, что мы понимаем, как велика их утрата, и что мы не можем дать простых и быстрых ответов. При тяжелой утрате человеку нужно сочувствие, понимание, умение выслушать, желание помочь, не дожидаясь просьб. Бывает, что выслушивание религиозных банальностей при смерти или разводе только усиливает ощущение утраты.

Понимание окончательности утраты часто становится началом процесса восстановления для того, кто остался жить. Утрата - это уход навеки, по крайней мере до конца жизни обездоленного человека. Когда же он преодолевает стадию отрицания, то начинает жить и действовать сообразно этой болезненной истине и на этом" этапе принимает основополагающее решение: "Я буду жить!" В первый год такое решение приходится принимать не раз.

Понимание, что вера не может вернуть нам умерших близких, не предполагает неверия в жизнь после смерти. Я не сомневаюсь, что мои умершие друзья и члены семьи находятся на небесах у Бога и им там хорошо. Я спокоен за них, но это нисколько не уменьшает мою грусть и одиночество от их потери. Я больше не увижу их в этой жизни. Эта часть моей биографии ушла безвозвратно.

Бывает, осиротевших людей успокаивают, говоря им, что их близкие теперь в лучшем мире и настанет день, когда они снова встретятся. Когда подобные вещи говорятся в назидание, указывая, как человек должен себя вести в постигшем его горе, это неуместно и зло. Подобные речи мешают восстановлению и создают угрозу здоровью.

Надо понять, что утрата - уход навеки. С осознания этого начинается полная и достойная жизнь после утраты.

Вера не может помочь срезать дистанцию.

Каждый служитель церкви хотел бы, чтобы это было не так. Мы все бы отдали за то, чтобы в вере найти короткий путь от утраты к полному восстановлению, но срезать дистанцию не дано никому.

Еще одна странность: вера служит нам лучше всего тогда, когда. мы понимаем, что она не сделает горе более легким, а путь к восстановлению после горя более коротким.

Не следует говорить людям, что если мы будем за них молиться, им станет легче. Не следует хвалить тех, кто приходит в церковь, "сжав зубы", без слезинки, за то, что они- идеал веры. Чаще всего горе все-таки проявляется в том, что человек плачет и явно нуждается в помощи.

Пытаться сократить процесс горя - все равно что больному сахарной болезнью давать побольше сахару. На время ему станет лучше, но затем последует еще более тяжелый приступ.

Люди, пережившие развод или смерть, больше всего хотят от церкви, от пастора и его прихода, чтобы их не оставляли на долгом пути восстановления после утраты. Создавая группы поддержки, привлекая добровольцев для помощи вдовам и вдовцам, направляя усилия на возобновление контактов с теми, кто понес тяжелую утрату два и даже три года назад, - вот как церковь может сказать: "Мы знаем, что путь ваш тяжел и мучителен, и хотим, чтобы вы знали: мы будем с вами на каждом отрезке вашего пути".

Во время тяжелой утраты религия и религиозная община могут стать для вас необыкновенно мощным источником. Но вы должны понимать, что утраты и горе - это часть жизни и верующего и неверующего. Всем нам достаются разочарования, драмы и смерть. Тяжелые утраты ранят всех, независимо от наличия веры или ее отсутствия.

Вы обретете надежду. Надежду, которая признает, что жизнь уже никогда не будет прежней, но настаивает, что она будет хорошей и полноценной. Вера может быть источником силы для достижения этой цели. Если вы верите, что во время утрат Бог остается с вами, у вас достанет мужества начать все сначала. Вы сможете принять новую обстановку, новый стиль жизни и будете знать, что в любых жизненных невзгодах, сейчас и в будущем, вы не одиноки.

ГЛАВА 11. ДЕТИ И ГОРЕ. Для детей потеря - тоже тяжелое потрясение

Представьте, что для вас в детстве означала бы смерть близких, развал семьи или другая тяжелая утрата:

•Вы испытываете ту же грусть, страх, злость, что и взрослые.

•У вас нет слов, чтобы выразить свои чувства.

•Еще не зная жизни, вы слабо представляете себе, что происходит.

•Вы считаете, что в чем-то виноваты.

Вот так что-то такое детское умирает, дети чувствуют горе взрослых, но у них нет слов передать свои чувства.

Когда взрослые стараются оградить детей от переживаний, часто получается еще хуже. Обычно дети думают, что взрослые обвиняют их в случившемся. Они привыкли думать в терминах поломанной игрушки или пролитой чашки, молчание взрослых и их грусть они воспринимают как свою вину. Если умирает кто-то из родителей или бабушка, ребенок начинает бояться, что все взрослые, которые его окружают, умрут. Если родители разводятся, ребенок думает, они его больше не любят.

Самое важное для нас, взрослых,- понять, что мы играем решающую роль в будущей жизни ребенка после тяжелой утраты. Когда взрослые помогают ребенку пережить горе так, как они помогают себе, на детской душе не остается шрамов. Если взрослые при утратах упускают из виду ребенка, эффект от травмы может сказываться всю жизнь и далее отразится на будущем потомстве. Ребенок, который унесет с собой во взрослую жизнь шрамы, полученные в детстве, будет равнодушен к чужому горю.

Мэтью и Лайзе было 6 и 8 лет соответственно, когда мать усадила их за кухонный стол, дала по тарелке каши, а сама вышла на веранду и застрелилась. Дети нашли тело и позвали соседей.

Отцу достало мудрости отвезти детей к опытному консультанту. Консультант сидела с Мэтью и Лайзой на полу и помогала им рисовать маму. Одни картинки отражали злость детей на маму за то, что она их покинула, другие - страх. Некоторые картинки относились к счастливым временам, когда мама была веселая.

В день похорон Мэтью и Лайза положили свои рисунки в гроб матери. Каждый из них добавил к ним подарок, который сам выбрал.

Несколько месяцев спустя консультант смогла убедить детей, что мама умерла не потому, что рассердилась на них. Не потому, что они не убирали за собой игрушки и одежду. Не потому, что они не доедали все, что положено на тарелку, или капризничали. Мама очень грустила. Она любила их и не хотела огорчать. Ее смерть была трагическим событием, которого они не смогли избежать.

Учителей воскресной церковной школы, куда ходили дети, предупредили, что они должны внимательно выслушивать Мэтью и Лайзу и убеждать, что мать умерла не потому, что этого хотел Бог.

Со временем их отец снова женился. Мэтью и Лайза любят мачеху, а она старается, чтобы они не забывали мать. С ними все будет хорошо.

Когда же взрослые не думают о ребенке, результаты получаются совсем иные.

Розмэри была в том же возрасте, что и Мэтью с Лайзой, когда ее жизнь круто перевернулась. Отец, всю жизнь страдавший депрессией, с четвертой попытки покончил с собой. К несчастью для Розмэри, окружающие взрослые не отреагировали на несчастье надлежащим образом, как в предыдущем случае.

Ее мать пристрастилась к алкоголю и наркотикам, отказываясь от поддержки друзей, семьи и церкви. Она вступала в частые связи с мужчинами, работала урывками. Розмэри начала мочиться в постель, похудела, плохо спала и выглядела запуганной.

Очень велика вероятность, что на душе Розмэри остались неизгладимые шрамы, а полученный ею эмоциональный удар отразится на всей ее дальнейшей жизни.

Чтобы дети оправились от встречи со смертью, взрослые должны сделать следующее: