Газета Завтра 150 (42 1996) - Газета Завтра

Ответ на эти вопросы простой: нет государства, нет государственной политики — не будет ни науки, ни культуры, ни образования. Для того, чтобы открывать газовую или нефтяную задвижку, не надо быть академиком или доктором наук, а надо осуществить мечту в стиле предвыборного клипа:

“Борис Николаич, по малости нашей

У нас на деревне заботы одни:

Была бы деревня со щами и кашей,

А то ведь опять заведут трудодни!”

Говорят, что 70 % членов кабинета министров в России имеют ученые степени. Да этот факт надо самым тщательнейшим образом скрывать, т. к. он доказывает, что уничтожение науки идет по заранее намеченному плану, а не по дурости или непониманию ее роли в существовании этой страны”.

Только конечная цель — превращение бывшей державы в колониальную страну, сырьевой придаток развитых “цивилизованных” государств — оправдывает такую политику, и ни один министр (будь он даже академиком многих стран) ничего не сможет противопоставить этой “магистральной” линии!

«КАК СМОТРЕТЬ НА ПОЗОР БЕЗУЧАСТНО?..»

СУ ШИ(1036-1101)* * *Написано в Праздник середины осениВ голубизне растворилосьОблако на закате.Сковано все прохладой,Всюду прозрачность такая!По небу скользит неслышноКруглый сосуд из яшмы,Перемещаясь к востоку,Млечный Путь рассекая.В жизни моей, как вспомню,Редко когда выдавалисьРадостные мгновеньяВ этот праздничный вечер…В далях какого краяНовое полнолуньеВ новом году грядущем,Также скитаясь, встречу?* * *

Лес расступился. Горы просветлели.В тени бамбука прячется ограда.Трава от зноя у пруда поникла,Все заглушая, верещит цикада.Маячит птица в белом оперенье,То прилетит, то скроется куда-то.Водою отраженный, алый лотосИ воздух, напоенный ароматом.За старою стеною,За деревней,Поодаль от ее дворов и хижин,Бреду один, на палку опираясь,А солнце опускается все ниже.Вчерашней ночью, где-то в третью стражу,Пролился дождик — лучшего не надо!И выдался в моей нелегкой жизниЖеланный день живительной прохлады.* * *

Ковром пушистым стелется лужок,Равнина освежилась под дождем.Беззвучно осыпается песок,И не пылит дорога под конем.Стена из тутов, море конопли.И солнце щедро льет свое тепло.Когда ж по зову первому землиМне с плугом отправляться за село?Полыни горьковатый аромат,И ветерок порхает надо мной…Сановника во мне здесь, верно, чтят,А я простолюдином стал давно.* * *

НоЧью возврАщаюсь по озеру СихуДождь над Сиху перестал.Озерная даль светла.За осень на полшестаПрибавилось здесь воды.Свесившись за борт, гляжусьВ холодные зеркала.В них старое вижу лицоИ пряди волос седых.С пьяной моей головыВетер повязку рвет,Гонит волну за волной —И в них ныряет луна.Я правлю в обратный путьОдин, не зная забот…Пускай же мой утлый челнУкачивает волна!

НОЧЬЮ ВОЗВРАЩАЮСЬ В ЛИНЬГАОВ Дунпо изрядно выпил этой ночью,А протрезвев, еще себя уважил.Когда пришел домой — не помню точно,Но было это, верно, в третью стражу. *Мальчонка спит, посвистывая носом,И стук мой в дверь остался без ответа.Стою, внимаю, опершись на посох,Как Янцзыцзян шумит перед рассветом.Я оттогоСудьбою недоволен,Что жил, принадлежать себе не смея.Когда же обрету я снова волюИ суету сует забыть сумею?Ночь на исходе.Затихает ветер.Зыбь на воде, где свет и тени в споре…Возьму мой челн, места покину эти,Остаток дней отдам реке и морю!ЛИ ЦИНЧЖАО(1084-1151)* * *

Всюду в доме моем тишина,И душа паутиною грустиКрепко-крепко оплетена.Вот и снова уходит весна:Лепестки под дождем облетают.И опять я на башне одна.Где же тот, кто лишил меня сна?..Поросло все высокой травой,И дорога ему домойВ гуще зелени не видна.* * *Весна тревожней стала и грустней,И День поминовенья недалек…Курильница из яшмы. А над ней,Редея, поднимается дымок.Не в силах встать — лежу во власти грез,И не нужны заколки для волос.Прошла пора цветенья нежных слив,Речные склоны поросли травой.Плывет пушок с ветвей плакучих ив,А ласточка все не летит домой.И сумерки. И дождик без конца.И мокрые качели у крыльца.УТУНЫГор молчаливые толпыВижу я с башни высокой.И на безлюдной равнинеСтелется дымка седая,Стелется дымка седая…Угомонились вороны —Спят, прилетев издалека,Ярким закатом любуюсь,Голосу рога внимая.Свечи давно не курятся,И опустели бокалы.Грустно мне так и тревожно,А отчего — я не знаю.Не оттого ль, что с утуновЛистьев так много опало,Листьев так много опало…Осень, глубокая осень,

Тихая и глухая.ХРИЗАНТЕМАТвоя листва — из яшмы бахрома —Свисает над землей за слоем слой,Десятки тысяч лепестков твоих,Как золото чеканное, горят…О, хризантема, осени цветок,Твой гордый дух, вид необычный твой.О совершенстве доблестных мужейМне говорят.Пусть утопает мэйхуа в цветах,И все же слишком прост ее наряд.Цветами пусть усыпана сирень —И ей с тобою спорить нелегко…Нисколько не жалеешь ты меня,Так щедро разливаешь аромат,Рождая мысли грустные о том,Кто далеко.ГУЙХУАВ своем неярком палевом убореТы — кроткое и нежное созданье.Пускай в тени ты держишься, но всюдуРазносится твое благоуханье.Зачем тебе цвет голубого неба,Зачем тебе пунцовая окраска!Среди цветов, растущих в Поднебесной,Считаешься ты первой не напрасно.Ревнует мэйхуаИ хризантемаВздыхает, недовольная судьбою,Когда в беседкеВ Праздник ПолнолуньяВсе восхищаются одной тобою.Наверное, не очень понималиИ чувствовали красоту поэты,Что незамеченною ты осталасьИ не была до сей поры воспета.СИНЬ ЦИЦЗИ(1140-1207)СТРОФЫ О МУЖЕСТВЕЯ, захмелев, нагар со свечки снял,

Меч вынул — им любуюсь при огне.Я слышу: где-то рог зовет меня,И грезится шатер походный мне.На сотни ли, куда ни кину взгляд,Всем перед битвой мясо выдают.А у заставы, струнам вторя в лад,О храбрости и мужестве поют.И вот уже войска осеннем днемПостроились в порядке боевом.Конь, как Дилу, конь-ветер подо мной,Гремит, как гром, тугая тетива…В бою исполню долг перед страной,И пусть пройдет о подвиге молва!Но отчего так грустно стало мне?Я о своей подумал седине.* * *Посвящается начальнику уезда господину У ЦзисыС вершиною в тысячи чжанов,Покрытою льдами и снегом,Сравню просвещенного мужа,Высокой души человека.В июне, когда даже туча,Как жаркий огонь пламенеет,Посмотришь на эту вершину —И сразу прохладой повеет.А низкому человеку —“Источник воришки” в сравненье.Не хочешь запачкаться грязью —Его не касайся и тенью!Повыше кувшин мой подвешу,Да так, что рукой не достану…Погибну от жажды, но водуВ источнике трогать не стану.* * *Пишу ради забавы о только Что вырытом пруде.В халате нараспашку, непричесан,Брожу и созерцаю здесь природу.Хочу к вину закуску приготовить —Арбуз поглубже погружаю в воду.Стекая со ступеньки на ступеньку,Звенит о камень струйка дождевая.

Я вырыл пруд, водой его наполнил,И в нем луну умыться приглашаю.Узорами расписанная балкаДвоится, преломленная волною.И отраженьем повторенный лотосАлеет предо мной и подо мною.А над водой красавица склонилась,Помадой щеки нежные румянит…Ей только бы собой полюбоваться:Нет зеркала — так в пруд она заглянет!* * *Один провел ноЧь в горахНичтожны века моего свершенья.Все — от начала до конца ничтожны!Вокруг надолго утвердилась осень,И тишиною насладиться можно.Не спится мне. И слух мой жадно ловитВсе шорохи и звуки поздней ночи.Бурлит, звенит ручей неугомонный —И что он вечно сердится и ропщет!Серп месяца, и бледный и холодный,Навеял грусть. И грусти нет предела.Далеко где-то петухи проснулись —Ко мне их перекличка долетела.Здесь мир иной. Здесь слава и наживаЕще собой не заслонили света…Как рано поднимаются крестьянеИ трудятся задолго до рассвета!В НОЧЬ НА ПРАЗДНИК ФОНАРЕЙНочью ветер подул с востока,И хлопушки вдруг в небе синем,Словно сад, расцвели и поблекли,И рассыпались звездным ливнем.Ароматами пряными веет,И повсюду в бурлящем потоке —Люди, кони, коляски резные…Слышен голос флейты далекий.А часы водяные капельюУж весеннее время считают.“Пляска рыбок” и “Танец дракона”Ни на миг до утра не стихают.

Мимо девушка промелькнула,Прозвенел ее смех безмятежный,Да сверкнуло шитье золотое,Ароматом повеяло нежным.До утра средь толпы бродил я,Только девушки этой не встретил.Вдруг — увидел: она,На балконе,В фонаря догорающем свете!ЮЭ ФЕЙ(1103-1141)ВСЯ РЕКА СТАЛА КРАСНОЙКровь от ярости в сердце клокочет,С башни к Небу с мольбою взываю.Но меня Небо слушать не хочет,Только ветер в ответ завывает.Даль на тысячи ли потемнела,Лунный свет не пробьется сквозь тучи…В тридцать лет не карьеры, а дела,Жаждет подвига дух мой могучий.Я не стану вздыхать понапрасну,Седины ждать в безделье не стану.Как смотреть на позор безучастно?Запятнал он правленье Цин-кана!Дав присягу на верность заране,Буду я и страдать, и томиться,Если с боем в проход ХэланьшаняНе ворвусь на своей колеснице.Долг священный в сраженье исполню,Сердце варвара вырву живоеИ бокал за беседой наполнюКровью гунна, сраженного мною!Вновь порядок все отчие землиОбретут под моею рукою.И тогда, императору внемля,Я предстану в дворцовых покоях.