Не время для героев. Том 5 - Илья Соломенный
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Услышанное хоть весьма полезно для понимания происходящего, но вызывает мрачные чувства.
— Значит, этого демона продали жрецам на опыты?
— О нет! — взмахивает рукой Эйса. — Нет, насколько я слышала. Вроде как он сражается на Арене.
— На Арене?
— Боевая яма для рабов и тех, кто хочет быстро подзаработать, — пожимает плечами рыжая. — Мой муж не одобряет таких развлечений… Но отец водил меня туда пару раз, когда я была ещё совсем маленькой. Иногда, чтобы разогреть народ, или устроить зрелище, против андабатов выставляют потусторонних сущностей. Их ограничивают штуками, которые владельцы Арены покупают у жрецов, но демоны всё равно сильны — и каждое такое сражение собирает толпы зрителей.
Во мне разгорается надежда.
— Значит, этот демон сейчас там?
— Не знаю, может быть, — пожимает плечами девушка. — Я слышала об этом на рынке, пару недель назад. Муж не одобряет, когда я интересуюсь такими вещами.
Мы с Эйсой разговариваем ещё какое-то время. Она (наконец-то) рассказывает мне о местных деньгах, некоторых законах, особенностях жизни в городе — и когда мы заканчиваем беседу, на Тиал’Лир уже опускаются сумерки.
— Лэр, ещё раз, спасибо вам за то, что вытащили меня из толпы, — потупив взгляд, произносит рыжая. — Я даже не знаю, что…
— Не стоит, Эйса. Ты помогла мне освоиться в городе — так что будем считать, что мы в расчёте, хорошо?
— Хорошо, — неуверенно улыбается девушка.
— Береги себя.
— И вы, лэр.
Отойдя на несколько шагов и обернувшись, вижу, что она провожает меня задумчивым взглядом. Махнув девушке рукой, я растворяюсь в толпе.
Теперь у меня есть направление для дальнейших поисков. Некая Арена в западной части города, где бьются рабы и андабаты — вольные люди, пришедшие заработать денег, выступая в опасных, а часто и вовсе смертельных схватках. И основные бои начинаются как раз вечером — когда дневная жара отступает.
Пока я добираюсь до места, пытаюсь осмыслить то, что узнал, да и вообще — всё произошедшее со мной с момента пробуждения в джунглях.
Сказать, что всё это странно — не сказать ничего. Мало того, что меня сильно смущает перчатка и все эти истории об Осколках и древних богах, так ещё и одна вещь не даёт покоя.
Беренгар сказал, что я «сам стал тёмным властелином». Тёмным — это в каком, интересно, смысле? Я был злым тираном, диктатором, угнетающим свой народ? Пошёл войной на соседей? Не из-за меня ли случился тот катаклизм, который упоминал призрак старика?..
Но я ведь вытащил Эйсу из-под ног тысяч паломников — я хотел её спасти, я посчитал это верным решением! Так может, теперь я не такой уж и «тёмный»? Или это из-за потери памяти, а когда она вернётся, я возжелаю крови и убийств?
Во мне точно есть задатки кровожадности. Я не испытывал жалости к разбойникам, и без сомнений перерезал им горло… Но при этом мне стало жаль зверька, даже если он укусил меня за палец.
При этих мыслях я осторожно поглаживаю пушистое тельце Хама, который дремлет, обхватив мою перчатку лапами.
Что ж, даже если раньше я был плохим человеком — сейчас ничего об этом не помню. Тогда есть ли смысл переживать? Не лучше ли попытаться измениться и стать другим?
За размышлениями я добираюсь до арены.
Ею оказывается огромная овальная постройка из рыжего камня с четырьмя арочными входами. Здесь народу лишь немногим меньше, чем было возле храма, а изнутри доносится оглушительный рёв сотен людей.
Выстояв немалых размеров очередь, я оказываюсь у широкой и высокой арки прохода, прорезанной сквозь старый камень. Её перекрывает группа охраны — пятёрка солдат в синей форме и в уже знакомых мне изящных доспехах, и ещё двое, от вида которых мне становится не по себе.
Эти мужчины закованы будто-бы в остов доспеха — стальной каркас охватывает их руки, ноги и тело. На руках установлены выдвижные клинки и самострелы, наподобие того, что лежит у меня в сумке, а за спиной висит что-то навроде мешка, подсоединённого к каркасу доспеха трубками. А сочленения этого доспеха подвижны, и при сгибании рук и ног издают тихий жужжащий звук.
Замерев, я разглядываю необычную конструкцию, и моё внимание не остаётся незамеченным.
— Чё встал? — глубоким басом громыхает один из «стальных» привратников. — Защитный скелет никогда не видел?
— Нет.
— Деревня! — презрительно сплёвывает он и окидывает мою одежду взглядом. — Чего припёрся?
— Глянуть на бой. Слышал…
— Да срать мне, чё ты там слышал. Вход в Яму — четыре сальвера. Оплачивай и не задерживай очередь!
— Шевелись, парень, скоро новая серия боёв начнётся! — поторапливает меня кто-то за спиной, но я не тороплюсь платить.
Потому что видел, что впереди стоящие отдавали всего по одной серебряной монете, а с меня требуют целых четыре! Решили нажиться на приезжем? Но если уличу во лжи напрямую, то заимею врага… Надо действовать тоньше.
— Нет у меня стока, — шмыгнув носом, я изображаю расстроенного деревенщину. — Один остался, лэр, да и за тот жена всю плешь проест… Пойду тада, простите, что потревожил…
— Да стой ты! — поджав губы и шипя своим механизмом, «стальной скелет», делает шаг вперёд и протягивает руку в перчатке из тонкой и гибкой стали. — Давай один, сделаю для тебя исключение. Когда ещё увидишь такое в своём болоте… Порадуйся хоть.
— Спасибо, Лэр, храни вас Творец! — улыбаюсь я, отдаю выуженную из кошеля монетку и прохожу мимо.
И лишь затем, когда охрана меня уже не видит, усмехаюсь.
Не на того напали!
Миновав длинный проход, я оказываюсь у разветвления коридора, ведущего на трибуны. Десятками рядов возвышаются над одним из «отсеков» Арены, которая внутри оказывается поделена на несколько частей.
Основная — самая большая, на ней проходят главные схватки. Есть закрытые помещения, где держат бойцов и слуг, есть «хозяйские», где решают дела управляющие Ареной, владельцы бойцов и все те, кто имеет к этому отношения. Есть тренировочные площадки, частные — для закрытых схваток, и отборочные, на которых выступают новички.
Внутри Арена оказывается куда большей, чем казалась снаружи — по моим прикидкам здание (а точнее — комплекс зданий) занимает целый квартал! Несколько уровней, широкие заезды для телег и
