Неведомые звезды - Андрэ Нортон

— Ты внесен в Список подозреваемых в совершении преступления, — наконец объяснил он.

— Откуда обвинение?

Я сразу подумал о возможности снятия обвинения. Зная имя клеветника и имея возможность оплатить судебные издержки, можно было официально потребовать судебного разбирательства.

— С того света. Обвинителя зовут Вондар Астл.

— Но он мертв! Он был моим учителем, но он умер!

— Это так, — согласился Кафу. — Но обвинение сделано от его имени, оно подтверждено его личной печатью.

Это означало, что я не мог протестовать. По крайней мере не сейчас, а лишь тогда, когда смогу заплатить астрономический гонорар официальным экспертам — тем, кто сможет выиграть это дело, которое, возможно, придется слушать не на одном планетном суде.

Попав в Список, я лишался шансов сотрудничать с имевшими солидную репутацию коммерсантами. Кафу сказал, что меня обвинили от имени умершего человека. Кто это сделал и зачем? Был ли это Патруль, который все еще хотел использовать меня в какой-то своей комбинации в поисках камней предтеч? Или Гильдия? Камень предтеч — я уже давно не вспоминал о нем — я был слишком занят налаживанием торговли. А может, кто-то просто хотел расстроить мои планы?

— Очень жаль. Похоже, что это очень хорошие камни, — продолжил Кафу.

Я спрятал камни в пояс. Затем, пытаясь сохранить безразличное выражение лица, поклонился Кафу.

— Я прошу у великодушного человека прощения за то, что побеспокоил его.

Кафу кивнул в ответ.

— Мэрдок Джорн, у тебя есть какой-то могущественный враг. Советую тебе быть очень осторожным и почаще оглядываться.

— Если мне еще придется когда-нибудь гулять, — пробормотал я и снова поклонился выходя из комнаты, в которой потерпел такой сокрушительный удар.

Это был конец. Теперь я потеряю корабль, потому что не смогу оплатить портовые сборы, и его задержат портовые власти. Я не мог рассчитывать получить хорошие деньги за незаконно проданные камни.

Незаконно…

— Может, именно этого они и добиваются, — закончил мою мысль Иит.

— Да, но когда остается одна дорога, то приходится по ней идти, — угрюмо ответил я.

8

На какой-нибудь другой планете я смог бы легко найти нужных мне людей. Но здесь, на Лилестане, я никого не знал. Правда, после непродолжительных размышлений мне показалось, что в словах Кафу что-то было — какой-то небольшой намек.

Что же он сказал на самом деле? «Ты ничего не продашь на легальном аукционе…» Действительно ли он сделал ударение на слове «легальный»? И могло ли быть так, что он пытался подтолкнуть меня к незаконным действиям, чтобы потом получить свою долю доносчика от всего моего имущества? Я ни секунды не сомневался бы в этом если бы речь шла о ком-нибудь другом. Но я верил, что тотианин не рискнет своим именем и репутацией ради каких-нибудь темных делишек. Кафу был в числе тех немногих, кому доверял Вондар, и я знал, как давно и крепко дружил с этим маленьким коричневым человеком мой последний хозяин. Может быть, во имя старой дружбы с Вондаром перешло на меня и теперь он попытался незаметно подсказать мне выход? А может, я позволил своему воображению взять вверх над здравым смыслом и теперь отчаянно пытался ухватиться за несуществовавшую на самом деле подсказку?

— Не совсем так. — Иит во второй раз прервал мои размышления. — В том, что он питает к тебе дружеские чувства, ты не ошибся. Но в этой комнате было что-то такое, что помешало ему выразить эти чувства…

— «Жучок»?

— Какой-то датчик, — продолжил Иит. — Я плохо разбираюсь в этих искусственных подслушивающих устройствах. Но в то время, как Кафу говорил, зная, что его слова достигнут не только твоих ушей, его мысли были заняты другим — он сожалел, что ему пришлось так поступить. Тебе что-нибудь говорит имя Тэктайл?

— Тэктайл? — рассеянно повторил я. Мысли мои были заняты решением вопроса, почему Кафу находился под наблюдением и кто установил у него «жучок». Я не смог придумать ничего лучшего, чем то, что Патруль не отстал от меня и теперь усиливал давление, чтобы заставить меня согласиться на предложение их сотрудника.

— Да — да! — Иит уже потерял терпение. — Прошлое сейчас не важно — впереди будущее. Кто такой Тэктайл?

— Не знаю. Зачем он тебе?

— Это имя доминировало в сознании Кафу, когда он намекал на нелегальную продажу. Еще в его сознании мелькнуло неясное изображение здания с остроконечной крышей. Но все очень быстро исчезло, и я не успел ничего рассмотреть. У Кафу остались рудиментарные телепатические способности, и он ощутил прикосновение к сознанию. К счастью, он решил, что это воздействие «жучка», и не заподозрил нас.

«Нас». Неужели Иит пытался льстить мне?

— У него есть сильная защита, — продолжал мутант. — Достаточно сильная, чтобы противостоять мне, особенно когда у меня нет времени, чтобы заняться ним всерьез. Но я убежден, что этот Тэктайл станет для тебя лучшим выходом.

— Если он ПНД — покупатель незаконных драгоценностей, — его могут использовать как приманку для ловушки.

— Я так не думаю. Потому что Кафу видел в нем решение для тебя, но не имел возможности объяснить все открыто. И он находится на этой планете.

— Это очень поможет мне, — не скрывая досады добавил я, — если учесть что мне жизни не хватит, чтобы найти его лишь по одному имени. Это одна из самых густонаселенных планет.

— Это правда. Но если такой человек, как Кафу, подумал что Тэктайл может выручить тебя, значит о нем знают и другие знатоки драгоценностей, ведь так? Из этого следует, что…

Но на этот раз я опередил его.

— Как будто не поверив словам Кафу, что меня внесли в Список, я пройдусь по другим оценщикам. Ты же тем временем ознакомишься с их мысли.

На этот раз я вынужден был положиться не на собственные способности, а на дар Иита. В то же время, существовала незначительная вероятность того, что какой-нибудь второстепенный оценщик захочет нелегально купить камни когда увидеть их. И я решил начать именно с такого мелкого торговца.

Настал вечер, когда я собрал все отказы. Но безрезультатным мой поход мог показаться только постороннему наблюдателю. Хотя некоторые из тех, кого я посетил, с жадностью смотрели на мои камни, все они, как заклинание, повторяли, что я внесен в Список и что сделка невозможна. А в это время Иит просматривал их мысли, и, когда я снова оказался в каюте корабля, то, несмотря на усталость, был доволен, потому что теперь мы знали, кто такой Тэктайл, и поняли, что он находится неподалеку в Окрестностях порта.

Тэктайл занимался тем же, что и мой отец, — он содержал ломбард для тех космонавтов, которые слишком самозабвенно предавались удовольствиям в Окрестностях, и брал у них в заклад разные ценные вещи за деньги, которых было достаточно на пропитание до попутного корабля или для того, чтобы снова проиграться в карты.

Принимая вещи в заклад, он, несомненно, сотрудничал с Гильдией — этому не мог помешать даже самый тщательный полицейский контроль. Тэктайл был крылатым драконом мужского пола с Уорлока. Сбежав по какой-то причине со своей планеты, где процветал матриархат, на Лилестан, он сохранил гражданство Уорлока и поддерживал с ним связи, в которые Патруль не вмешивался. Таким образом, его заведение фактически служило консульством его родины на Лилестане. Никто не мог понять его взаимоотношений с правительницами Уорлока, но он помог им уладить некоторые межпланетные проблемы и за это получил здесь что-то вроде дипломатического статуса, что давало ему возможность пренебрегать несущественными законами.

Тэктайл не было его настоящим именем, а лишь человеческим подражанием щелкающим звукам его родной речи — самки Уорлока были телепатами, самцы использовали звучащую речь.

— Ну что, — встретил меня Рызк, — как дела?

У меня не было никаких причин скрывать от него даже самое худшее. Я не думал, что он сбежит с корабля, тем более, что он решил не посещать в этом порту даже обычные для космонавтов места отдыха.

— Плохо. Я в Списке. Никто не покупает камни.

— Мы улетаем сегодня же или подождем до утра? Он прислонился спиной к переборке каюты. — Меня ничего у тебя не удерживает. Я всегда могу воспользоваться услугами биржи труда.

Он говорил напряженным голосом, и за ним скрывалось хмурое отчаяние любого привязанного к космическому пространству космонавта.

— Мы никуда не летим, пока я не нанесу еще одного визита — сегодня вечером.

Время, как это было с самого начала нашего предприятия, снова работало против нас. Портовые сборы должны быть оплачены не позже двадцати четырех часов после посадки или же корабль будет заблокирован и арестован.

— Но с корабля я выйду, — продолжил я, — не как Мэрдок Джорн.

Я все еще не потерял надежды. Если меня внесли в Список и подозревали в совершении преступления, то за кораблем и его экипажем из двоих человек