Царское прошлое чеченцев. Наука и культура - Зарема Ибрагимова

При исследовании летом 1861 г. Аграханского залива и ближайших к нему вод, был сделан предварительный осмотр реки Терека. Для этой цели были командированы подпоручик Трофимов и прапорщик Марышев, которым вручили компас, другие измерительные приборы и плот. На этом плоту они опустились в них по реке от Шелкозаводского моста до устья реки, исследуя ее судоходность. Они измеряли глубину и течение Терека, а также форму его побережья. Глубина реки измерялась через 1,5 – 2 минуты (оказалась от 1 до 20 футов). Было сделано заключение, что в летние месяцы по Тереку могут ходить до Кизляра пароходы не длиннее 80 футов, с маленькими баржами на буксире214. Отчет экспедиции был издан в 1863 году Гидрографическим Департаментом в Санкт-Петербурге.

Первые упоминания об исследованиях горных, в том числе приледниковых озер можно найти в отчетах К.Н. Россикова. По поручению Кавказского отдела Императорского Русского Географического общества он исследовал состояние ледников и озер центральной части северного склона Кавказского хребта. Наблюдения на некоторых озерах датированы 1884 годом. Первые специальные наблюдения над группой озер, расположенных в предгорьях Северного Кавказа и в высокогорной части, были произведены в 1892–1895 гг. К.Н. Россиковым. Он изучал изменение уровней озерных водоемов, находящихся в различных высотных зонах. Для озер, описанных К.Н. Россиковым, было отмечено усыхание, за исключением озера Кезеной-Ам. В то время это альпийское озеро называли еще «Русским Цюрихом». Анализируя полученный материал, Россиков делал выводы, которые не утратили своей актуальности даже в наши дни. Он доказал, что озера низкогорно-среднегорной зоны Кавказа активно мелеют и заболачиваются. Основная причина – вырубка лесов и неумеренный выпас скота215.

Некоторые сведения о высокогорных озерах Кавказа, в том числе о приледниковых водоемах, были получены А.К. Мекком (1894), А. Россиковой (1895), Н.Я. Динником (1899–1905), Н.А. Бушем (1905). Однако исследования эти ограничивались, как правило, описаниями и не сложными измерениями контуров и площадей озер. Таким образом, работы немногочисленных исследователей XIX – начала XX вв. положили начало организованным экспедициям в высокогорные ледниковые районы Кавказа216.

Изучение селей в Российской империи началось в 60-е годы XIX века. Тогда для исследования причин ледово-каменных завалов дороги, пересекающей Кавказский хребет, были организованы первые селевые экспедиции. В 1859 г. Болеслав Статковский ввел в научный оборот термин «sel», использовавшийся тюркскими народами Кавказа. Термин имеет арабские корни. В 1877 году Б.И. Статковский следующим образом описывал селевые потоки на Кавказе: «…Обыкновенно после грозы, разразившейся над горами, из некоторых оврагов, кои по-местному своему расположению способны образовать подобные явления, выходят громадные массы целых скал, камней и грязи, которые, увлекая на своем пути все встречаемое, прекращают иногда путь на долгое время»217. В конце XIX и начале XX вв. проводились опыты по противоселевому облесению склонов на Кавказе (Б.Н. Лисневский). Изучались последствия отдельных селей (М.П. Псарев, К.И. Богданович).

На Кавказе выше 3 700 м. над уровнем моря начинается пояс вечных снегов и ледников. Из растительных организмов здесь встречаются только водоросли, нередко придающие снегу красную окраску; голая поверхность камня часто бывает разукрашена корочками лишайников. Но даже в этом казалось бы безжизненном пространстве всегда можно встретить зверей и птиц: сюда залетают альпийские галки, жарким летом спасаются от зноя у ледников туры218. Изучение ледников позволило просмотреть временную динамику экологических изменений на Кавказе. Стало известно, что за 100 лет размеры оледенения Кавказа изменились. Так, например, за период 1881–1975 гг. площадь оледенения Западного Кавказа уменьшилась на 111 кв. км., а число ледников – на 98219.

Геолог А. А. Висковатов занимался исследованием кавказских ледников. Он автор очень содержательной и интересной статьи «С Казбека» («Русский вестник»). Работа основана на собственных наблюдениях автора и содержит ценные сведения о состоянии ледниковых «языков», об охоте на туров, о легендах и преданиях вайнахов220. В 1881 году, во время геологической экспедиции на Кавказ И.Мушкетов исследовал кавказские ледники и геологические залежи. По его подсчетам ледники занимали на Кавказе 120 кв. километров. Он обнаружил также на Кавказе месторождение нефрита221.

Начало геологическому изучению Чечни было положено в середине XIX в. известным исследователем Кавказа академиком Германом Абихом. В 1870 году Г.В. Абих на заседании Кавказского отдела Русского Географического общества сделал доклад, о распространении на Кавказе ледников в эпоху ледникового периода. Эта работа вошла в его большой труд, посвященный климатологии Кавказа222. Первыми исследователями ледников Восточного Кавказа стали военные топографы. В 1881 г. Кавказским военно-топографическим отделом были начаты съемки высокогорной зоны Кавказа в масштабе 1: 42 000. В пределах Восточного и Центрального Кавказа эти работы продолжались до 1890 года. Военные топографы, кроме съемки ледников, провели первые наблюдения за их движением, дали описание некоторых из них. Новые, довольно подробные топографические карты, позволили получить более полное и правильное представление об оледенении, как всего Кавказа, так и отдельных его районов. К.И. Подозерский, участник топографических работ по съемке высокогорной части Кавказа, детально изучив полученный картографами материал и, использовав личные наблюдения, составил первый каталог ледников Кавказа, в котором привел краткую характеристику всех ледниковых групп Кавказского хребта с указанием площади каждого ледника. Несмотря на некоторые неточности, эта работа до сих пор не утратила своего значения. Ее особая ценность заключается в том, что она дает возможность сравнивать размеры ледников по состоянию на 1881–1910 годы с их современными величинами, а на этом основании судить об их эволюции. Несколько экспедиций по изучению ледников Центрального и Восточного Кавказа в 1885–1910 годах было организовано Кавказским отделом Русского географического общества под руководством К.Н. Россикова223.

Изучением Кавказских гор занимались и иностранные исследователи. Единственными английскими путешественниками, которым удалось исследовать горы между Дарьяльским ущельем и Эльбрусом, были: Фрешфильд, Мур и Тэкер, совершившие в 1868 г. длинное и трудное путешествие, которое Фрешфильд описал в своем сочинении «Центральный Кавказ и Басхан»224. В 1870-х годах геологические исследования гор велись геологом Ф. Кошкулем и в 1890-х годах А. Коншиным. Ими выявлены, в общих чертах, нефтегазоносность передовых складчатых хребтов (Сунженского и Терского). А. Коншин первым из геологов детально обследовал Старогрозненское нефтяное месторождение и указал на блестящие перспективы развития Грозненского нефтяного района. В 1905 г. Г. Михайловским были начаты разведки нефти в Черных горах; в 1913 г. И. Стрижов открыл Новогрозненское (Октябрьское) нефтяное месторождение225.

Зарождение кавказской картографии

Русская картография развивалась как государственное дело в отличие от западноевропейской, которая фактически являлась частным делом. Присоединение новых земель к Русскому государству обуславливало развитие географических исследований и картографирования этих территорий, что влекло в свою очередь отражения населения на этих чертежах (картах). Поэтому представляется, что в России составление карт с усиленной этнической нагрузкой (обычно обозначаются надписями народы в местах их расселения) издавна было широко развито в силу многонациональности страны и обширности ее территории226. Некоторые экспедиции попадали в очень сложные условия. Например, в 1771 году Лович и Иноходцев отправились во главе экспедиции на Кавказскую Линию для определения высот и географических пунктов. Они работали здесь до 1776 года, но попали в плен к горцам. Лович был убит, а Иноходцеву удалось бежать, но все приборы и материалы шести лет работы пропали. Он сумел сохранить только данные о трех пунктах. В 1785 году Черный вместе со студентом Арнольди попытался восстановить утерянные сведения. Но и на эту экспедицию, как и на предыдущие, по сведениям Лео Багрова, после завершения работ напали горцы, которые уничтожили все инструменты и бумаги и увезли с собой Арнольда в качестве пленника. Больше о нем никто не слышал; возможно, он умер в плену. В 1786 году Румовский собрал данные всех экспедиций и опубликовал их в Берлине227.

Картография служила власти и отражала комплекс идей и целей, которые власть полагала важными и приоритетными. Картографы находились на службе государства, которое «заказывает» те или иные картографические произведения, определяет требования к ним и осуществляет явную и неявную цензуру. Карты содержат символические «сообщения», направленные от власти к подданным. Карты могут декларировать определенные государственные интересы, претензии, служить поддержкой определенного политического курса или территориальных требований. Карта служит одним из наиболее выразительных средств «конструирования» виртуального образа той политической реальности, которую в этом географическом пространстве хотелось бы иметь власти и элите, поскольку политические абстракции «накладываются» на знакомую и узнаваемую читателям физико-географическую реальность – контуры рек, очертания хребтов, создавая впечатления, что умозрительные политические и идеологические понятия обладают такой же объективной реальностью и незыблемостью, как континенты, горы и реки. Карта осуществляет пропаганду и «конструирование» устраивающей власть реальности специфическими изобразительными средствами, так, что даже привыкший к «чтению между строк» скептик оказывается, не столь критичен к языку карты. Таким образом, карта является мощным идеологическим рычагом для власти, использующим его в своих интересах228.