Рысь Господня - Игорь Негатин

Как бы там ни было, но поручение о покупке кольчуг осталось невыполненным. Не успел я оседлать свою кобылу, как в дверях конюшни появился де Брег. Его жеребец, вопреки обыкновению, не стал выпрашивать лакомство, а всхрапнул и даже попятился. Злоба… Она чувствовалась так ясно, словно над землей висела пелена черного тумана.

– Если вы ждете моих извинений за вчерашнюю грубость, то не дождетесь.

– Бог вам судья, сударь… – кротко заметил я, затягивая подпругу.

– Вперед! – Шевалье поморщился и поднялся в седло. Мы выехали из замка и некоторое время шли шагом, разогревая застоявшихся лошадей. Наконец я не выдержал и спросил:

– Причина вашей злобы связана с полнолунием?

– Не лезьте в чужие дела, Жак! – оскалился де Брег. Он выругался и сорвался вскачь. Мне ничего не оставалось, как последовать за ним. Вскоре он придержал своего жеребца и пошел легкой рысью.

– Поверьте, я бы хотел вам помочь, – торопливо начал я, когда лошади поравнялись, – но не знаю, каким образом это сделать. Вы можете браниться сколько угодно, но это не изменит моего отношения. Тем более что вы были ранены и едва начали поправляться. Мне помнится из наставлений брата-инфирмария, что такие раны весьма опасны и нуждаются в постоянной привлекающей силе, дабы болезнь не вернулась. Что же касается привлекающей силы, то нужда в теплоте у нее сильнее, нежели в сухости, ибо теплота помогает для привлечения питательных веществ…

Я по памяти повторил эти поучения монастырского лекаря, хоть и опасался, что шевалье поднимет на смех мои штудии, а то и вовсе разразится очередной бранью. К величайшему удивлению, он внимательно выслушал мои замечания и кивнул:

– У вас прекрасная память, Жак, и наставления брата-инфирмария не прошли даром. Что касается моего… недуга, то лучше бы мне оказаться где-нибудь подальше, дабы не обижать людей своей грубостью.

– Поэтому вы один раз в месяц уходите из Баксвэра? – догадался я.

– Есть небольшое убежище, где я могу переждать этот приступ. Когда боль становится невыносимой… – Он замолчал и невольно дотронулся до груди, где носил тот самый нож.

– Вам нужно отдохнуть, шевалье.

– Наши дела обернулись скверным образом! Я не могу себе позволить сидеть у камина и пить красное вино, которое советуют принимать при ранах. Сегодня мы нанесем визит не только оружейнику, но и знахарю.

– Знахарю?

– Врачевателю, – пояснил де Брег. – Не знаю, является ли он поклонником многомудрого Абу Али ибн Сины, более известного как Авиценна, но мне необходимо пополнить запас трав и купить новые, которые нужны для скорейшего выздоровления. Этот стрелок, раздери его дьявол, изрядно испортил мою шкуру. Старый дурак…

– Вы упоминали, что он не связан с этими убийствами. Это ваш личный враг?

– Вопрос, сударь, не касается наших дел, – сухо заметил де Брег, – но вы явили отменную храбрость и добрую товарищескую взаимопомощь, чтобы я мог взять и отмахнуться от этого вопроса. Посему готов вам ответить. – Он немного помолчал и скривился. – Этот человек поклялся отомстить мне за смерть своего сына, которого я убил пять лет тому назад. Убил в честном поединке. С тех пор он пытается меня уничтожить.

– Вы дрались на мечах?

– Эх, Жак… Будь на вашем месте другой человек, я бы кивнул не раздумывая, но после всех наших приключений не буду лгать. Я убил его в образе зверя.

– Зверя?!! Простите, шевалье, но как это могло быть честным поединком?!

– Убитый юноша находился в облике волка-оборотня, – пояснил де Брег. – Оборотня, который напал на невинную… невинного человека и чуть не разорвал его в клочья. Будь у меня возможность остановить его иным способом, я бы обязательно это сделал, но он не сумел сдержать жажду крови. Молодой и глупый зверь. Увы, мой друг! Увы…

Пораженный этим неожиданным признанием, я замолчал. Вскоре мы добрались до моста, где некогда встретил свою смерть графский конюх, и перебрались на другой берег. После недолгой паузы де Брег вернулся к нашим делам:

– Итак… Что вы можете сказать, Жак де Тресс?

– О чем, сударь?

– У нас, если не ошибаюсь, всего одна забота! Нет, пожалуй, их все же две! Нужно найти убийц, которые изрядно проредили род Буасси.

– Вы все-таки уверены, что это разные люди?

– Да, уверен, и меня смущает одно обстоятельство.

– Какое же?

– Почему графу Арно де Буасси отрезали голову? Почему ее положили в ногах?

– Не только Арно. Его сына – Лиона де Буасси убили таким же способом.

– Я уже говорил, что убийство молодого графа лишь подражание. Голова… Почему ему отрезали голову?

– Так поступают лишь с вампирами, – заметил я. – В книге, спасенной в Лесной обители, я наткнулся на весьма интересные заметки одного ученого мужа. Он высказал некие догадки о природе вампиризма.

– Да, я видел этот текст, – кивнул де Брег. – Там много надуманного, но в деле упокоения этих мерзких тварей сей муж описал все довольно точно.

– Неужели граф де Буасси…

– Нет! Старый граф, несмотря на все свои причуды, никогда не был вампиром, и это мне доподлинно известно. Здесь что-то другое. Если мы это выясним, то сможем найти убийцу.

Кузнец, который уже имел возможность убедиться в щедрости шевалье, был искренне рад нашему появлению. Выслушав пожелания де Брега, он ушел в заднюю комнату и вынес образцы кольчуг. Позволю заметить, что кольчужное полотно двойного плетения отличалось отменной выделкой! После некоторых раздумий Орландо сделал выбор и выплатил часть денег. Обрадованный кузнец снял мерки и обещал подогнать кольчуги к нашим фигурам.

– Кстати. – Де Брег прикоснулся рукой ко лбу, словно вспомнил нечто важное. – Где в вашем городе живет врачеватель?

– Мельник?

– Разве мельники занимаются врачеванием? – искренне удивился Орландо.

– Как вам сказать, сударь… – Кузнец поморщился и даже развел руками. – Не то чтобы он врачевал, но, когда меня укусила змея, мельник дал выпить отвар из каких-то трав, и боль как рукой сняло! Мельника у нас не особо жалуют, но это и понятно: живет на реке, а там, где вода, – там и нечистая сила! Святой отец давно на него косится. Мельник, позволю заметить, тоже людей не любит, что и понятно! Невестка больная – из дому не выходит, а сын и вовсе исчез, как сквозь землю провалился. Помер, поди… Тут поневоле загорюешь!

– Да, да… Все мы смертны, – рассеянно кивнул шевалье. – И как давно исчез этот парень?

– Даже и не вспомню… Погодите! Аккурат через несколько дней после приезда молодого графа, да упокоит Господь его душу! На третий или четвертый день. Точно не скажу.

– Благодарю вас, мастер. Когда нам заехать за кольчугами?

– Полагаю, до завтра управлюсь. Ваша милость будет довольна.

– Вот и славно! До встречи!

Де Брег спросил, как нам добраться до мельницы, и мы вышли из лавки.

– Разве мы не поедем к врачевателю?

– Этот отшельник, судя по всему, знает толк в травах не меньше здешнего медикуса.

– Как скажете, – пожал плечами я.

Мельника, о котором упомянул кузнец, мы нашли в небольшом доме, расположенном на берегу широкой запруды. Судя по всему, это был один из притоков реки, протекавшей рядом с городом. Небольшой бревенчатый дом, изрядно пострадавший от времени, сарай и замшелая водяная мельница, скрытая от взглядов густым кустарником. Эти заросли были запорошены снегом и походили на диковинных зверей, пришедших на водопой.

Хозяин встретил нас на пороге. Он вышел из дома и остановился, плеснув по нашим фигурам тяжелым и очень неприветливым взглядом. Это был пожилой, но довольно крепкий мужчина. Безрукавка из овчины делала его похожим на разбойника. Черноволосый, с редкой проседью и курчавой бородой, которая росла так густо, что доходила почти до глаз, мельник положил руки на пояс, где висел большой нож в деревянных ножнах, и спросил:

– Что вам угодно?

– Мне говорили, что вы знаете толк в травах… – начал шевалье.

– Разное болтают, – пробурчал мельник. – Не нужно верить всем досужим голодранцам.

– Кузнец говорил, что вы помогли ему.

– Я много кому помогал. Всех и не вспомню.

– Мне нужна трава, которая может принести покой страждущему.

– Покой, сударь, можно обрести только на погосте. Вам туда рано.

– Быть может, я не так выразился. Один из моих друзей подвержен головной боли.

– Это может быть приступ лихорадки, а может, и внезапное изменение натуры. Пусть этот страждущий наведается ко мне, когда недуг обострится.

– Внезапное изменение натуры, говорите… – усмехнулся де Брег. – Такой недуг часто наблюдают у вампиров и оборотней! Как вы поступаете с ними? Убиваете, как убили старого графа? Или я ошибаюсь?

– Что?! – рявкнул этот здоровяк и схватился за нож.

Не успел я обнажить меч, а Орландо выругаться, как из дома выскочила женщина, чье лицо было укутано платком.