Сердце Пекла - Ирэн Рудкевич

суеверно опасаясь вслух произнести настоящее наименование монстра, автоматные пули — даже не комариные укусы, а нечто совсем незначительное. Тут бы танковая рота не помешала и парочка «Градов» или «Солнцепёков». Тогда, может, и был бы шанс…

Потому что всё остальное против скреббера просто бесполезно.

Монстр Улья, проделав в стене достаточного размера дыру, просунул внутрь уродливую голову с клыкастой пастью, огляделся. Шпилька постаралась слиться с мокрым полом. А вот Лайма, напротив, вскочила и залилась громким лаем, привлекая внимание скреббера.

— С ума сошла? — зашипела на овчарку Шпилька и потянулась, чтоб сжать собаке пасть, но та ловко отпрыгнула в сторону.

Скреббер повернул голову на лай, и глаза его, полностью чёрные, без единого признака белков, уставились на Шпильку.

— Отвернись, рожа поганая, — огрызнулась та, медленно отползая за стоящий неподалёку шезлонг. — Вот какая самка собаки надоумила тебя за нами переться?

Скреббер попытку поговорить не оценил и продолжил расширять пролом. Ударил головой в стену раз, другой, просунул внутрь кончики лап и принялся ими отламывать целые куски.

Снова затрещал автомат в руках Шайтана, нервно и звонко. Интересно, а где Зина? Наверное, сидит под скрытом. Разумно — ничегошеньки она скребберу сделать не сможет. Только погибнет зря, если ввяжется в бой. Да и самой Шпильке пора вспомнить о том, что она умеет, и распространить скрыт на себя, Шайтана и Лайму, пока они не стали поздним ужином для сущеста, по праву считающегося верхушкой пищевой цепочки Улья.

Шпилька одновременно потянулась к Дару свежей и нодиевым браслетам на руках. И… ничего не почувствовала. Только пустоту — как будто Зинаида находилась вне радиуса действия шпилькиного Дара, который, по меркам Улья, был огромен.

А может, Зина действительно где-то далеко? Например, сидит в оставленном на парковке внедорожнике в ожидании соратников? Шайтан вполне мог её туда отправить после того, как разглядел, кто пожаловал к рейдерам на огонёк.

Но сама Зина за прошедшие пару минут не успела бы туда добраться! Тогда почему Шпилька её не чувствует? Что-то случилось с Даром свежачки?

Или, может, это её, Шпильки, Дар почему-то не работает?

Облившись холодным потом, Шпилька потянулась к Шайтану. Глухо. Пусто! Да что за чертовщина⁈ Кто-то глушит Дары? Но кто?

Ответ напрашивался сам собой.

«Вот урод! — выругалась мысленно Шпилька. — Издалека-то хорошо ощущался, а вблизи вон что творить умеешь. С-с… котина!»

Умение скреббера глушить чужие Дары оказалось неприятным сюрпризом, с которым Шпилька совершенно не знала, что делать. Мало того, что она не почувствовала его приближение заранее, так ещё и теперь оказалась полностью беззащитной перед ним. Словно только что появившийся на свет слепой котёнок.

Но действовать вслепую всё равно лучше, чем валяться на полу и ждать, пока скреббер доберётся до людей. Шпилька вскочила, но отбежать в сторону не успела — овчарка бросилась хозяйке под ноги.

— Лайма! Что ты творишь?…

Собака вновь залилась лаем, на сей раз — явно нервным. Скреббер заторопился, извиваясь всем телом, наполовину влез в помещение с бассейном. Автомат Шайтана застучал непрерывно и через двенадцать выстрелов сухо щёлкнул, оповестив всех об опустевшем магазине.

Шпилька попыталась оттолкнуть собаку и вскочить, но не успела. Скреббер потянулся к ней, одной мохнатой лапой обхватил её, второй — Лайму.

«Надо было попытаться прикончить тебя, ещё когда впервые заметили», — мелькнула мысль.

Звонко щёлкнул автоматный затвор, и Шайтан вновь обрушил на хозяина Улья очередь пуль калибра семь-шестьдесят два, на сей раз длинную, во всю ёмкость магазина.

Конца её Шпилька уже не застала.

Глава 16

Разными дорогами

Утро, непривычно серое и мрачное, застало их в пути. Настроение было под стать погоде — ночные события не могли оставить равнодушными никого.

Дожидаться рассвета в разрушенном фитнес-клубе не стали — слишком сильно нашумели. К скребберу заражённые, понятное дело, и близко бы не подошли, но тот, схватив Шпильку и Лайму, решил, что остальные люди его не интересуют, и благополучно отвалил, не обращая внимания ни на рой выпущенных Калашом Шайтана пуль, ни на редкие выстрелы из винтовки, за которую от отчаяния схватилась Зина.

Едва только сели в машину, как свежачка командным тоном потребовала от Шайтана рвануть за скреббером.

— Шпилька меня не бросила, когда в моём кластере все обращаться начали, — отрезала она. — И я её тоже не брошу.

Попытка объяснить, что на скреббера если и охотятся, то только огромными, насчитывающими до пары сотен опытных рейдеров группами, оснащёнными танками, гаубицами и прочей артиллерией, успеха не возымела — Зина не желала ничего слушать. Пришлось зайти с другой стороны.

— Ты думаешь, мы ради развлечения в Пекло полезли? Нет! Нам нужно догнать одну… иммунную, которая съехала с катушек и спёрла кусок самого ценного металла во всём Улье. Нам надо её догнать и этот металл отобрать, пока она не натворила с его помощью больших бед.

— Это каких, например? — язвительно и недоверчиво поинтересовалась Зина.

Пришлось вкратце рассказать ей про богов, Скульптуриста и потенциальную возможность открыть с помощью нодия портал для бывших коллег Шайтана.

— Мы знали, что любой из нас может неожиданно стать едой для любого встречного монстра. И договорились, что тот, кто уцелеет, не спасательную операцию будет организовывать, а отправится дальше. Вот такой вот уговор, так что сиди и помалкивай! Ещё раз заикнёшься про возвращение — высажу к чертям собачьим!

Такое объяснение произвело некоторое впечатление на Зинаиду — она немного успокоилась.

— Получается, вы задались целью спасти Улей от мразей, охотящихся за человеческими органами? — осознала масштаб Зинаида.

— Плевал я на Улей, — расставил точки над «и» Шайтан. — Это Шпилька у нас склонна геройствовать и всех спасать. А я просто не хочу, чтоб мои бывшие «коллеги» вернулись. Разберут меня на запчасти с ещё большей охотой, чем любого из вас.

Дальше ехали в молчании, погружённые каждый в свои мысли и переживания. Зина продолжала дуться — спасение Улья и иммунных от ужасных внешников казалось ей приемлемой причиной, чтоб отказаться от погони за скреббером. А вот аргумент Шайтана не впечатлил.

Бывший внешник и сам был мрачен, словно грозовая туча, но продолжал упорно ехать на запад. Он не соврал — уговор продолжать путь действительно существовал, и предложила его Шпилька. Но на душе у Шайтана всё равно скребли кошки. Большие такие, заражённые и уже порядком мутировавшие кошки.

К излишней сентиментальности бывший внешник не был склонен никогда. Да и Шпилька симпатий у