Газета Завтра 920 (27 2011) - Газета Завтра Газета

То же самое мы видим и сейчас, только вместо "жизненного пространства" и "сферы сопроцветания" звучат речи о "демократических ценностях". Ничего принципиально нового для оправдания своих действий агрессоры придумать не в состоянии.

Сегодня ялтинско-потсдамская система глобальной безопасности, которая обеспечивала в целом мирное существование человечества на протяжении более чем полувека, фактически не существует. Организация Объединенных Наций из международного третейского судьи, решающего межгосударственные и внутригосударственные конфликты, превратилась в проводника интересов одной-единственной сверхдержавы, прикрывая своим прошлым авторитетом любые агрессивные действия США. Все структуры ООН, от Международного валютного фонда до ЮНЕСКО, действуют в интересах Соединенных Штатов и американского доллара — фактических банкротов, желающих любыми средствами, включая военные, не допустить официальной фиксации своего банкротства.

Военные действия в Ливии ведутся сегодня без согласия Конгресса США и без официального финансирования, а это свидетельствует прежде всего о том, что "команда Обамы"пошла ва-банк и не остановится ни перед чем. Тем более, что озвученное недавно решение Китая помочь в погашении внешних долгов "проблемных" государств Евросоюза означает объявление финансовой войны Соединенным Штатам, поскольку китайская помощь будет оказываться американскими treasures, то есть банки-кредиторы, преимущественно из США, получат на руки не реальные активы, а долговые расписки собственного правительства. Кроме того, официальный Вашингтон при этом лишится мощного рычага воздействия на своих союзников по НАТО.

Всё это, вместе взятое, способно подвигнуть нынешнее американское руководство на новые, еще более масштабные, военные авантюры. И те, кто сегодня продолжает кредитовать американское правительство, по сути дела, кредитуют начало четвёртой мировой войны, которую Соединенные Штаты будут вести в первую очередь против своих кредиторов. Информация о том, что крупные западные банки в кризисные 2008-2010 гг. растратили доверенные им ливийские авуары на сумму в 37 млрд. долл., вполне объясняет ту нетерпимость по отношению к Муаммару Каддафи, которую проявляют политики США, Великобритании и Франции, требуя его обязательного и как можно скорейшего устранения от власти, вплоть до физического уничтожения. Как это некогда было проделано и с Николаем II, доверившим золото дома Романовых британским банкам.

Так что у нынешних "хозяев Кремля", бодро вложивших свыше 500 млрд. долл. в американские "ценные бумаги" есть повод очень сильно задуматься, стоит ли продолжать это увлекательное занятие, или же пора его прекратить. То, что Центробанк РФ купил за три месяца текущего года почти на миллиард долларов золота (18,8 тонн) и готов увеличивать объём закупок этого благородного металла, позволяет надеяться на то, что не только задумались, но и сделали вполне определенные выводы.

Владимир Карпец -- Битва за историю

Ни в советское время, ни сегодня (а началось это еще с XVII-XVIII вв.) власть у нас, разучившись, так и не научилась "говорить по-русски". В этом и заключаются причины её глубинного несоответствия стихии русской жизни, охватывающей всю протяженность нашей истории последних веков. Скажем прямо: когда в 1993 году у Дома Советов генерал Макашов кричал: "Больше не будет ни мэров, ни пэров, ни …!" — он был если не по форме, то по сути глубоко прав. Дело вовсе не в "советских" структурах, как казалось даже в 1993 г., а в глубинной разности тысячелетней — и еще глубже — парадигме русской государственности и о навязанной после 1991 года рецепции евроатлантической политико-правовой системы.

Термином "рецепция права" в историко-правовой науке принято именовать заимствования Римского права и отдельных его положений в средневековой Европе, что и привело к формированию современного европейского права. Это было естественно и органично, поскольку и римское, и европейское право и государство формировались в условиях первичности собственности по отношению к власти. У нас тоже произошла "рецепция права". Чужого. Примерно с 1987 г. и окончательно — с принятием Конституции европейского типа в 1993 г. Но уже сразу после этой "рецепции" обнаружилось вопиющее несоответствие правовых форм и "живой жизни", что и вылилось в "правовой безпредел", с одной стороны, "правовой нигилизм" — с другой. Несоответствие "закона" и "понятий" — яркий признак всей нашей жизни. Сделать русского человека "законопослушным налогоплательщиком" в западном смысле слова — такая же утопия, как и "коммунизм".

Право вырастает из органического народного опыта. Выдающийся русский юрист Н.Н.Алексеев (1879 — 1964) указывает на "внутреннее, органическое сочетание прав и обязанностей. В нем право, так сказать, пропитывается обязанностью и обязанность правом. На место отдельного от обязанности права и отдельной от права обязанности получается то, что можно было лучше всего назвать русским словом правообязанность. О таком сочетании учили некоторые представители органической школы в Германии, у нас в России — славянофилы, его имел в виду Достоевский, о котором писал склоняющийся к тем же взглядам П.И. Новгородцев. Его разумеет С.Л. Франк, когда говорит, что "никакое человеческое право не имеет имманентной моральной силы"". Интересно, что о "единстве прав и обязанностей" много писали в советское время, однако марксистская схоластика загубила ростки органической философии права..

Понятие правообязанности одно и может быть положено в основу теории государства и права, государства Российского, прежде всего. Если бы в процессе отхода от коммунистической догматики в конце 80-х пошли по этому пути, многих потрясений удалось бы избежать. Вместо этого были "реципированы" понятия "разделения властей", "правового государства", "гражданского общества" и т.д. — без всякого соотнесения с реальной историей, да и с классикой политико-правовой мысли, тем же Аристотелем, указывавшим: власть едина и монадична, не может быть разделена — или власть есть, или ее нет. Разделяется управление ( в том числе местное самоуправление), но тогда с этого и надо начинать. "Гражданское общество" есть общество сугубо "городское", "буржуазное", в нем нет места крестьянам, военным или людям творчества. А "правовое государство" — безсмыслица, ибо право само только и может быть утверждаемо государством.

В Европе первична собственность. Это европейский, а затем и американский, путь. На русском пути развития государства и права власть всегда первична по отношению к собственности. Иначе не может быть при наших необъятных просторах. Исторический опыт России свидетельствует о фактически неизменной модели государственного устройства, меняющего лишь "знаки и возглавия". Краткие периоды смуты и развала завершаются возвращением сильной единоличной власти, опирающейся на военно-тягловое сословие, но успешной только при учете ею потребностей сословий трудовых через голову "бюрократического средостения". В противном случае властные структуры начинают гнить и терять власть. Начинается новая смута.

"Политический порядок в Московском государстве основан был на разверстке между всеми классами только обязанностей, не соединенных с правами. — писал Н.Н.Алексеев. — Учения естественного права совершенно чужды нашей истории, а с ними чужды и представления о государстве как о торговой компании, основанной множеством независимых и несвязанных собственников… Мы не развили в себе западной техники исполнения отрицательных и условных обязанностей, мы не были крепки ни в уважении к собственности, ни в исполнении договоров; но в то же время мы не развивали нашего права в сторону проникновения в него начала правообязанности и даже утеряли в этом отношении многое, что было заложено в московскую эпоху.

Мы должны были превратиться в общество собственников, которое организует государство на основах свободного договора. Однако народ наш не принял этой программы".

Сегодня нам, прежде всего, следует заняться "исправлением имен". Если мы не поймем нашу государственно-правовую "сродность" и не дадим ей имя, то мы утратим нашу государственность — а с ней и себя самих как народ — окончательно.

Елена Антонова -- Наше богатство

Конкурс имени П.И. Чайковского, собирая раз в четыре года в Москве молодых музыкантов со всего мира, почти сразу же стал одним из самых престижных. Получить контроль над Конкурсом, на авторитет которого более 50-ти лет работала русская исполнительская и композиторская школа, дорогого стоит. Да и надежда как-то укоротить выросшую за последние годы русскую музыкальную молодежь, которая вновь принялась штурмовать музыкальные вершины, тоже кого-то очень греет. Откуда только берутся таланты у этой обобранной обедневшей России, когда в Европе их и днем с огнем не сыскать? Примерно таким представляется начало истории XIV Конкурса имени Чайковского, за перипетиями которого мы с интересом следили в течение неполных трех недель. Оргкомитет Конкурса возглавил художественный руководитель Мариинского театра Валерий Абисалович Гергиев, а генеральным директором стал гражданин США Ричард Родзинский, далеко не новичок в деле устройства подобных мероприятий.