Максим в стране приключений - Юрий Самсонов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Максим карабкался по лестнице первым, за ним Еловая Шишка и за ней карлик Бульбуль. Лестница раскачивалась вдоль гладкой стены. Внезапно в стене обозначился чуть светлеющий четырехугольник.
– Дверь, – сказал снизу Бульбуль. – Мы войдем в нее.
– Там в темноте огоньки, – ответил Максим. – Кто-то идет сюда.
– Лезьте выше! – сказал карлик.
Максим н Еловая Шишка так и сделали. Бульбуль остался подглядывать.
– Идут, – прошептал он. – Совсем близко!
Дверь осветилась изнутри красноватым светом фонарей. Лестница закачалась. Четверо Пузырей начали спускаться вниз, держа фонари в зубах.
Внизу скрипнули рычаги, ярко освещенная каменная пасть чудовища широко раздвинулась, показав тяжелые треугольные зубы и медную решетку внутри.
– Ищут! – прошептал Бульбуль. – Хотят принести Топусу наши головы.
– Их нет, – донесся снизу голос.
– Нас опять перехитрили! – злобно крикнул второй.
Третий отозвался:
– Да, ушли из самых рук! Они во дворце, клянусь сапогом Топуса! Живо наверх, и никому ни слова: поймаем их сами, пока никто еще о них не знает. Я не хочу ни с кем делиться наградой!
И тогда карлик сказал:
– Не спешите!
Лестница перестала качаться. Четыре свирепых лица одно под другим глядели вверх, освещенные красноватым светом фонарей.
– Ты, карлик? – переведя дух, спросил тот, что лез первым.
– Я, – ответил Бульбуль. Острым ножичком он полоснул одну из веревок. Лестница дернулась, закрутилась. Снизу закричали:
– Перестань! Брось!
Он перерезал вторую веревку. И лестница с четырьмя повисшими на ней слугами Топуса, с их тяжелыми мечами, с багровыми огнями фонарей рухнула вниз, в разинутую пасть чудовища. Фонари погасли, челюсти лязгнули, вода зажурчала, и в темноте под водой засияли, мерцая, два красных звериных глаза.
– А теперь пойдем дальше, – сказал Бульбуль.
МЕДНАЯ ДВЕРЬ
Узким коридором, в который они вошли, обитатели дворца пользовались, должно быть, не часто. На полу лежал слой пыли. При свете редких красноватых и зеленых фонариков Максим видел на полу свежие следы четырех Пузырей, но никаких других следов не было. Наверное, только эти люди наблюдали за тайным входом. Возможно даже, что, кроме них, никто ничего не знал о том, что в Подземный Дворец пробираются незваные гости: они скрыли это от других, чтобы ни с кем не делить награду…
Дошли до лестницы, вырубленной в гранитной скале. Стали подниматься. В стенах по обе стороны были видны покрытые паутиной медные плиты, врезанные в камень. На каждой плите виднелось изображение шестиногой ящерицы, стоящей на хвосте. Карлик сказал:
– Эти двери в кладовые. Чего там только нет! Но чтобы они открылись, надо знать заповедное слово, для каждой двери особое. Очень прошу вас, шагайте быстрее! Надо найти место, где можно спрятаться.
За поворотом лестницы теплый сухой воздух овеял лицо Максима. Запахло жилым. От бесконечного подъема даже Максим устал, ко карлик, сидя у него на плече, подгонял:
– Уже близко, только десяток ступеней! Видите ту медную дверь? Она приоткрыта!
Наверху послышался лязг оружия, гул голосов. Максим, как подстегнутый, ринулся к указанной двери, открыл ее, пропустил Еловую Шишку вперед, вошел сам. Дверь закрылась. Максим прижал ухо к двери, прислушался.
Шла дворцовая стража. Чей-то очень знакомый голос говорил:
– Они мне так ничего и не сказали. Но так хитро переглядывались и перемигивались, что я сразу смекнул: видно, подвернулось хорошее дело…
Шаги смолкли. Тогда карлик, не сказав ни слова, скользнул в приоткрытую дверь. Максим хотел было удержать его, но понял: карлик в своих очках лучше знает, что делать.
Он огляделся. Они были в очень большой пещере, но половину ее занимал огромный колокол, подвешенный к своду, уходящему во мглу. Колокол тускло блестел при свете маленького фонаря. Под фонарем, раскинув руки, спал неподвижно, как статуя, Пузырь. Под голову себе он положил тяжелый медный молот.
– Кто это? – тихо спросил Максим.
– Я слышала о нем, – сказала Еловая Шишка. – Это самый первый Пузырь. Говорят, что он просыпается всего два раза в сутки – ровно в полдень и ровно в полночь. И когда проснется – ударит в колокол молотом, снова падает и засыпает. Еще говорят, что когда он ударит в неурочный час – наступит конец всему царству Пузырей.
Кто-то тихонько поскребся в дверь. Голос карлика Бульбуля пропищал:
– Да откройте же!
Он вошел, волоча огромный, больше себя узел.
– Во дворце – карнавал! – сказал он. – Все радуются, что город погибает, все пьют и ходят в масках. Я дошел до самой костюмерной и достал вон сколько подходящей одежды. Держите!
Он швырнул тряпки на пол. Еловая Шишка наклонилась и выбрала костюм для Максима. Ему пришлось натянуть потертые штаны, на которые были нашиты гирлянды иголок. Иголки тихонько позвякивали. Потом он надел красный суконный жилет с восемью рядами пуговиц, а поверх жилета – короткую куртку из разноцветных лоскутков. Еловая Шишка напялила на него рыжий парик. Карлик заставил его сесть на пол, взял коробочку с гримом, нарисовал Максиму огромные рыжие брови, красной краской и намазал нос, щеки и захихикал.
– Очень похож, – сказал он и снова засмеялся. Максим немножко обиделся. Карлик заметил это и объяснил:
– Ты стал похож на одного человека, который живет здесь во дворе. Запомни: ты Туруру, ученик придворного портного. Но это все равно, потому что ты не можешь запомнить даже собственного имени, так ты глуп. Ты до того бестолков, что ничему не можешь выучиться, и тебя держат здесь для смеха, а нарядили так, чтобы иголки, нитки, пуговицы всегда были у тебя под рукой. Ты немножко пьян: там все пьяны. А настоящий Туруру – тот и завтра не поднимется! Я вижу в свои очки: он пьянехонек, спит и храпит!
Еловая Шишка натянула на себя платье кухонной служанки, надела маску. Карлик влез Максиму в широченный карман. Еловая Шишка открыла дверь и, сказала:
– Пошли!
ВРАЖЕСКИЙ ПИР
Пузырь, спящий на молоте, снова остался один в своей пещере.
Еловая Шишка привела Максима к крутой каменной лестнице, которая уходила вниз. Он остановился на площадке, повел раскрашенным носом: вкусные запахи так и гуляли вокруг. Казалось, их можно пощупать. Это придало ему храбрости. Он вприпрыжку пустился вниз по ступенькам. Запахи становились все явственней и соблазнительней. Наконец перед глазами Максима открылась огромная пещера с закопченным потолком и стенами, выложенными плитками черного дуба. Во всю длину ее тянулся стол, уставленный темными пузатыми бутылками вперемежку с громадными жарко начищенными блюдами, на которых дымились жареные бычьи туши. Тут же стояли подносы с горами хлеба. Сначала Максим увидел все это, а потом уж – слуг, рассевшихся вокруг стола на тяжелых табуретках, или бродящих по пещере с сонным видом, или повалившихся спьяну там, где сидели. Это были не Пузыри, а взаправдашние люди, только все – настоящие идиоты на вид. Тут Максим вспомнил, кто он теперь. Высунул язык и, пошатываясь, чтобы больше походить на других, побрел через зал прямо к непочатому блюду и вонзил нож в жареный бычий бок. Его встретили радостным ревом:
– Туруру, дружище, ну-ка выкинь какую нибудь штуку!
– Туруру проснулся!
– Туруру проголодался!
– Он не слышит, надо его пощекотать!
Максим понял, что следут ожидать не слишком-то приятных шуток. Но спокойно уселся прямо на широкий стол и начал обгрызать громадную кость. Публика почему-то пришла в полный восторг. Слуги в кожаных фартуках, небритые воины с громадными клыками, красноносые стражники и прочая челядь хохотала:
– Гляди-ка, что придумал! Ишь, уселся на стол, а?
Под этот галдеж Максим позавтракал, пообедал и поужинал в один прием. Потом взял со стола бутылку, взболтнул ее и сделал вид, будто пьет. Со вздохом оторвался от бутылки, подумал-подумал и сунул ее в широкий карман. Слегка пошатнулся, скорчил дурацкую рожу. Еловая Шишка одобрительно кивнула: молодец.
Вдруг она встревожилась. Прошла мимо, шепнула:
– Берегись, к тебе идет Туптуп!
Действительно, тяжело поднявшись с места, к Максиму брел кухонный слуга Туптуп. Руки его, измазанные жиром, болтались ниже колен.
– Гы-гы! – сказал Туптуп. – Дай-ка хлебнуть из твоей бутылки!
Он потянулся за бутылкой к карману Максима. Тот тупо замычал, оскалился, взмахнул ножом. Туптуп отшатнулся. В его маленьких часто мигающих глазках разгоралась ярость.
– Не отдашь, значит? – проревел он. Потом ловко выбил нож из руки Максима, схватил бутылку за горлышко. – А тут у тебя что? – прорычал он и полез в другой карман Максима. Тогда Бульбуль укусил его руку. Туптуп так и взвился от боли.
– Убью! – завыл он, размахивая окровавленным пальцем, и кинулся на Максима. Но тот юркнул под стол. Туптуп неуклюже полез за ним следом, наступил на собственный засаленный фартук, повалился на бок. А Максим уже успел спрятаться за чьи-то спины. Еловая Шишка встала около него.
