Роман с демоном - Дмитрий Сафонов

— Постойте! Куда же вы?

Рудаков на мгновение замер. В этот момент послышался шорох резины по сухому бетону; на стенах запрыгали желтые пятна огней. Потрепанная «восьмерка» с включенными фарами взвизгнула тормозами и резко остановилась, отрезая Михаила от БМВ. Из машины выскочил Рюмин.

Увидев капитана, Рудаков немного приободрился.

— Что за балаган? — спросил он с наигранным недовольством. Пожалуй, даже чрезмерно наигранным. — Я требую объяснений, Рюмин!

— Я обещал вам найти убийцу? — сказал капитан. — Я его нашел. Он — здесь.

Рудаков услышал стук шагов за спиной. Он затравленно оглянулся. Человек, до сих пор стоявший в углу, ступил в конус света, и Михаил понял, что ошибся. Этого парня — высокого, с рыжеватыми волосами, зачесанными назад, в потертой кожаной куртке — он никогда раньше не видел.

— И… кто же… убийца? — Рудаков заметно сник. Голос его походил на шипение, с которым воздух выходит из проколотой шины. Михаил переводил испуганный взгляд с Рюмина — на незнакомца. С незнакомца — на Рюмина.

— Вы, Михаил Наумович, — спокойно ответил капитан. — Вы оставили в квартире Лапиной автограф… — Рюмин оттопырил большой палец и сделал движение, будто что-то припечатывал. — На зеркале. Кровью убитой.

Рудаков вздрогнул. Он хорошо помнил этот жест. Он повторял его машинально, не контролируя себя. Выдавливал собственному отражению глаз — всякий раз, когда забивал ноздри белой дрянью. Наверное, и тогда, в квартире Ингрид, он сделал что-то подобное.

— Проклятье! — заревел Рудаков и бросился на Рюмина.

Капитан ловко увернулся и оказался за спиной нападавшего. Сильные пальцы опера крепко стиснули запястье. Рудаков почувствовал резкую боль в вывернутой руке — казалось, еще немного и она хрустнет.

Он со стоном опустился на колени. Щелкнули наручники, затем капитан легко поставил его на ноги и обыскал, выгребая из карманов все, что там лежало, — ключи, мобильный и бумажник с документами.

Рюмин отключил телефон Рудакова и вытащил СИМ-карту.

— Это что, арест? На каком основании? Где ордер? Я требую своего адвоката!

Рюмин распахнул дверь «восьмерки» и отодвинул переднее сиденье.

— Успокойтесь, — сказал он, запихивая Рудакова назад. — Это не арест. Пока только задержание. На трое суток — по закону имею полное право.

— Рюмин! Ты хоть понимаешь, чем рискуешь? Что с тобой будет — через эти трое суток?

Капитан сел за руль, обернулся и посмотрел на Рудакова.

— Семьдесят два часа вы проведете в камере. А я получу полную свободу действий. Никто не станет бить меня по рукам и говорить, что можно, а чего нельзя. Обещаю, что потрачу время с толком — каждую минуту!

15

Вяземская сидела в «Макдональдсе» и страшно нервничала.

Вернувшись домой, в квартиру на бульваре генерала Карбышева, она первым делом отправилась в душ. Тугие горячие струи ласкали тело. Это подействовало на Анну расслабляюще.

Не вытираясь, она завернулась в толстый махровый халат и пошла на кухню — налить чашку шоколада.

Постепенно тревоги и волнения прошлой ночи отступили на второй план. В голове появилась приятная тяжесть. Анна без сил рухнула на диван и мгновенно уснула.

Она проснулась от ощущения, что в квартире кто-то есть. Из прихожей донесся легкий шорох; в дверном проеме промелькнула быстрая тень.

— Кто там? — спросила Анна. Ответа не последовало.

Больше не было слышно ни звука; но Анна почти физически чувствовала присутствие в доме постороннего. Она попыталась встать, но руки и ноги словно налились свинцом, как это обычно бывает спросонья. И — что самое ужасное — веки отказывались подниматься.

Внезапно от порога комнаты послышались легкие шаги. Стук-стук! Стук-стук! Так стучат дорогие ботинки на кожаной подошве. Анне все-таки удалось чуть-чуть разлепить глаза. Через узкую щель между веками Вяземская увидела черный мужской силуэт. Лицо мужчины было скрыто густой тенью; весь свет догорающего дня дрожал и переливался на узком блестящем лезвии раскрытой бритвы.

Анна вскрикнула, дернулась… и проснулась окончательно. Она вскочила с дивана, опасаясь, что снова уснет и сон повторится.

Вяземская схватила с дивана подушку и обошла маленькую однокомнатную квартиру, проверяя, не прячется ли кто-нибудь в углу. Она понимала, что выглядит глупо: едва ли подушка может служить надежной защитой, но… В доме одинокой женщины оружия не водилось, а до кухни, где в ящике стола лежали ножи, еще надо добраться.

Как и предполагала Вяземская, она была одна. Но лишь теперь, окончательно убедившись в этом, она стала постепенно успокаиваться. Сердце перешло с галопа на легкую рысь, зубы перестали отбивать дробь.

В прихожей на глаза Анне попалась сумка. Вяземская знала, что причина ужаса, охватившего ее, прячется именно там. В конверте из плотной коричневой бумаги.

Часы на стене показывали четверть шестого. Еще не поздно. Анна понимала, что если не позвонит, страх так и будет преследовать ее. Страх и… жгучее любопытство. То самое любопытство, которое, если верить английской пословице, сгубило кошку.

А пословицы никогда не врут.

Незнакомец, оставивший конверт с фотографиями, казалось, ждал ее звонка. Он снял трубку после второго гудка. Анна, замявшись, представилась. Неизвестный Александр обрадовался и предложил встречу в любом удобном для нее и не слишком шумном месте.

Вяземская выбрала «Макдональдс» рядом с домом, на пересечении проспекта маршала Жукова и улицы Народного Ополчения: пусть не так тихо, зато людно. Они договорились встретиться в половине седьмого.

— Как я вас узнаю? — спросила Анна.

— Никак, — ответил Александр. — Я узнаю вас. Займите столик на втором этаже. Я подойду.

Вяземская страшно не любила опаздывать. Ровно в шесть она поднялась на второй этаж, купила «Спрайт» и пирожок с вишней. Любезная девушка в красной униформе пыталась всучить Анне что-нибудь еще из даров заокеанского фаст-фуда, но Вяземская была непреклонна. К тому же она совсем не хотела есть.

Анна заняла столик у окна и принялась разглядывать подъезжающие машины. Ей хотелось угадать, когда же появится Он. Александр… Анна думала, что интуиция ее не подведет, и она обязательно выделит его из толпы — по каким-то едва заметным, одной ей понятным признакам.

Минутная стрелка ползла мучительно медленно. Вяземской казалось, что она просто застыла на месте. Самое лучшее в такой ситуации — не обращать на глупое время внимания. Анна целиком погрузилась в разглядывание улицы и царившей на ней суеты и поэтому вздрогнула от неожиданности, когда совсем рядом прозвучал негромкий вежливый голос:

— Здравствуйте, Анна Сергеевна!

Вяземская подняла глаза. Перед ней, широко улыбаясь, стоял парень с густыми каштановыми волосами, зачесанными назад. Тот самый нахальный выскочка, так некстати вздумавший цитировать Блейлера.

— Здравствуйте! — ответила Анна и через силу выдавила из себя ответную улыбку. — Александр.

Парень в потертой куртке отошел к раздаче и вскоре вернулся с большим стаканом апельсинового сока.

— Признаюсь честно, — заявила Анна, — трюк с фотографиями на лобовом стекле выглядел дешево.

— Однако я сумел вас заинтриговать! — возразил Александр.

— И даже — напугать, — добавила Анна.

— Простите, это не входило в мои планы. Вяземская кивнула — в знак того, что принимает извинения.

— Вы написали, что хотите проконсультироваться?

— Да.

— Могу я узнать, почему именно со мной? Александр проткнул соломинкой пластиковую крышку стакана.

— Странный вопрос, Анна Сергеевна, — мягко сказал он. — Разве вы не специалист в этой области?

Вяземская наклонила голову. Этот жест мог означать что угодно: и согласие, и сомнение.

— Я читал вашу кандидатскую диссертацию, не пропустил ни одной статьи в «Вестнике психиатрии», — продолжал Александр. — По-моему, лучше вас никто не разбирается в проблемах измененного сознания. И, кстати, сегодняшняя лекция только подтверждает это.

Лучше бы он не упоминал про лекцию; в сердце Вяземской вспыхнула почти забытая обида.

— Вы даже не дослушали ее до конца! — желчно усмехнулась Анна. — Сбежали, когда стало совсем скучно…

Она осеклась, пожалев о своей нечаянной откровенности. Фактически, она призналась, что следила за ним. Анна бросила быстрый взгляд на собеседника, но не заметила на лице Александра победной улыбки. Напротив, он выглядел растерянным.

— Видите ли… — парень покраснел от смущения. — Я торопился, поэтому… Мне очень жаль, что так получилось…

Его большие руки кружили над столом, встречаясь и снова отталкиваясь друг от друга. Не зная, куда их девать, Александр переставлял стакан с места на место.