Кросс по грозовым тучам (СИ) - Кибальчич Сима

Авиетку чуть раскачивал океан. Вода выплескивалась на крыло. Прохладно касалась голых ступней. Растекалась прозрачными лужицами по невидимым сочленениям пинталей: крохотных плиток композита, из которых соткано тело машины. Солнце нагревало плечи и спину, и от нежного жара становилось хорошо. Хотелось замереть в неподвижности, ни о чем не думать, чтобы не будить задремавшую жажду.

Внезапно синяя гладь между авиеткой и побережьем вспенилась спинами дельфинов. Они шли дружно, большой стаей, и совсем неспешно, будто красуясь. Один вылетел высоко, крутанулся в воздухе и снова ушел в воду. Прищурившись, можно было увидеть россыпь брызг, чуть взметнувшихся и исчезнувших в океане.

Тим не видел дельфинов будто сотню лет. Когда-то они с Реем катались на горбатых красавцах. Рей обхватил снизу сизое брюхо, но руки не удержали, и он соскользнул в глубину. Дельфин нырнул под него веретеном и стал толкать снизу к поверхности воды. Сначала носом, а потом животом. Рею было весело, может быть, щекотно, и он раздувал щеки от смеха, изо всех сил стараясь не нахлебаться воды. Дельфин бы спас Рея. Если бы было нужно. Дельфин бы спас.

Тим прыгнул в воду резко и неуклюже — ногами вниз.

В тот злополучный день контр-адмирал Тимоти Граув был в бешенстве. Он влетел в командную рубку и, не замедляя ход, обошел проекционный стол боевого крейсера. На голографической проекции не спеша маневрировал экспедиционный флот. Гражданские исследовательские суда и крейсеры охраны перегруппировались и выстраивались в плотное кольцо вокруг «Большой ноги». Так на флотском жаргоне называли систему ресурсных станций, свободно комбинирующихся вокруг силовых установок, по сути, сцепки реактора, двигателя и блоков навигации.

С «Большой ногой» несложно шагать от дыры к дыре, от галактики к галактике. Добираясь за считанные дни, а иногда и часы. Флотское офицерьё на дух не выносило официальное название базовой платформы — «Цитадель». Тимоти Граув эти вкусы вполне разделял: звучало слишком пафосно и отдавало немыслимой древностью. Но сейчас все здесь казалось древностью. Проклятая экспедиция! Чертов Харли Макгрей с его правилами, косностью и дурацкой привычкой насвистывать коды трансгалактических позывных.

— Отключить!

Тим плюхнулся прямо в середину стола управления, на затухающую на нем голограмму.

— Перестань, Тим, — тихо сказал друг и капитан первого ранга Рей Кларк.

— Все равно, — отмахнулся тот. — Корабль уже и так на позиции, и я хотя бы избавлю себя от наблюдения за всем этим дерьмом.

— Ты же знаешь, приказы не обсуждают.

— А я и не обсуждаю. Просто накрываю их собственным задом.

— Очень умно, господин контр-адмирал, — усмехнулся Рей и скрестил руки на груди.

— Если бы я был настоящий контр-адмирал, то командовал бы реальной эскадрой, а не подчинялся бы идиоту Макгрею.

— Хочешь сразу и всего? Ты только получил погоны, а уже требуешь флот. Ты и так самый молодой контр-адмирал.

— Именно так. И поэтому командую единственным крейсером, — скривился Тим. — Не издевайся, Кларк.

— Я и вовсе ничем еще не командую.

— Ты еще моложе меня и всего год назад окончил академию.

— За тобой не угонишься, Граув, но у тебя все равно не так много опыта для таких погон.

— И не будет. Они похоронили мой проект. Неужели не понимаешь? Выбросили в выхлопную трубу, как мусор.

— Перестань, еще будет шанс.

— Шанс? — и Тим рассмеялся. — Когда? Или ты из тех, кто верит в байки про "в следующий раз обязательно"?

Последние три года он упорно шел к этой возможности. Стал заниматься ей сразу после их с Реем каникул на Гризионе и беготни с акустическими плакатами. Вернулся оттуда в полной уверенности, что есть другой способ устанавливать контакт с разумными формами жизни. Нынешний был совершенно дурацким, ни одна встреча с другим разумом не обходилась без крови. Даже с расами, вошедшими в Федерацию и ставшими союзниками, все складывалось однообразно: сначала били друг другу морды, потом анализировали расклад сил и только после договаривались. Чаще этот расклад оказывался в пользу основательно экипированных десантников. Но когда люди встретились с инсектоидами — нынешней ударной силой Федерации — союз пришлось оплатить немалой кровью землян. Поэтому, если существует другой способ контакта, Тим просто обязан найти его. Кто же еще?

Решение задачи долгое время болталось где-то рядом, будоражило сознание. На время он потерял интерес ко всему: девчонкам, полетам, попойкам с Реем и Алексом. А когда появилась догадка, написал заявление на краткий отпуск. Набрал координаты далекого, никому не известного сахалинского залива и отправился туда с побережья Атлантики на собственной секции флоотира.

Любое существо в этой вселенной, сколько бы конечностей и челюстей ни имело, не с каждым станет мериться силой. Не будет доказывать крутость перед червем, камнем, ребенком, дождем или звездой. Глупо и бессмысленно. А драться до последнего с более сильным противником, который взялся распоряжаться в твоем мирке, — свойство большинства разумных рас, гуманоидных или нет. Вместо того чтобы испугаться, как следует, — дрались и ненавидели. Основы поведенческой психологии косморас. Но все-таки … Есть существа, которым позволено все. Их ждали, им открывали двери, без колебаний отдавали жизни и верили беспрекословно. Боги.

Каждый разум вселенной слагал предания о подобных сверхсуществах. На современной Земле вероучения не теряли силы от тысячелетия к тысячелетию. Только пополняли списки божьих тварей, да купола задирали до Запредельного космоса. Католический Папа уверял свою паству, что космическая миссия человечества далека до завершения. Пока мирные крестоносцы космоса не выйдут за Дальние Пределы и не встретят архангелов, несущихся сквозь галактики на сияющих крыльях. Тим иногда думал, а вдруг и правда встретит подобных существ? Совершенных детей бога, которым не нужны ни скафандры, ни эсминцы, ни голограммы. Они быстры, как свет, и безупречно прекрасны.

Если спустившийся из космоса контактер будет совершенством, воплощенной красотой и силой, станут ли в него стрелять? Разве такому нужны экзоскафандры, ионизирующие фугасы, дебильные плакаты о дружбе? Если ты Бог, то суетливая беготня не для тебя. Вот только как стать этим Богом для иного разума? Нечеловеческое сознание может не восхититься ни крыльями, ни светом и нимбом над головой. И чудеса, которые ты заготовишь, окажутся смешны для какой-нибудь космической многоножки.

Тим просидел на Сахалине почти неделю. Прикидывал в общих чертах технологию определения ключевых признаков божественности для различных инопланетных созданий. И как ее применить на основе косвенных данных. Хорошо бы знать тип климатической среды планеты и характер цивилизационного развития расы. А может, все определяется свойствами светила, количеством естественных космических объектов в планетарной системе? Их массой, скоростью и траекторией перемещения?

Тогда мечты о боге сводятся к простой физике. Тим смоделировал, какие данные собирать до контакта и как на их основе прогнозировать формы «божественного» для конкретной расы. Проект одобрили. И вот теперь Макгрей с легкостью перечеркнул его мечту и двухлетнюю работу после сахалинских идей и мечтаний. Контр-адмирал Граув не может применить просчитанный им метод. Проект просто вычеркнули из графика экспедиционного флота, потому что нечто сверхважное и сверхсрочное требует изменить курс. Они даже не будут приближаться к выбранной для эксперимента планете.

— Я не хочу ждать еще два года, Рей. Выслушивать брюзжание ханжей на тему этичности и какой-то там недопустимости. Я уверен, что прав и мой метод лучше, чем концепция «малой крови» при контакте.

Рей вздохнул, подошел к голографическому столу и уселся на пустующее кресло рядом с Тимом. Крутанулся и взмыл вверх. Теперь Кларк возвышался над ним, сидящим на столе. Снизу казался еще монументальнее, идеально сложенный красавец с широкими плечами, высокими скулами и челюстью, слегка квадратной с этого ракурса.