An ordinary sex life (OSL) - Астердис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Звучит здорово».
Она посмотрела на меня с задумчивой улыбкой на лице. «Так и было. Но потом все прошло».
«Прошло?»
Взгляд Саши снова был в окно. «Я до сих пор не знаю всех деталей. Мне было всего шестнадцать. Папу посадили за рэкет или что-то в этом роде. Они заморозили все наши активы, а банк лишил дом права выкупа. Мама боролась с этим несколько месяцев, поэтому нас не выселили сразу. Но она начала употреблять наркотики и примерно за неделю до того, как нас ДЕЙСТВИТЕЛЬНО выселили, она исчезла».
Я моргнул. «Исчезла?»
Первая слеза выступила на щеке Саши. «Однажды я пришла домой из школы и обнаружила, что пропала большая часть ее одежды, а также все ее украшения, телевизор и компьютер. Рядом с телефоном была записка, написанная ее почерком, в которой говорилось: «Мне очень жаль. Я люблю тебя». Она ушла. Вот и все».
После этого Саша еще долго молчала, только плакала. Она прижалась подбородком к груди и крепко обняла себя. И, не думая об этом, я встал со стула и пошел за ней, сначала нежно потерев ее плечо, а затем подошел ближе и обнял ее за талию чуть ниже ее скрещенных рук.
Я не прикасался к ней, кроме этого. Ее затылок упирался мне в подбородок, и я повернулся, чтобы подставить щеку, чтобы она не чувствовала, как на нее давит костяная шишка. Действуя только инстинктивно, я осторожно покачивал нас обоих в течение минуты или двух, прежде чем мой мозг догнал то, что я делал, и я внезапно забеспокоился, не собирается ли она вывернуться и ударить меня или что-то в этом роде.
Она этого не сделала. Собственно, через некоторое время она снова прижалась ко мне. Ее зад был чуть ниже моего таза, но эрекция была абсолютно последним, что могло случиться со мной прямо сейчас. Очевидно, от боли, Саша плакала все сильнее, пока она практически не рыдала, и я начал задаваться вопросом, как редко она позволяла себе вернуться к этой части своего прошлого.
В конце концов, рыдания прекратились, и, еще раз всхлипнув, она успокоилась. Она выпрямилась, и я воспринял это как сигнал, чтобы отпустить ее и отступить. Она обернулась и нашла коробку с салфетками, которую я хранил на тумбочке, вытерла глаза и высморкалась, вернулась в кресло и села. Я последовал ее примеру и тоже сел на стул.
«Знаешь», — начал я, когда она, казалось, успокоилась. «Тебе не нужно мне больше ничего рассказывать».
«Мне нужно. Нужно». Она твердо кивнула. Затем, глубоко вздохнув, она посмотрела на меня покрасневшими глазами и продолжила: «Все это произошло пять лет назад, когда я училась в младших классах. Я была в ужасе от того, что оба родителя ушли и не к кому обратиться».
«Понятно».
Качая головой и глядя в какую-то точку у меня за левым плечом, Саша быстро заговорила. «Первое, о чем я подумала, это о моем юридическом статусе. Мне только исполнилось 17 лет, и я все еще была несовершеннолетней. Последнее, чего я хотела — это оказаться в каком-то приюте и переехать в другой город подальше от моей школы и моих друзей. Я сама пошла в полицейский участок и объяснила, что моя мама исчезла, а мой отец находится в тюрьме. Они были очень милы со мной там и помогли мне разобраться со всеми документами. В общем, я хотела быть формально эмансипированной, но они не согласились бы на это, если я не смогла доказать финансовую самодостаточность. Без возможности позаботиться о себе или найти прикрытие, мне пришлось бы пойти в приют».
«Но ты этого не сделала».
Она снова посмотрела на меня и покачала головой. «Вот тут и появились Ванденберги. Как наши соседи, они видели, что творилось в моем доме какое-то время. Вся их семья вышла на лужайку, когда появились полицейские, чтобы арестовать моего отца, и мистер Ванденберг на самом деле пытался защитить моего отца, не с применением насилия, конечно, но возражая против предложений об аресте, требуя предъявить ордер и тому подобное. Он адвокат, я упоминала об этом?»
«Нет, но все в порядке».
«В любом случае, миссис Ванденберг всегда приходила проведать меня, и, конечно, Род был обеспокоен. Мы еще не встречались или что-то в этом роде, но мы все знали, что он заботится обо мне. Когда полиция сказала, что мне нужны доказательства, что я могу позаботьтесь о себе, моя первая мысль была о Ванденбергах. Все это очень сложно с юридическим жаргоном, но дело в том, что они подписали соглашение, чтобы заботиться обо мне, пока мне не исполнится 18 лет».
«Ты стала их подопечной».
«По сути».
Я усмехнулся и покачал головой. «Адриенна. Ты когда-нибудь встречалась с Адриенной? Нет? Длинная история, но в результате моя семья сделала то же самое с ней».
«Действительно?»
Я кивнул.
«Маленький мир». Слабая улыбка коснулась лица Саши. «Когда-нибудь мне придется попросить тебя рассказать полную историю».
«Конечно».
«Как бы то ни было, я переехала к Ванденбергам в тот день, когда мой дом был возвращён в муниципальную собственность. У них был дом с тремя спальнями, так что я переехала в комнату Кита, который переехал в комнату Рода, чему Род ДЕЙСТВИТЕЛЬНО не был счастлив. С другой стороны, он был очень взволнован тем, что я буду жить с ними, и его мама сказала мне, что он никогда не содержал ни себя, ни свою комнату в такой чистоте до тех пор».
Я сумел улыбнуться, думая о том, как любой 17-летний мальчик справится с тем, чтобы девушка,
