Дневник писателя 1877, 1980, 1981 - Достоевский Федор Михайлович

282

…в случае нужды можно и совсем обойтись без Шамбора и без Бонапарта… — Шамбор (1820–1883), внук Карла X (1757–1836), был одним из претендентов на французский престол, когда (в начале 1870-х годов) существование республиканского образа правления во Франции вновь оказалось под угрозой. Достоевский неоднократно упоминал о Шамборе в «Дневнике писателя» за 1873 г.

283

…все официозные органы печати, находящиеся под влиянием князя Бисмарка, прямо уверены в неминуемой войне. — «Из Берлина, — сообщали «Московские ведомости», — телеграфируют <…> что в передовой статье газеты „Post“ сказано: „С ружьем в руках ожидаем, что родит вулкан Франции. Страна эта находится накануне плебисцита. Республика во Франции означает для Европы мир; монархия, опирающаяся на ультрамонтанов, неизбежно приведет к войне“» (Моск. ведомости. 1877. 23 июня. № 155).

284

Вся надежда, если маршал Мак-Магон вдруг испугается всего, что взял на себя, и остановится, как некогда Аякс, в недоумении среди дороги. — Иронически сравнивая бонапартиста Мак-Магона, совершившего по указке из Ватикана «клерикальный переворот», с одним из героев гомеровской «Илиады», Достоевский подразумевает следующие строки: «Зевс же, владыка превыспренний, страх ниспослал на Аякса: Стал он смущенный и, щит свой назад семикожный забросив, Вспять отступал, меж толпою враждебных, как зверь, озираясь…» (Гомер. Илиада, Одиссея. / Пер. Н. Гнедича. М., 1967. С. 195).

285

…стоя перед Дунаем — «немецкой рекой»… — Достоевский здесь, возможно, опирается на содержание передовицы «Московских ведомостей», так информировавшей русское общество о прениях в германском рейхстаге, происходивших 14 (26) апреля 1877 г.: «…г-да Иерг и Виндгорст (представители клерикально-католической партии в рейхстаге. — Ред.)<…> прямо заявили <…> о своей глубокой ненависти к России, которая является-де на Балканском полуострове покровительницею „схизмы“, а во-вторых, эти ораторы указывали на то, что Германия вовсе не так мало заинтересована в судьбе Балканского полуострова, как старался уверять князь Бисмарк. Г-н Иерг, как баварец, объяснил, что его отечество есть страна придунайская и потому не может относиться равнодушно к судьбе низовьев этой реки <…> Возражая г-ну Иергу, г-н Ласкер в свою очередь заметил, что и по его мнению не следует допускать, чтобы Россия добилась настоящей войной каких-либо односторонних своих интересов <…>

Таков был общий характер прений, происходивших в германском имперском сейме по поводу возгоревшейся войны. Представители правительства хранили глубокое молчание, и в то время, как противная ему партия, не стесняясь, высказывала свои дышащие злобой нападки на Россию, ораторы преданных правительству фракций не нашли сказать ни слова сочувствия России» (Моск. ведомости. 1877. 20 апр. № 94).

Возгласы о «Дунае — немецкой реке» энергично раздавались в Австро-Венгрии. Имея в виду ежедневные колебания австро-венгерской официозной печати в оценках международной политической ситуации, сложившейся в результате начала русско-турецкой войны 1877 г., венский корреспондент «Московских ведомостей» сообщал: «Так, вчера, например, в „Венгерской корреспонденции“, органе графа Андраши (австро-венгерский министр иностранных дел, венгр по происхождению. — Ред.), говорилось, что „Австро-Венгрия перестанет быть нейтральною и объявит России войну в то мгновение, когда Россия возымеет намерение „ославянить“ устья Дуная. Война в данном случае уже не будет происходить на турецкой территории, а перенесется-де в Галицию и Польшу, и Австрия найдет-де себе помощь в Англии и Германии». Последняя мысль почему-то выплыла опять на поверхность мозгов здешних мадьяро-турецких политиков, и, быть может, они долго еще развивали бы ее на все лады, приняв за тему Известное изречение, что „Дунай — немецкая река“, если бы не заставил замолкнуть ораторов „великий молчальник“ Мольтке. Его известная речь в рейхстаге произвела здесь сильное впечатление…» (там же. 1877. 28 апр. № 102).

286

…министры Мак-Магона изо всех сил — уверяют французов и весь свет, что Франция не начнет войны. — «Московские ведомости» (1877. 15 мая. № 117) сообщали: «В „Moniteur universel“ от 19 мая сказано, что члены кабинета сообщили <…> о своем твердом намерении энергически подавлять <…> всякое действие и писание, которые могли бы встревожить страну и ввести ее в заблуждение относительно намерений президента республики. Всякий раз, когда в избранных неполитических собраниях, или на сходках, или в газетах будет заявляемо, что цель или последствие действий главы государства есть война, или что он готовит государственный удар, кабинет воспользуется правами, которые предоставляет ему закон, и не дозволит никому вводить в заблуждение или волновать общественное мнение». Несколько позже заверение в миролюбивых намерениях Франции было сформулировано в циркуляре председателя совета министров и министра юстиции герцога де Броля, опубликованном в «Journal officiel» от 29 мая 1877 г.

287

Тут Бокль, тут даже Дрепер. — Достоевский имеет в виду труд английского историка и социолога Т. Г. Бокля (1821–1862) «История цивилизации в Англии» и книгу американского химика, физиолога и историка Дж. В. Дрепера (1811–1882) «История умственного развития в Европе» (1864).

288

…адресы вздор… — Подразумевается реакция либералов на изъявления патриотических чувств и сочувствия славянству, получившие большое распространение еще до официального объявления войны. Адресы поступали от городов и городских учреждений, религиозных и общественных организаций, училищ и т. п. Подробные сведения о них пунктуально помещались почти в каждом номере «Московских ведомостей» (см., напр.: 1877. 9 февр… № 33. Отд. «Телеграммы»).

289

…скажу словечко о «прямолинейных» ~ Эти бьют в одну точку, и их ни за что не собьешь с этой точки… — Подразумеваются те же самые либералы, скептически относившиеся к патриотическому движению, получившему большой размах после объявления войны Турции (12 апреля 1877 г.). Определение «прямолинейные либералы» было употреблено в фельетоне Суворина «Недельные очерки и картинки» (Нов. время. 1877. 3 (15) апр. № 392)

290

Из армии доносятся известия о геройстве, о самоотверженности русских, как солдат, так и офицеров. Тут молодежь. — Они идут впереди солдат, они бросаются первые в опасность… — По-видимому, Достоевский имеет в виду широко обсуждавшееся в русской печати потопление русскими морскими офицерами, матросами и солдатами двух турецких броненосцев на Дунае. Так, например, газета «Русский мир» (1877. 20 мая (11 июня). № 133) сообщала: «Броненосец, взорванный 14 мая нашими моряками, назывался „Хивзи-Рахман“ и по своей конструкции совершенно одинаков со взорванным 29 апреля „Лютфи-Джелилем“». Выше приводились биографические сведения о лейтенантах Ф. В. Дубасове, А. П. Шестакове, И. Л. Петрове и мичманах М. Я. Бале и В. П. Персине. Описанию взрыва одного из упомянутых броненосцев газета «Русский мир» (1877. 26 мая (7 июня)) посвятила статью «Ночь на 14-е мая».

291

Недавний рассказ о простолюдине, обнявшем в слезах в Успенском соборе Черняева… — Достоевский не совсем точен в припоминании деталей следующего «рассказа» корреспондента газеты «Русский мир»: «В пятницу, 17 сего июня, в 12 часов дня в Казанском соборе, что на Никольской, было совершено благодарственное молебствие по случаю победы, одержанной черногорцами над армией Сулейман-паши <…> К 12 часам к церкви, на простом извозчике, подъехал какой-то, генерал и быстро прошел в церковь. По народу пронеслась весть, что М. Г. Черняев <…> Когда молебствие кончилось, из церкви повалил народ, но выход ему положительно был загражден другою наружною массою народа. В дверях показались М. Г. Черняев и И. С. Аксаков; разом вся масса народа заколыхалась, шапки полетели вверх и раздались крики „Да здравствует Черняев!“ Аксаков с супругой едва успели сесть в экипаж, Михаила же Григорьевича толпа оттерла, и он никак не мог добраться до экипажа и вынужден был пешком направиться к Иверским воротам. Толпа не только не уменьшалась, но все более и более увеличивалась <…> вдруг из толпы выдвинулся какой-то старик лет 75-ти и, со слезами на глазах, подошел к М. Г. Черняеву, который обнял старика и поцеловал его» (Рус. мир. 1877. 19 июня (1 июля). № 163).