Солнце мертвых - Алексей Атеев

– А вот и я!

Стас поморщился, словно ощутил внезапный приступ изжоги.

– Да-да, именно я, – обратился к хозяину дома насмешливо улыбающийся Сенека, – думали, избавились от меня? Рано радовались. – Он сплюнул и что-то резко скомандовал чернокожим.

Те задвигались, засуетились, доставая из сумок какие-то непонятные предметы.

Появление Сенеки, видимо, удивило не только Стаса. Водопроводчик тоже растерянно открыл рот и таращил на американца глаза.

– Что это все значит? – спросил Казаков, обращаясь непосредственно к Сенеке.

– Передо мною, как я понимаю, милиционер? – спросил американец. – Так вот, этот господин, – он кивнул на Стаса, – считал, что расправился со мной. Рано радоваться. Я тоже, как это по-русски, «не лыкой шит».

– Не лыком, – поправил уже оправившийся от изумления водопроводчик.

– Да, не лыком… Не имеет значения. Теперь пришло время рассчитаться. Он не понимает по-хорошему, будем действовать по-плохому.

– Что здесь происходит?! – закричал Казаков.

– Не надо волноваться, – успокаивающе произнес Сенека. – Вы – представитель власти. Я специально хотел, чтобы вы присутствовали здесь. И видели, что все происходит на законных основаниях.

Пожилой негр между тем выводил прямо на деревянных плахах двора какие-то непонятные узоры мелом. Потом он извлек из сумки большую толстую черную свечу и зажег ее. В наступивших сумерках огонек свечи яркой точкой метался в худых руках.

– Я буду действовать против него его же оружием, – пояснил Сенека Казакову. – Кстати, вашего товарища, вон того, – Сенека показал рукой на застывшего Андрея, – Хозяин тоже подчинил своей воле, и без моей помощи он вряд ли снова обретет нормальное состояние.

Стас продолжал молча сидеть на скамье, не высказывая особого беспокойства.

Почти совсем стемнело.

Пожилой негр поставил свечу на землю и что-то тихо сказал напарнику.

Тот послушно кивнул головой и внезапно запел. Тягучая тоскливая мелодия вызвала у присутствующих противоречивую реакцию. У Казакова мороз пошел по коже. Каковенко подскочил на месте и закрыл ладонями уши. Лейтенант Копытов дернулся, словно кукла, и сел на землю. Мухоедов заверещал что-то нечленораздельное и упал на колени.

Только Стас и Сенека, казалось, сохраняли спокойствие.

Пожилой негр стал подпевать, и словно легкий вихрь пронесся над двором. Дернулось пламя свечи, раздался сначала слабый, потом усиливающийся гул, земля ощутимо задрожала.

– Постойте, – сказал Стас.

Но негры продолжали выводить странные рулады.

– Подождите! – закричал Хозяин. – Я отдам вам книгу!

Сенека что-то отрывисто сказал по-английски, и пение внезапно прекратилось.

– Я отдам книгу, – более спокойно сказал Стас, – но за ней нужно спуститься в подземелье.

– Вы принесете ее нам сюда! – требовательно заявил Сенека.

– Это невозможно, для того, чтобы взять книгу, нужно совершить определенный обряд.

– Он врет, – закричал Каковенко. – Он хочет заманить нас всех в подземелье и там уничтожить.

– Неужели вы думаете, что я боюсь эту кладбищенскую крысу, в каком бы обличье она ни пребывала? Ничуть. Мы спускаемся вместе с вами, – сказал Сенека Стасу, – и если вы попытаетесь в очередной раз причинить нам зло, то будете раздавлены.

– Хорошо, хорошо, – примирительно произнес Стас, – я ничего вам не сделаю. Успокойтесь, мистер, забирайте «Некрономикон» и оставьте меня в покое.

– Хорошо, я согласен, мои товарищи пойдут с нами. И еще раз предупреждаю… Ведите нас, Стас, Асмодей… или как там вас называют еще. Вы тоже пойдете с нами, – повелительно произнес Сенека, обращаясь к Казакову, – и вы, – повернулся он к водопроводчику.

Казаков, не любивший, когда с ним говорили в подобном тоне, хотел было возмутиться, но передумал и молча кивнул головой. Но водопроводчик попытался отказаться.

– Я останусь здесь, – визгливо заявил он, – хватит, находился по этим кротовым норам, чего я там не видел…

– Я сказал – пойдете! И не пытайтесь мне возражать! – Сенека говорил отрывисто и твердо, словно внезапно обрел над присутствующими непонятную власть.

Стас повернулся и вошел в дом.

– Вы пойдете за ним, – приказал американец Казакову, – потом я, следом он, – Сенека ткнул пальцем в водопроводчика, – потом Обен, и замыкать будет Ипполит.

– А я? – неожиданно раздался голос Мухоедова.

– А это еще кто такой? – раздраженно спросил Сенека.

– Это местный летописец, – сыронизировал Казаков.

– Летописец? – не понял Сенека.

– Историк, – так же насмешливо подсказал капитан.

– Историк останется наверху, – приказал Сенека.

Они прошли по длинным запутанным коридорам, потом стали спускаться по узкой каменной лестнице и наконец остановились перед тяжелой дверью, окованной позеленевшей тусклой медью.

– Ход начинается здесь, – сообщил Стас, – нужно взять факелы.

– У нас мощные фонари, – сообщил Сенека, – ведите, Вергилий, и без шуток, повторяю, не надо шутить. Этот старичок, вы знаете, – сказал он в спину Казакову, – очень ловок на всякого рода гадости.

– Старичок? – не понял Казаков.

– Именно. Не думайте, если он выглядит как молодой юноша, что ему на самом деле мало лет. Нет! Он научился переселять свой разум из одного тела в другое. Не без помощи книги, за которой мы сейчас идем. Но теперь он у нас в руках. Надо сказать, господин милиционер, что до сих пор он выходил из многих переделок, как это по-русски, «сухарь из воды».

– Сухим, – подсказал сзади водопроводчик.

– Да, сухим, не имеет значения, так вот… Очень умело вел он себя. На глаза не лез, но, когда на него все-таки обращали внимание, делал все, чтобы избавиться от наблюдателей. Лет тридцать назад отправил прямиком в ад некоего профессора Струмса с помощником, а еще спустя какое-то время коллегу этого самого Струмса. С ним надо держать острые уши.

– Ухо востро, – подсказал водопроводчик.

– Йес, ухо востро, не имеет значения. Сколько вам лет, старичок? – спросил он идущего впереди Стаса.

– Двадцать три, – последовал холодный ответ.

– Это по документам, а на самом деле?

Но идущий впереди ничего не ответил, а лишь повыше поднял чадящий факел.

– Не желает разговаривать, – самодовольно ответил Сенека. Он замолчал, что-то обдумывая.

Казаков с любопытством смотрел по сторонам. Они шли по узкому, выложенному красным кирпичом, сухому ходу. Полукруглый свод кое-где порос мхом и выглядел очень древним.

«Значит, действительно правда, что под городом существует система подземелий, – подумал Казаков, – интересно, кто и когда их строил?»

– Этот старичок, – снова сообщил Сенека, – хотел и меня уничтожить.