Ты — моя тайна - Фиона Харпер

— Я пыталась выяснить это у Адама, то есть Гарри, вчера вечером, но он был раздражающе уклончив.

Николас кивнул:

— Да, я тоже не смог вытянуть из него никакой информации. Он отвечал очень уклончиво. Если он что-то скрывает, то что-то очень большое.

Мои глаза округлились.

— Думаете, это может быть он? — прошептала я.

Николас повернулся, чтобы посмотреть на Адама.

— Может. Кто станет подозревать священника? Но почему? Какой у него мотив?

Я поставила локти на колени и посмотрела на Николаса.

Я очень старалась думать о Констанции и Гарри и о том, почему мой мнимый брат мог бы убить богатого дядюшку, но одна раздражающая деталь все время возвращала меня в здесь и сейчас.

Условия были идеальны. Мы с Николасом наедине, и он даже наклоняется вперед, глядя мне прямо в глаза. Я мечтала о таком моменте с тех пор, как мы с Адамом плавали на лодке в Гринвич-парке, но теперь, когда я находилась в ожившей фантазии, чего-то не хватало.

Никакого покалывания.

Я опустила руку в воду и искоса посмотрела на Николаса:

— Не хотите закатать рукава?

Он прекратил рассуждать о подозреваемых и мотивах и посмотрел на меня в полном изумлении:

— Прошу прощения?..

Я закрыла глаза и покачала головой. Даже я не знала, как объясню это странное предложение. Я постаралась, как могла.

— Вам же должно быть ужасно жарко в этом костюме, — сказала я, снова садясь прямо и стараясь выглядеть заботливо.

Его брови почти незаметно хмурились, когда он снял пиджак и сложил его, а потом осторожно положил на деревянное сиденье позади себя. Адам бы никогда так не сделал. Адам бы в один момент стряхнул его и бросил запутанным клубком туда, куда он бы он сам упал. Почему-то мне не нравился аккуратно сложенный льняной пиджак.

Я услышала голоса и, оглядевшись, увидела, что три другие лодки недалеко от нас. Естественно. Как раз когда Николас стал закатывать рукава. Как я теперь дождусь своего покалывания со всеми этими наблюдателями?

— Эй, сюда! — закричал Маркус, когда его лодка направилась к нам.

Я не видела его лица, потому что он сидел к нам спиной, но нетрудно догадаться, кому принадлежала идея проплыть вдоль ив.

— Осторожней, Маркус!

Адам, который был в двадцати футах, остановился и закричал. Хотя было слишком поздно. Таким людям, как Маркус, нужно устанавливать зеркало заднего вида в лодке. Он не позаботился о том, чтобы повернуться и посмотреть, что было у него на пути, он просто продолжал грести, пока не ударился обо что-то.

И этим чем-то оказались мы. Наша лодка качнулась, и мне пришлось схватиться за край, чтобы не упасть в мутную зеленую воду головой вперед.

— Ты совсем… — закричала я, и тут же пожалела о своем проявлении чувств.

Маркус был удобно глух к моей критике.

— Послушай, Ник, — сказал он, хватая край нашей лодки своими толстыми пальцами. — У меня что-то плечо болит, а Луиза отказывается брать весла. Нам придется покончить с этой гребной ерундой.

Лодка Иззи и Адама была близко, и она, должно быть, услышала его жалобы.

— Ерунда, Маркус. Ты же можешь грести дальше?

Маркус покачал головой, потом потер правое плечо и поводил локтем вперед и назад, как будто пытался что-то доказать.

— Нам придется поменяться местами.

— Но тогда одной из девушек придется грести, а так не получится, — сказал Николас.

Мы все сидели и смотрели друг на друга, наши лодки были беспорядочно припаркованы футах в двадцати от берега.

— Я не умею, — сказала Луиза и с успехом скрыла улыбку.

Николас посмотрел на сестру:

— Ты умеешь, Изз.

Иззи засмеялась.

— В этой одежде? — Она указала на черное платье. — Оно же моментально порвется.

Она права. Так как одежда леди Сазербай должна была быть старомодной даже для тридцатых, этому платью было лет девяносто, оно было сделано из крепдешина и точно не выдержало бы нагрузки на швы.

— Все нормально, — вставил Адам, — Корина прекрасно умеет грести. Я сам видел. Сильна как бык.

Я чуть не встала и не ударила Адама за это! Помимо того что он только что сравнил меня с довольно непривлекательным, здоровым животным на публике, он знал, что я хочу провести время с Николасом. Что он такое творит?

Я посмотрела на него, но он раздражающе мило улыбнулся мне в ответ.

И ему очень повезло, что он был на расстоянии пары лодок от меня, потому что я бы свернула ему шею, если бы мне не пришлось прыгать в ледяное озеро для этого.

А потом я поняла, что все молчат и пять пар глаз смотрят на меня:

— Вы не должны этого делать, если не хотите, — сказал осторожно Николас.

Я знала — он ждет, когда я приму решение, я только не знала, какого решения он от меня ждет. Я посмотрела на остальные лица: победоносную улыбку Луизы, умоляющие глаза Иззи, теплый взгляд карих глаз Адама.

Я пожала плечами и посмотрела на лодку Луизы и Маркуса.

— Хорошо, тогда я поменяюсь.

Если я поменяюсь местами с Маркусом, я не буду с Николасом, но я сделаю все, чтобы мы с Луизой плыли в другую сторону озера и держались от него подальше.

Маркус и Николас поставили лодки рядом, но, прежде чем я смогла что-то сказать, Луиза проворно перебралась из одной лодки в другую.

— Ты такая молодец, — пропищала она. — Думаю, еще никто не хочет возвращаться в дом. Такой хороший день!

И она одарила Николаса сияющей улыбкой, но, к счастью для меня, он не улыбнулся ей в ответ, а продолжал смотреть на меня.

— Вы уверены, Корина?

— Да, — сказала я, ободренная выражением его лица. Не знаю как, но я знала, что он был впечатлен мной.

Он коротко кивнул мне, его лицо немного смягчилось.

— Тогда держи лодку крепче, Маркус.

Я встала, неожиданно обрадовавшись шнурованным ботинкам, и приготовилась перенести сначала одну, а потом вторую ногу в лодку Маркуса. Медленно и уверенно, таков был мой план. Когда первая часть была выполнена, и я стояла в обеих лодках настолько элегантно, насколько возможно, я остановилась на несколько мгновений, чтобы восстановить равновесие, и осознала нарастающую тишину, когда они все смотрели на меня. Даже Адам и Иззи, которые подплыли ближе, не шевелились.

Однако, как только я подняла вторую ногу и стояла на одной ноге в другой лодке, Маркус решил облегчить боль в своем плече еще одной серией вращений рукой. Он не попал по мне, но задел одно из весел, конец которого стукнул по лодке Николаса. И оно послужило рычагом, оттолкнувшим кормы лодок друг от друга.

Толчок от весла и движение двух лодок означали только одно — от состояния, когда мои ноги надежно стояли в двух лодках, я перешла к состоянию, когда ни одна нога не стояла ни в одной лодке.