Блиндажные крысы - Лев Пучков

Миша нажал невидимый простым глазом рычажок, стенная панель отъехала в сторону, и… совершенно верно, вы, наверное, уже догадались, что здесь был точно такой же сейф, что и в городском кабинете Вождя.

— Два вправо, два влево, четыре вправо, два влево, три вправо, — заученной скороговоркой пробормотал Миша. — Сильно не жмите и постарайтесь без резких движений, иначе замок заблокируется…

Генерал вставил в скважину ключ на кровавой тесемке и медленно, без рывков, повернул его в той последовательности, что была указана Мишей. Замок знакомо «звонил», но в этот раз механические вибрации показались генералу странно зловещими и как бы предостерегающими.

«Мистика какая-то, — подумал генерал, завершив комбинацию. — Звон как звон, простая железяка, пружинка о шестерню или еще как-то… Нет, это просто — нервы…»

Дверца не открылась.

Генерал растерянно почесал затылок:

— Вроде бы ничего не напутал…

— Все верно, — подтвердил Миша, кивая в сторону камина.

Генерал обернулся и вздрогнул: огромный камин совершенно бесшумно поворачивался по часовой стрелке, обнажая черный зев узкого прохода.

В глубине прохода была металлическая дверь, перед которой виднелись множество пересекающихся лазерных лучей.

Миша шагнул в проход, пошарив сбоку, выдвинул небольшую кодовую панель и ввел цифровую последовательность.

Лучи погасли.

В узком проходе двое не помещались: Миша сдал назад и кивком показал генералу, что можно подойти к двери.

Игорь Викторович приблизился к двери, вставил в замочную скважину амбарный ключ и обернулся.

— Никаких хитростей, — предвосхитил вопрос Миша. — Просто поворачивайте ключ.

Генерал отомкнул замок и потянул дверь на себя.

За дверью находилась небольшая комнатушка с низким потолком, освещенная ярким плафоном. На стене висела приборная панель, издающая еле уловимый ухом зуммер, в углу стоял массивный приземистый сейф, в задней стене, напротив входа, была еще одна дверь, на вид совсем обычная, с простым английским замком. Вот, собственно и весь антураж.

— «Монолит», — пояснил Миша, протискиваясь вслед за генералом в комнату и тыкая пальцем в панель. — Резервный выход… — тут он указал на дверь. — Ну и вот, собственно, здесь самое главное… — Миша осторожно, словно боясь причинить вред, похлопал ладошкой по сейфу.

Про панель генерал уточнять не стал, он прекрасно знал, что это генератор помех на случай применения враждебными силами приборов для обнаружения пустот.

— Это куда? — генерал кивнул на дверь.

— В тоннель, — пояснил Миша. — Тоннель пролегает под речкой и выходит на том берегу, в полсотне метров от шоссе. Выход замаскирован под киоск вентиляционной шахты, там их куча, рядом овощехранилище. Снаряжения не нужно, можно выходить прямо так, там сухо и чисто.

— Хорошо, — одобрил генерал, приближаясь к сейфу. Тут тоже — никаких хитростей?

— Никаких, — подтвердил Миша. — Просто открывайте…

Открыв сейф, генерал не без душевного трепета извлек на свет божий старый объемный чемодан с затейливой резной ручкой из слоновой кости.

Про этот раритетный чемодан знали многие приближенные, но мало кто видел его «живьем». Чемодан фигурировал на одном-единственном фото, висевшем в кабинете Вождя в простой деревянной рамке: на этой фотографии глава клана, будучи еще совсем молодым, был запечатлен в большой компании сокурсников на Ярославском вокзале, откуда они отправлялись эшелоном по комсомольской путевке осваивать бескрайние просторы жадной до дармового труда Родины. Фото это — тоже своего рода раритет: почти все позировавшие там были с чемоданами (за исключением пары рюкзаков) и… почти все по прошествии некоторого времени стали выдающимися руководителями и известными людьми.

Замки на раритете отпирались тем же ключом с кровавой тесемкой, из чего нетрудно было сделать вывод, что в соответствии с прихотью Старика сейфы «подгонялись» под чемодан.

Генерал положил чемодан на пол, не заботясь о сохранности стрелок на брюках, почтительно преклонил колени, открыл крышку и на минуту впал в состояние экстатического транса.

Вождь имел обыкновение в разной форме фиксировать свои деловые переговоры и вообще все отношения с сильными мира сего. Судя по всему, эта странная привычка сформировалась очень давно: наряду с кучей «флэшек», дисков и других современных носителей, в чемодане были магнитофонные и видеокассеты, микрофильмы, кинопленка и две толстые папки с пожелтевшими расписками и разнообразными объяснительными. Выпав из состояния экстаза, генерал открыл одну папку, наугад вытянул из середины несколько листков и тихо присвистнул.

«Большая сила, страшные возможности…»— неожиданно прогремел в голове голос Старика. — «Смотри, распорядись с умом… Не навреди…»

Генерал вздрогнул, втянул голову в плечи и торопливо обернулся.

Миша с недоумением вскинул брови:

— Что такое?

— Ничего, — генерал помотал головой, захлопнул чемодан и на всякий случай уточнил, хотя и знал ответ заранее: — Ты когда-нибудь… Гхм…

— Никогда, — Миша все понял с полуслова. — Он всегда сам лично все «писал», «снимал» и так далее. Вплоть до того, что сам аппаратуру монтировал. Он же у нас технарь по образованию, вы в курсе… в смысле — был… Эмм… Никак не могу свыкнуться… В общем, никому не доверял. Ну, а ключ — вы видели, на шее всегда держал…

— Ясно, — генерал замкнул чемодан и встал с колен. — Я могу выйти через тоннель?

— Запросто. Я не так давно проверял, все работает.

— Очень хорошо. Верни все на место, спустись к нашим и передай: пусть едут через мост и встанут с той стороны, я к ним подойду.

— Понял, — кивнул Миша, наблюдая, как генерал отпирает дверь резервного выхода. — У меня вопрос…

— Для тебя все останется по-прежнему, — вопрос был вполне ожидаемый и генерал с легкостью его предвосхитил. — Разве что на работу теперь будешь ездить в другое место. Разбирайся, приводи все в порядок, как закончишь, я тебя жду.

— Понял, — с благодарностью кивнул Миша. — Спасибо вам, Игорь Викторович.

— Нет, это тебе спасибо, — вполне искренне сказал генерал. — Можешь не сомневаться: я умею оценивать поступки… и воздавать по заслугам. А сейчас, давай, верни «печурку» на место — и бегом вниз…

Глава 5

АЛЕКС ДОРОХОВ: ПСИХОДЕЛИКА СИСТЕМЫ

Не буду лукавить: я в курсе, что такое наркоанализ.[3] Видел в кино, читал в свое время в разных источниках, так что представление имею. Почему в таком случае прикинулся валенком и прямо не заявил, что знаю, чем эти мерзавцы собираются развлечься в ближайшие полчаса?

Во-первых, не думаю, что это возымело бы какой-то результат. Мне без обиняков заявили: «если понадобится, инъецируем принудительно…» А я уже убедился на личном примере, что у этих ребят слово с делом не расходится, так что шутить с ними не стоит.

Во-вторых, не хотелось портить отношения. Возможно, это прозвучит несколько странно, но у нас с Никитой за неполный час сложилось некое подобие добрых отношений.

Понимаете, мне было страшно. Увы, я отнюдь не опытный революционер, или даже просто матерый уголовник с солидным тюремным стажем. Я впервые в жизни попал в лапы Системы, о которой до сих пор принято говорить вполголоса, и все, что я о ней знал — это либо «большой срок по любому поводу», либо «безвестно сгинул в застенках». Впрочем, насколько я знаю, существует еще и третий вариант: «был под давлением завербован и всю жизнь провел на коротком поводке, подвизавшись в амплуа стукача-провокатора», но о нем вообще не хочется вспоминать, особенно, когда ты молод, честолюбив и строишь далеко идущие планы. Так вот, оказавшись один на один с этим страшным молохом, сокрушившим миллионы моих предшественников, я охотно принял руку помощи, протянутую мне добрым следователем. И пусть это была рука врага — другой в данный момент рядом не было, и я не собирался кусать ее без крайней необходимости.

В-третьих, мне просто было любопытно. Как применяют так называемую сыворотку правды, частенько показывают в кино и пишут в книгах, но… как все это происходит на самом деле? Нет, я не камикадзе, но, согласитесь, не каждому выпадает случай поучаствовать в таком эксперименте, пусть и не по своей воле…

В начале допроса я был донельзя напряжен и страшно занят: одномоментно прислушивался, ловил, придумывал и злился. Кто-то скажет: экий вундеркинд! Да нет, скорее разгильдяй и лоботряс. Я чутко прислушивался к своему организму, ожидая, когда же наступят метаморфозы, ловил каждое слово Никиты в предвкушении коварных вопросов-капканов и одновременно, на ходу, пробовал придумывать наиболее правдоподобные ответы на эти вопросы. А еще я жутко злился на себя за тугоумие. Не обязательно ведь быть гением, чтобы предположить, что такая ситуация может случиться, верно? А если верно, то можно было бы уделить часик, когда был на свободе, составить список каверзных вопросов и придумать ответы, причем несколько вариантов на каждый вопрос. Если не хватает ума самому, посоветоваться со старшими товарищами. Ответы зазубрить, как стихи, чтобы мог выпалить без запинки даже будучи мертвецки пьяным, а на случай утраты волевого контроля (ну так вот же он, этот случай, с минуты на минуту ждем обещанной утраты) выстроить отчетливую причинно-следственную связь для каждого варианта и посредством самовнушения потихоньку прививать себе установки об очевидном превалировании придуманной «правды» над реальностью. Ну и что мешало это сделать?! Да ничего, кроме, пожалуй, самоуверенности и легкомыслия.