Древняя история смерти - Владислав Петров

Причина в том, что Хадау разведал путь в буни не из глупости, что вообще-то часто случается с героями, и не вследствие нехороших амбиций, что тоже не редкость, а единственно ради пользы народной. Пока все судили-рядили, как быть со стариками, заполонившими землю, культурный герой один посмотрел правде в глаза и решил, что старики, во избежание перенаселенности тунгусо-маньчжурских земель, должны умирать и отправляться на тот свет. Но для начала путь на тот свет еще предстояло найти, и именно этим занялся Хадау.

Пройдя через многие испытания, он нашел лаз, соединяющий два мира, — оказывается, его накрывал гигантский котел. Хадау этот котел отодвинул (по другой версии, заменил дырявым), и теперь каждый мог отправиться в загробный мир с билетом в один конец. Однако желающих почему-то не нашлось, и тогда Хадау, чтобы как-то стимулировать этот процесс, совершил свой самый героический поступок — он отправил в буни любимого сына Манги, который, таким образом, стал первым официально умершим. За это ему от нанайцев и их соседей по ареалу обитания особый респект.

Но автору этой книги поступок Хадау, хоть убейте, не нравится. Есть в нем что-то от Павлика Морозова, пусть даже это Павлик Морозов наоборот…

Мне совершенно невозможно объяснить, почему японцы оказались удостоены отдельной главы. Почему именно японцы, а не, скажем, русские или многочисленные бантуязычные африканские племена. Не пытайте меня на этот счет — все равно не отвечу. Нет и не было у меня никогда никакой тяги к чему-либо японскому, и, в отличие от большинства соотечественников, я даже суши не люблю.

Японские страсти

Может быть, все дело в сочувствии к Амацухико-хико-хо-но ниниги-но микото? В конце концов, каждый мужчина рискует нарваться на свою Иванага-химэ…

Жизнь японского народа была сломана из-за сущей чепухи. Тэнсон (небесный посланник) и сам небесный бог с длинным именем Амацухико-хикохо-но ниниги-но микото, едва прибыв на землю по служебным делам, надумал связать здесь себя брачными узами. Как повествует свод древнеяпонских легенд «Кодзики», на мысе Касаса он встретил прекрасную девушку, выяснил, что она дочь бога гор О-ямацуми-но ками и зовут ее сразу двумя именами — Камуатацу-химэ (Божественная Дева из Ата) и Коно-хана-но-сакуя-бимэ (Дева Цветения Цветов на Деревьях), и возжелал с ней «супружески соединиться». Нельзя сбрасывать со счетов версию, что небесный бог, как это часто делают командировочные, элементарно вешал красавице японскую лапшу на уши. Но благоразумная девица, чье второе имя в данном случае имеет особое значение, переадресовала предложение своему отцу.

О-ямацуми-но ками сильно обрадовался, но, как показало дальнейшее, не только возможности породниться с таким замечательным богом, как Амацухико-хико-хо-но ниниги-но микото, но и шансу сбыть в качестве довеска к милашке Конохана-но-сакуя-бимэ другую свою дочь — Иванага-химэ (Дева Долговечности Скал), что не выбивалось за рамки принятой в тогдашней Японии морали. И сестры вместе с приданым были отосланы Амацухи-ко-хикохо-но ниниги-но микото. Вот только тот не очень такому счастью обрадовался: Дева Долговечности Скал была столь уродлива, что, увидев ее, он, как свидетельствует «Кодзики», «испугался» и тотчас отправил ее обратно.

Тут постфактум выяснилось, что О-ямацуми-но дал клятву: если Амацухико-хикохо-но ниниги-но микото «Ива-нага-химэ пользоваться будет, жизнь потомка небесных богов… всегда, скале подобно, вечной, крепкой, неколебимой будет. Если Конохана-но-сакуя-бимэ пользоваться будет — расцветет, подобно тому, как цветы на деревьях расцветают». Из этого следовало, что, поскольку небесный бог оставил при себе только Деву Цветения Цветов на Деревьях, то и «священная жизнь потомка небесных богов недолговечной будет, подобно цветам на деревьях».

Потомок этот, сын Амацухико-хикохо-но ниниги-но микото и Конохана-но-сакуя-бимэ, в положенное время дал начало первой японской императорской династии. Ну а коль скоро японские императоры, согласно завету бога гор, оказались смертны, то что остается простым японцам? Таким образом, жители Страны восходящего солнца до сих пор расплачиваются за то, что живший в мифические времена небесный бог не пожелал «пользоваться» страховидной Девой Долговечности Скал.

Хотя бога, конечно, можно понять…

У японцев, правда, был еще один шанс стать бессмертными. На японском острове Мияко рассказывают, как некто Акари-ядзагама получил от божества луны две кадки с живой и мертвой водой и наказ мертвой водой полить змея, а живой — человека. Все, однако, перепуталось. Спустившись на землю, Акариядзагама сначала заснул, позволив змею искупаться в живой воде, а затем спросонья окатил мертвой водой человека. За это он теперь вечно стоит на луне с кадкой в руках.

История, признаться, довольно неясная. Но если верить мифу, сделай Акариядзагама все, как ему велели, стали бы японцы бессмертны — может быть, не все, но жители острова Мияко обязательно…

Едва не стали бессмертными айны, которые считаются более древними жителями Японских островов, нежели сами японцы. Ныне их осталось совсем немного на острове Хоккайдо и на Курильских островах, а ведь могло быть и совсем по-другому, отнесись боги к созданию этого народа с большей серьезностью. Наземное божество, которому пришло в голову сделать айнов, не только не имело на этот счет четкого плана, но и даже не знало, какой материал следует использовать. Но руки чесались, и оно послало к богу неба за инструкциями воробья.

Бог неба, не подумавши, сказал, что людей можно выстрогать из ивы, и воробей улетел. Но когда шустрая птица скрылась из глаз, бог неба задним умом сообразил, что из ивы люди получатся не очень прочные и, значит, смертные, и послал вслед воробью выдру с указанием делать айнов из камня. Но мало того что он сильно переоценил скорость передвижения выдры, так он еще и не учел ее безответственность и склонность к обжорству. Вместо того чтобы направиться прямиком к творцу айнов, выдра решила подкрепиться рыбой и так увлеклась этим, что явилась, когда тот уже закончил работу и, весь в стружках, с удовлетворением разглядывал деяние рук своих. Ивовые айны получились на загляденье, но, увы, недостаточно крепкие, чтобы жить вечно.

Население японского острова Хатерума обладало бессмертием, но жило в весьма стесненных условиях. Особенно огорчал островитян скудный рацион. Долгое время они мирились с этим, но из-за голодухи нравы на острове постепенно портились, и в конце концов дошло до того, что хатерумцы превратились в чертей местного розлива — они. А чертям, как известно, человеческие законы не указ. Поэтому они принялись активно убивать друг дружку и с аппетитом употреблять в пищу. То есть на тех островитян, что пошли на сукияки и прочие традиционные японские блюда, бессмертие вроде и не распространялось…

Боги, узнав об этом, схватились за головы: они-то полагали, что вынужденный аскетизм приведет население Хатерумы к святости, а вышло совсем наоборот. Попытки усовестить пустившихся во все тяжкие и дошедших до каннибализма островитян ни к чему не привели, и боги поняли, что нет иного варианта, как обрушить на Хатеруму дождь из кипящего масла, что и было сделано. А как еще иначе привести к порядку бессмертных чертей? Незатронутой оказалась только береговая полоса.

Черти они после такого дождика утеряли все свои бессмертные свойства и мир живых покинули, и всего-то осталось на острове двое жителей — брат и сестра, которые во время организованного богами катаклизма собирали на берегу съедобные ракушки. Видимо, это и послужило причиной того, что их оставили в живых, — все-таки дорогого стоит, что они не поддались всеобщей вакханалии и предпочли дары моря, тогда как вокруг бегало много двуногой дичи.

На благочестивых брата и сестру боги возложили обязанность дать начало новым хатерумцам. Они благословили их супружеский союз и при этом сделали вид, будто не понимают, что толкают праведников на инцест.

Результат такой недальновидной политики не замедлил сказаться: первый ребенок, родившийся у супругов, оказался ядовитой змеей. Вторая беременность завершилась рождением многоножки, а третьим явился на свет геккон. Хороша семейка, ничего не скажешь!

Но против воли богов не попрешь — особенно если ты праведник и знаешь на примере соотечественников-чертей, к чему может привести пренебрежение указаниями сверху. Поэтому супруги упорно трудились в постели и наконец были вознаграждены рождением младенца с человеческим обликом. Затем пошли другие вполне человеческие дети, которые и положили начало новому заселению Хатерума. Но были они, увы, смертны.

Надо полагать, боги учли свою ошибку и, чтобы не предпринимать экстренных мер, вроде дождя из кипящего масла, сразу поставили новых хатерумцев перед необходимостью умирать в положенный срок.