Бриллианты Forever, или Кто не носит Tiffani - Елена Веселая

— Я ни в чем не могу быть уверенной. Но мне, кажется, что он этого сделать не мог. Я не могу заглянуть ему в голову, но чувствую, что он мне зла не желает. Более того. Из всех моих знакомых он больше всех похож на мужчину.

— Чем это?

— Тем, что берет на себя ответственность.

— За что?

— Не за что, а за кого. За меня. Да и кот его признал. С этим аргументом Ленка поспорить не может.

— А в милицию ты заявила?

— Участковый приходил. Но смотрел на меня так, будто я каждый день устраиваю пьяные дебоши, и ему уже надоело разбираться с жалобами соседей. Протокол составил. И все. «Бытовое хулиганство». Дверь велел сменить. Да и потом, я основные следы преступления уже убрала к его приходу.

— Может, зря?

— А что мне, так и сидеть было во всем этом?

И тут Ленка говорит нечто, что заставляет меня похолодеть:

— Кстати, я недавно познакомилась с твоей Ириной. Я могу выдавить из себя только слабый писк: — Где?

— Да приятельница уговорила меня пойти с ней за компанию — посмотреть шубы.

— Ну и как она тебе?

— Ты знаешь, она показалась мне довольно милой. Во всяком случае, весьма светской, любезной, вежливой. Продавец от Бога: если кто попал к ней в руки, без покупки не уйдет. Она ведет себя очень открыто — показывала нам свой изумруд, другие драгоценности.

— Надеюсь, не утаила, что купила изумруд вместо загородного дома?

Ленка расхохоталась.

— Ну, что ты так напряглась? Я же не собираюсь с ней дружить! Я просто хочу, чтобы ты знала, что с незнакомыми людьми она ведет себя совсем иначе, чем с тобой. И может казаться очень приятной дамой.

Мне этого рассказывать не надо. Я прекрасно помню, как она умела очаровать, околдовать любого. Если, конечно, хотела. Или если ей это было для чего-нибудь нужно.

Василий, потягиваясь, выходит на кухню. Меня несколько коробит, что он в одних трусах. Я не совсем готова к семейному неглиже.

Мы молча пьем чай из единственной уцелевшей пачки. Чудесная близость прошлого вечера как-то растворилась. Кот вспрыгивает Василию на колени. Кажется, им есть о чем поговорить и без меня.

— Хочешь, я отвезу тебя на работу? Кстати, где ты работаешь?

— В центре.

— Я вообще-то хотел спросить — кем.

— Продавцом. Но отвозить меня не надо. Спасибо. Сама доберусь.

— Тогда увидимся вечером. Я смотаюсь домой, возьму кое-что и приеду. Часов в 11.

Меня удивляет, что в его словах совсем нет вопросительной интонации. Но что я могу сделать? Я же сама ему это позволила.

1 февраля, среда

Я впервые опаздываю на работу. Катя смотрит на меня взглядом генерального прокурора.

— Ты что, дома не ночуешь?

— Почему ты так решила?

— Да уже третий день в одном и том же. Или так растолстела, что в остальные вещи не влезаешь?

Я ничего не отвечаю. Она права. Я совсем забыла о том, что время от времени нужно переодеваться. Но у меня ничего не осталось — Василий всю рвань выбросил на помойку. Необходимо хоть что-нибудь купить. Шоппинг, который обычно вызывает у меня прилив сил и хорошее настроение, сейчас представляется грядущим кошмаром. Нужно попытаться сделать это быстро и с наименьшими потерями денег и сил. Звоню своей швейцарской подруге — владелице магазина одежды. Она обещает что-нибудь подобрать и дать домой померить. Хорошо все-таки иметь полезных подруг!

Вдруг наша дверь открывается, и магазин заполняют мужчины в одинаковых черных костюмах. Они как-то ловко оттесняют нас в сторону, заглядывают во все углы, в подсобку и даже в туалет. Похоже, на налет, но, как видно, содержимое витрин их не интересует. Впрочем, как и мы — они смотрят сквозь нас профессионально рентгеновским взглядом, как будто могут определить, не спрятано ли у нас в лифчиках огнестрельное оружие. За ухом каждого из них спиралью вьется проволока. Наконец, один из них говорит в рацию: «Все чисто. Запускайте объект».

«Объект» заходит. Это грузный мужчина средних лете лысиной и усами. Я узнаю в нем хозяина крупных заводов в Сибири. Несколько лет назад он впервые женился — на журналистке глянцевого журнала, Ленкиной подруге. Интересно, что журналистку тут же уволили — зачем платить зарплату жене миллионера? Она, как декабристка, поехала за мужем в Сибирь, а потом стала сопровождать его во всех поездках. Ленка рассказывала, что ее подруга теперь даже в гости ходит с охраной. Процедура та же — сначала в дом входят крепкие ребята, ставят хозяев дома лицом к стене, быстро осматривают помещение, потом запускают гостей. Подруга жаловалась, что друзья после ее замужества как-то подрастерялись. Трудная судьба, в общем.

Он идет сквозь строй охраны, в свою очередь смотря сквозь них точно так же, как они смотрели сквозь нас. Чувствую, в наш магазин его привели чрезвычайные обстоятельства. Обычно такие люди посылают шофера, чтобы взял что-нибудь на сто тысяч. Цена важнее самой вещи. Главное, чтобы цена соответствовала статусу.

Гость просит показать ему «серьезные» колье. Я иду к сейфу как под дулом пистолета — охрана следит за каждым моим движением. Достаю два колье, которые совсем недавно давала Славке на съемку. Клиент решительно отодвигает от себя розовые сапфировые банты. Берет рубины. Просит Майку померить колье. По-военному коротко просит сертификат. Платит наличными. Охрана выстраивается коридором. «Объект» выходит. Я замечаю в окно, что бронированная машина припаркована дверь в дверь с магазином. Если бы шел дождь, на него не упало бы ни капли. Вся процедура заняла не больше пяти минут.

Кортеж — автомобиль «объекта» и два джипа охраны — уезжает. Интересно, что они там такое в себе охраняют? Что это, опять же вопрос статуса или они что-то сделали в жизни такое, что ежесекундно боятся чьей-то мести?

Мы стоим как парализованные. Наконец, немного, отходим и вздыхаем с облегчением. Гадаем, кому это так повезло — жене «объекта» или кому-то другому? Нам этого никогда не узнать.

Но план месяца мы сегодня сделали.

2 февраля, четверг

Пакет с одеждой принесли прямо в магазин. Я не люблю мерить вещи в чьем-то присутствии. Честно сказать, я не слишком много внимания уделяю своей внешности. Знаю, что не урод, понимаю, что, стоя в ювелирном магазине, нужно выглядеть прилично. Но на этом все заканчивается. Моя униформа — черный свитер с глубоким вырезом и черные брюки — продиктована скорее удобством, нежели красотой. У продавца ювелирного магазина должны быть свободны руки и шея (если вдруг попросят что-то померить), и цвет одежды не должен бросаться в глаза. Опять же из соображений удобства стараюсь покупать хорошие вещи классического покроя: они дольше носятся и не устаревают так быстро, как модные. Сказывается швейцарская привычка: у меня никогда не было большого гардероба, но некоторые вещи я ношу много лет.