На пути к краху. Русско-японская война 1904–1905 гг. Военно-политическая история - Олег Айрапетов

Русский наблюдатель отмечал — японская мобилизация, перевозка войск по железным дорогам и по воде шла в идеальном порядке, которому «может позавидовать любая европейская держава»{402}. Результат проявился немедленно. Японцы быстро увеличивали свои войска в Корее. В кратчайшие сроки на 50 транспортах было перевезено около 25 тыс. чел.{403}. Для быстрого усиления своих войск на полуострове в условиях отсутствия железных дорог китайцы вновь решили использовать море. Они рассчитывали на свое превосходство. В состав китайского флота входило 5 броненосцев постройки и броненосная канонерская лодка. Все броненосцы были построены в Штеттине в 1881–1890 гг. Кроме того, у китайцев имелось 9 броненосных крейсеров, построенных в 1881–1891 гг.(6 — в Англии и 3 — в Китае) и 41 миноносец немецкой постройки{404}. В японском флоте числилось 35 судов, 28 из которых были годны к военным действиям. Большая часть из них была построена в Англии и Франции, но некоторые крейсера — уже в Японии{405}. Японцы имели 4 старых броненосца постройки 1864–1879 гг. с разномастной артиллерией — 9,4 и 6,6 дюймов. Самый крупный из этих кораблей имел водоизмещение 3 780 тонн и скорость 13,2 узла. Крейсера были новыми, водоизмещением от 2450 до 4150 тонн, со скоростью от 17,5 до 19 узлов. Во флоте имелось несколько посыльных судов и 40 миноносцев{406}.

15 сентября 1894 г. 16,5 тыс. японцев атаковали и разгромили 15 тыс. китайцев, оборонявшихся на позициях под Пхеньяном. Китайская армия не использовала длительной, почти 6-недельной, передышки для создания укреплений. Значительная часть солдат бежала почти сразу же после начала боя. Японские войска действовали образцово{407}. Еще в 1882 г. вышел императорский манифест о военном образовании, определивший основы образцового солдата и офицера японской армии — он должен был быть верноподданным, «благодарным стране», вежливым по отношению к другим военным и подданным императора, дисциплинирован, честным, умеренным в жизни и, конечно, же храбрым{408}. «Военные, — гласил манифест, должны уважать храбрость, помня, что это природнео свойство японцев, почему каждый должен быь храбрым, иначе он уже не японец»{409}.

В 1884 году будущий главнокомандующий японской армией маршал Ивао Ойяма с группой офицеров совершил поездку по европейским странам. Из всего увиденного особенное внимание он уделил именно германской военной системе, и прежде всего Генеральному Штабу, который и стал образцом для копирования в Токио. В местной академии начали читать лекции германские офицеры{410}. Результат учебы и системного военного строительства проявился на поле боя. Японская армия значительно превосходила китайскую дисциплиной и выучкой. Уровень подготовки японского солдата был высоким — японцы служили 3 года «под знаменами», 4 года находились в запасе армии и 5 лет — в запасе территориальных войск. Раз в год запасные призывались на сборы до 60 суток и еще 1 сутки выделялись на проверочную явку{411}. Японцы быстро вытеснили противника из Кореи, Центр тяжести противостояния сместился на пограничную реку Ялу.

Погрузив в Талиенване на 5 транспортах от 4 до 5 тыс. человек, китайцы перевезли их в устье Ялу под прикрытием своего флота. 17 сентября 1894 г. его основные силы (2 старых эскадренных броненосца, 4 тяжелых и 4 легких крейсера и 2 миноносца) здесь столкнулись с японской эскадрой (основные силы: 4 бронированных и 4 легких крейсера) под командованием вице-адмирала С. Ито. Японцы обладали преимуществом в качестве судов, выучки экипажей. Китайские моряки уступали японским в выучке и возможности вести беглый огонь. Концентрация огня на китайских судах была поставлена безобразно. Японская артиллерия превосходила китайскую по весу залпа в 2 раза и по скорострельности в 5,6 раза. Если учитывать качество снарядов (китайцы начиняли свои углем), то это превосходство будет еще более впечатляющим. Это сразу же сказалось в бою. Китайцы наступали клином, имея в центре броненосцы и тяжелые крейсера. Они и оказались под сосредоточенным огнем японской эскадры. В результате были потоплены 1 китайский броненосец, 3 тяжелых крейсера и еще тяжелый крейсер был выведен из строя. Японская эскадра покинула место боя, что дало возможность китайцам говорить о победе, но китайский флот больше уже не сможет противостоять японскому в море{412}. 24–25 октября успех японского флота вновь получил поддержку на суше. Японская армия разбила китайцев на Ялу, опять проявив свое полное преимущество над противником{413}.

20 октября(2 ноября) 1894 г., в самый разгар японо-китайской войны, скончался Александр III, и на престол вступил последний русский император Николай II. 14(26) января 1895 г. после длительной и тяжелой болезни умер и Н. К. Гирс, долгие годы возглавлявший МИД{414}. После его смерти на пост министра иностранных дел был назначен князь А. Б. Лобанов-Ростовский. Вместе со сменой первых лиц изменились и приоритеты внешней политики России. Молодой император был сторонником создания океанского военного флота и гораздо более активных действий на Дальнем Востоке, где все более и более жесткую позицию занимал Токио. Николай был решительно готов продемонстрировать свою силу и воли.

Уже 17(29) января он сделал это в своей речи представителям депутациям дворянств, земств, городов и казачьих войск, прибывшим для принесения поздравления с бракосочетанием нового императора{415}. Вслед за внутренней политикой настал черед внешней. Успех мог способствовать приданию совершенно другого эффекта первым шагам императора. Начала, которые приведут к дикредитации монархии и подтолкнут революцию 1905 г., почти пересеклись по времени. Уже 20 января(1 февраля) 1895 г. в Петербурге вновь было собрано Особое совещание по Дальнему Востоку. На этот раз на нем председательствовал генерал-адмирал Великий Князь Алексей Александрович. В ходе обсуждения возможных действий была отмечена необходимость подготовки к вмешательству в конфликт с целью ограждения интересов России{416}.

Временно управляющий МИДом Н. П. Шишкин призывал не торопиться: «…так как Печилийский залив входит более или менее в сферу влияния России, то, само собой разумеется, утверждение японцев на берегах этого залива в портах Артур и Вейхайвей, должно в известной степени затрагивать наши интересы. Но более всего наши интересы были бы задеты, если бы Япония завладела Кореею, чего, впрочем, опасаться пока преждевременно ввиду данных нам японским правительством заверений, что оно не намерено посягать на независимость Кореи»{417}. Тем не менее точной информации о целях Японии, и возможной позиции, которая будет занята Англией, в Петербурге не было, и поэтому было рекомендовано подготовить почву для совместного выступления всех европейских держав в пользу сохранения status quo, если же эта попытка окончится неудачей, то еще раз вернуться к обсуждению возможных действий, а пока ограничится тем, что «увеличить нашу эскадру в водах Тихого океана до таких размеров, чтобы наши морские силы в тех водах были по возможности значительнее японских»{418}.

Русская эскадра на Тихом океане имела в своем составе 8 крейсеров обоих рангов, 5 канонерских лодок и 4 миноносца. Эти суда были рассредоточены по разным пунктам стоянок, кроме того, Россию ослабляло отсутствие в этих водах броненосцев, поэтому еще 24 января(5 февраля) 1895 г. кораблям Средиземноморской эскадры во главе с эскадренным броненосцем «Император Николай I» был отдан приказ следовать на Дальний Восток. 6(18) апреля контр-адмирал С. О. Макаров привел их на соединение с эскадрой Тихого океана{419}. Он считался знатоком местных вод, именно им в 1891 г. был подготовлен план действий флота на случай войны. Правда, тогда подразумевалась война с Англией и обойтись думали исключительно крейсерскими действиями{420}.

21 февраля (5 марта) 1895 г. на Тихий океан была отправлена инструкция Морского министерства (она была получена на кораблях только 11(23) марта): «Усиление нашей эскадры в Тихом океане имеет целью поддержать наш авторитет при обсуждении условий мира между воюющими державами. Предсказать трудно, куда поведет нас отстаивание наших интересов на Востоке; во всяком случае нужно держать суда в готовности ко всяким случайностям, с полными запасами. Наметьте себе порт Корейского архипелага или Китая как базис при надобности сосредоточить эскадру, не подавая повода раньше времени другим державам предугадать намеченный вами порт, держа ваши предположения в строжайшем секрете от ваших подчиненных»{421}.

Тем временем японцы полностью овладели инициативой в ведении военных действий. После разгрома при Ялу китайский флот укрылся в Луйшунькоу (Порт-Артуре) и перестал быть угрозой для японских военных перевозок на континент{422}. Этот порт был выбран в качестве основной базы для китайских военно-морских сил немецкими инструкторами в начале 80-х гг. XIX века, к началу 90-х гг. он получил весьма серьезные укрепления береговой линии и считался неприступным с моря. Подступы с суши были слабо защищены{423}. Солдаты гарнизона были плохо обучены, их вооружение было весьма разномастным — от устаревшего до современного. У пехоты было 7 разных систем винтовок{424}.