Компьютерра PDA 26.06.2010-02.07.2010 - Компьютерра

В США Sidekick хоть и не стал абсолютным хитом, но всё же пользовался определённой популярностью. Продавался он и в других странах - скажем, Канаде или Германии, но, в основном, считался сугубо американским явлением. Особенно его полюбили всевозможные знаменитости. Одно время с таким телефоном не расставалась Пэрис Хилтон, о чём потом, наверное, не раз пожалела: к аккаунту светской львицы подобрали пароль и скачали с сервера персональные фотографии, которые она вряд ли планировала демонстрировать публике.

Новые версии "Cайдкиков" всё того же формфактора - сдвижная клавиатура и большой дисплей - появлялись аж до 2009 года. Впрочем, с февраля 2008 года Danger хоть и продолжала выпускать эти телефоны, уже не была независима - её приобрела Microsoft. Энди Рубина к тому времени в Danger уже не было - он перебрался в Google и возглавил разработку Android.

Зачем Microsoft понадобился Danger? Со стороны причина казалась очевидной - разумеется, Microsoft по-прежнему не давали покоя успехи Apple. Компания уже пыталась победить iPod с помощью Zune, а теперь, вероятно, хотела поручить инженерам из Danger разработку "убийцы iPhone". Вскоре стало известно, что в недрах Microsoft начат так называемый проект Pink. Провалившиеся телефоны Kin - как раз его плоды.

Скорее всего, в Danger разрабатывали новый Sidekick ещё до того, как компанию приобрёл Microsoft. Если бы они тут же его выпустили (пусть даже под странным названием Kin), из затеи могло бы что-то выйти. В 2008 году эти устройства могли оказаться вполне конкурентоспособными - телефоны с Android тогда ещё не существовали, а iPhone не позволял устанавливать приложения (во всяком случае, официально).

Но нет, это было бы слишком просто. Операционная система, использовавшаяся в Sidekick, не имела ничего общего с Windows. Разве в Microsoft могли такое потерпеть? Совершенно ясно, чем команда разработчиков из Danger занималась следующие два года: дорабатывала и портировала на Windows CE и Silverlight свою оболочку.

Возможно, тогда в Microsoft надеялись, что из проекта Pink вырастет система, которая в будущем заменит Windows Mobile. Или, возможно, в компании думали, что Pink станет продуктом для другой ниши, который сможет мирно сосуществовать с Windows Mobile, как сосуществуют компьютеры с Windows и приставки Xbox 360. Никто, очевидно, не предвидел, что спустя два года всё настолько изменится.

Microsoft давно славится нескоординированностью своих многочисленных отделов и подразделений. Панические попытки спасти позиции Windows Mobile на рынке мобильных телефонов только усугубили хаос.

Если вспомнить 2008 год, то нетрудно заметить, что никакой Windows Phone 7 в планах компании не было, зато была Windows Mobile 7 - логическое продолжение прошлых версий. Её планировалось доделать как минимум полтора года назад. Не доделали. Надежды на большое будущее ещё не выпущенных телефонов Kin тоже, видимо, рассеялись. Уже не рассчитывая на Kin,  в конце 2009 года  в Microsoft собирают команду для разработки ещё одной новой операционной системы.

Тем временем, проект Pink продолжался и даже потихоньку близился к концу. Когда всё, наконец, было готово, оказалось, что поезд давно ушёл. Но кто же сознается в провале, когда потрачены такие деньги? Считается, что Microsoft выложил за Danger полмиллиарда долларов. Затем к этой сумме прибавилось ещё 250 миллионов - по слухам, именно во столько обошёлся Pink.

Телефоны всё же выпустили, но они не выдержали столкновения с реальностью. Ни одна из моделей Kin не пользовалась успехом - и это ещё мягко сказано. По неофициальной информации, за шесть недель в США удалось продать не то несколько сотен, не то несколько тысяч трубок. Правда, виной тому не только Microsoft, но и оператор связи Verizon, который продавал их слишком дорого, хотя телефоны позиционировались как терминалы для подростков (не самая денежная аудитория).

Представители Microsoft с самого начала были вынуждены оправдываться и объяснять непонимающей публике, что будет с Kin дальше. Если им верить, то в далёком будущем платформы Windows Phone 7 и KIN должны были слиться воедино. Это случилось быстрее, чем ожидалось. Разработчики отпрысков Sidekick сами вошли в команду, занимающуюся WP7.

Промзона: Надувной галстук

Автор: Николай Маслухин

Опубликовано 02 июля 2010 года

С тех пор, как древние египтяне придумали повязывать на шею кусок ткани, чтоб отличать богатого от бедного, галстуки претерпели немало изменений. Менялись фасоны, формы, расцветки... Одних только способов завязывать узел было придумано больше сотни.

Казалось бы, чего ещё можно придумать? Но дизайнеры из компании Pillow Tie сделали специальные надувные галстуки.

Надувной галстук от обычного отличает клапан с его внутренней стороны и быстро надувающаяся подушка внутри. По задумке авторов, главное предназначение этого предмета гардероба – быть подушкой для недолгого послеобеденного офисного сна (считается, что такой отдых резко увеличивает работоспособность). Впрочем, вдруг надувной галстук пригодится во время крушения самолёта в океане?

Кафедра Ваннаха: Взгляд россиян на сингулярность

Автор: Ваннах Михаил

Опубликовано 02 июля 2010 года

Сегодняшние взгляды интеллигентных россиян на высокотехнологическое развитие нашей страны достойны плача на реках Вавилонских. Дескать, быть нам под пятой чиновного люда углеводородным придатком Запада. А обсуждать искусственный интеллект в частности и сингулярность вообще не имеет смысла. Мол, собака - и та умней суперкомпьютера, и никогда бездушный алгоритм человека не переплюнет. Доказывается это, как правило, эмоционально, но при этом на память почему-то приходит анекдот перестроечных времен. Как решили, дескать, в горбачевском СССР развивать торговые связи с японцами. Привезли таковых. Долго и безрезультатно водили их по заводам.

В конце расстроенный руководитель программы спросил: "Неужели ничего вам у нас не понравилось? - Как же может быть, - возразили самураи, - дети у вас просто замечательные! Ну а то, что руками..." Так вот, отрицание возможности создания искусственного интеллекта очень напоминает позицию рассказчика этого анекдота, смирившегося с тем, что делать нечто путное он может лишь той частью тела, которую латиняне обзывали эвфемизмом, используя в качестве такового слово "хвост" на наречии квиритов. Но есть ли такая позиция основание выносить пессимистические приговоры творческим способностям человечества?

В прошлом российские мыслители, хоть тогдашний чиновник вряд ли был более прогрессивен, смотрели на перспективы творящего и творимого разума более оптимистично. Вот, в смутные годы НЭПа глухой учитель из Калуги Константин Циолковский писал: "Что могущественней разума? Ему - власть, сила в господстве над всем Космосом. Последний сам рождает в себе силу, которая им управляет. Она могущественней всех остальных сил природы..." ("Воля Вселенной. Неизвестные разумные силы", Калуга, 1928 г.) То есть грезы о перестройке звездных систем имели фундаментом не возможности ракетных приборов, - на чём делался акцент советскими биографами Циолковского, - а, прежде всего, на нарастающую силу разума. То, что много позже ляжет в основу понятия сингулярности.

К теме соотношения Вселенной и Разума россияне вернулись в начале 1960-х. И сделал это выдающийся математик академик Андрей Николаевич Колмогоров (1903-1987). Его доклад "Автоматы и жизнь", подготовленный для семинара научных работников и аспирантов механико-математического факультета Московского государственного университета вызвал интерес, который в наше время вызывают разве что кувыркания участников реалити-шоу. А ведь это была работа, где обсуждались изрядно далекие от потребительства проблемы, вроде того, что необходимо расширить понятие жизни с унаследованного от классиков марксизма-ленинизма "способа существования белковых тел".

Потом была работа Колмогорова "Жизнь и мышление с точки зрения кибернетики", М., 1961 год. И вот в ней была высказана представляющаяся крайне важной и сегодня мысль: "моделирование способа организации материальной системы не может заключаться ни в чём ином, как в создании из других материальных элементов новой системы, обладающей в существенных чертах той же организацией, что и система моделируемая. Поэтому достаточно полная модель живого существа по справедливости должна называться живым существом, модель мыслящего существа - мыслящим существом". Для того, чтобы в полной мере оценить это высказывание, стоит вернуться к началу карьеры Андрея Николаевича, к его ранним работам посвященным отношениям между формально-аксиоматической и интуитивистской методологиями. То, что модель жизни есть жизнь, а модель разума - разум, важно для очень многих вещей, которые сегодня склонны воплощаться на практике.