Тень берсерка - Валерий Смирнов

Распечатав пачку «Пэлл-Мэлла», я чуть было не прослезился от трепетной заботы нашего Минздрава, предупреждающего о вреде заморских сигарет. Впрочем, считать этот «Пэлл-Мэлл» настоящим можно только после двух-трех бокалов «Огненного». Сигарета напоминала изысканным вкусом смесь сушеного дерьма и полыни в равных пропорциях, что же до коктейля, то его качество заметно бы улучшилось, добавь бармен в бокал немного дихлофоса.

Мне показалось: в своей биографии бармен впервые встретился с таким привередливым клиентом, который ко всем остальным капризам подозревает о существовании киви и маслин.

— Скажите, — обратился я к нервно протирающему стойку скромному труженику стакана и рюмки, — вы этот самый «Огненный» в качестве крысомора уже использовали? Или пытаетесь изобрести синтетический заменитель органических удобрений?

Бармен настороженно посмотрел на меня и на всякий случай попытался улыбнуться.

— Кстати, любезный, где ваша книга жалоб и предложений? — замечаю безапелляционным тоном, не без удовольствия плюнув для полноты вкусовой гаммы в бокал с «Огненным».

Производитель этого воистину дивного напитка вытаращился на меня так рьяно, словно его подбивали перекрыть пути рыночных преобразований общества и вернуться к прежней профессии. У меня не возникло и тени сомнения, что в бармены его толкнули исключительно хроническое безденежье и повальная безработица. Судя по музыкальным пальчикам, в период проклятого застоя изобретатель «Огненного» доблестно отлынивал от общественно полезного труда на колхозной конюшне.

Зато теперь он старается изо всех сил. Еще бы, этот деятель так отчаянно заморгал, явно вызывая слезу по поводу того, что нужная клиенту книга отчего-то отсутствует в культурнопросветительном меню «Эльдорадо».

— Жаль, если здесь нет пресловутой книги, — искренне огорчаюсь отсутствию тщеславия у бармена. — Ваше имя вошло бы в историю. Благодарность хотел написать. Вместе с рационализаторским предложением. Этим изобретением — «Огненный» стоило бы поить кое-кого для экономии бюджетных средств с тех пор, как на высшую меру наложили мораторий.

По поводу качества сигарет, изготовленных по несуществующей лицензии даже не в Греции, я высказаться не успел. Из-за того, что меня кто-то чересчур дружески похлопал по плечу. Лицо бармена расплылось в такой радостной улыбке, будто за моей спиной появилась Золотая Рыбка, у которой нет других жизненных целей, кроме как выполнять все мои желания. Самое первое из них отчетливо читалось большими буквами на лице изобретателя пойла под названием «Огненный».

Обернувшись, я увидел перед собой вовсе не рыбку, а пока доброго молодца, стоящего на страже относительного покоя в заведении, с таким животом, словно в нем до поры до времени спряталась группа поддержки. Рядом с ним стоял еще один тип, намекающий своими габаритами о родстве с трансформаторной будкой. Мне стало неясно: отчего колхозники постоянно скулят, как им не хватает техники для уборочной страды? Таких мальчиков вполне можно использовать вместо тракторов с куда большим производственным эффектом при сильной экономии дорогих горюче-смазочных материалов. Но вместо доблестного труда на полях отчизны они почему-то околачиваются в баре с некогда идеологически вредным названием «Эльдорадо».

Многочисленные посетители забегаловки наблюдали за происходящим у стойки с таким интересом, что до меня окончательно дошло, отчего хозяин «Эльдорадо» экономит на варьете.

— Вам что-то не подходит? — наконец-то решил поднять культуру обслуживания на высоту обладатель пуза слонихи на двадцатом месяце.

— Все в порядке, — активно изображаю слегка перепуганный вид, плодотворно действующий на эту парочку похожих друг на друга, как два булыжника мостовой. — Бармен, бутылку лучшего коньяка!

После моего заказа добры молодцы явно решили: их интеллектуальный вид как нельзя лучше способствует тому, что клиенту уже нравится и коктейль «Огненный», и качество сигарет, изготовленных из явно сэкономленных материалов, после того как на табачной фабрике подмели пол. Привыкли ребятки к тому, что они чересчур грозные и донельзя сильные, однако вся их работа наверняка сводится к утихомириванию перебравших гостей «Эльдорадо». Что такое тренировки — эти хранители спокойствия вряд ли догадываются, такие все больше на свои габариты надеются. Совершенно напрасно: бык тоже здоровый, но в консервную банку его загоняют.

Бармен с победоносным видом поставил передо мной бутылку так называемого коньяка «Метакса», который я бы не стал пить под угрозой физической расправы. Но в конце концов этот дивный напиток я заказывал для парней, находящихся рядом, не зря один из них так плотоядно облизывается, словно у него пересохло в горле еще в прошлом году.

— Давай бокалы! — обращаюсь к бармену, угощая бутылкой по темени садящегося за барную стойку ценителя лучших коньяков. С его коллегой пришлось повозиться чуть дольше, одновременно проверив на прочность барную стойку. После второго удара его башкой в то самое место, где недавно стояла уже вдребезги разбитая бутылка «Метаксы», краем глаза замечаю явное удивление на благообразном лице бармена.

Охранник «Эльдорадо» спокойно сполз по стойке и без резких телодвижений удобно расположился рядом со своим собратом. Теперь эта парочка напоминала если не колхозные трактора перед капитальным ремонтом, то уж наверняка пару пролетариев через три часа -осле наконец-то полученной зарплаты за февраль прошлого года.

Между столиками заведения в помощь посерженной охране спешило явно нетрезвое подкрепление. Я не стал ждать, пока оно доберется до места основных событий вечера. Сделав несколько шагов навстречу, выхватываю стул из-под раскрашенной, как индеец, ставшей на тропу войны, девицы и от всей души приветствую спешащего на противоходе. Стул оказался куда крепче и бутылки, и того столика на который грохнулся очередной защитник качества коктейля «Огненный». Не скажу, что этому эстрадному номеру обрадовались сидевшие за тем самым столом, однако они почему-то не стали демонстрировать намеков на желание заняться физкультурой. Наверняка посчитали: культурная программа бара на сегодняшний день исчерпана полностью.

Как истинный джентльмен я с благодарностью вернул мебель под зад раскрашенной девицы и без дальнейших приключений вышел из бара, совершенно позабыв расплатиться с почему-то не напомнившим об этом барменом.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

В том, что я как нельзя лучше проявил себя в качестве туриста, сомневаться не приходится.

Наверняка сказалась польза от радоновых ванн, вот и поперло из меня то самое здоровье, за которым приехал в Косятин. Ну а разминка в баре случилась вовсе не по моей вине. Будь там, как в прежние времена, книга жалоб и предложений, изложил бы свою благодарность в письменном виде.

Конечно, в конце концов можно было бы обратиться в «Общество защиты потребителей», но иди знай, подозревают ли о существовании такой общественной организации косятинцы. Зато мне не приходится сомневаться по поводу другого общества иной защиты. Той самой, которую Будяк гарантирует платящим ему дань. Потому и жду гостей в «люксе» «Метелицы», до того мне заранее отведенная роль рыбки в просвечивающемся аквариуме пришлась по душе, что я, от греха подальше, даже пистолет сюда не привез. Как без него отдыхать, лечиться и просто ходить по улицам в наше судьбоносное время — ума не приложу.

На первый взгляд, «Зиг-Зауэр» может показаться неплохим аргументом в дискуссии, направленной на улучшение качества фирменных блюд «Эльдорадо». Только вот незадача — вероятный визит переквалифицировавшихся колхозников, искренне считающих себя настоящими головорезами правопорядка, меня волнует не менее остро, чем остальные преобразования в агропромышленном комплексе. Больше того: возможная встреча с очень даже ничего Красной Шапочкой не будоражит воображение, хотя уже целую неделю веду себя чуть ли не монахом во время поста или воином на посту номер один.

В голову лезут мысли не по поводу Красной Шапочки с розовой попкой, а о другом почти сказочном персонаже по кличке Грифон. Именно он следит за тем, чтобы заинтересовавшие меня полотна по-прежнему числились среди растворившихся в небытии.

Интересная птичка, перелетевшая из легенды в реальную жизнь. Помнится, видел памятник грифону, установленный в одном некогда веселом городе, весьма заботливо облитый масляной краской. Жаль, памятник выполнен в бронзе, его, как другие, разломать непросто. Наверное, только поэтому монумент сохранился до сих пор, несмотря на стремление деревни, заполонившей город, придать ему вид, наиболее подходящий для собственного существования.

Не стоит надеяться, что местный Грифон внешне чересчур похож на своих легендарных собратьев. Он в человечьем обличье ходит, не выделяется в общей массе львиной головой, телом и орлиными крыльями. А какие громадные когти у этой сказочной твари, в несколько раз превышающей параметры льва...