Категории
Самые читаемые книги
ЧитаемОнлайн » Проза » Современная проза » Тойота-Креста - Михаил Тарковский

Тойота-Креста - Михаил Тарковский

Читать онлайн Тойота-Креста - Михаил Тарковский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 14 15 16 17 18 19 20 21 22 ... 81
Перейти на страницу:

– Девуар… Это Гриша назвал… А я его Кот зову. Не знаю, почему Девуар…

– Это государство такое. В Африке.

– Да? А я думала что-то такое… – Маша сделала летящий жест рукой, – парижское…

– А где Гриша?

– Я тебе говорила, он квартиру снимает. А эту сдаёт. – Маша показала через стену.

– Слушай, а что такое бизнес-собачки?

– Какие собачки? Откуда ты взял?

– В газете. Стал смотреть по такси, расценки… и там написано что-то вроде: стеклопакеты, девчата недорого, то да сё, да, и… салон «Дружок», интим-стрижки для бизнес-собачек.

– Ты опять придумываешь. Я такие газеты не читаю.

– А что ты читаешь?

– Вот. Ты читал? – Она взяла с буфета яркую книжку. – Это очень известное… Почему ты так пожал плечами? Ты же не читал!

– Я не могу такое читать…

– Значит, я ничего не понимаю?

– Вообще ничего не значит. Мой брат читает три книги: «На Иртыше», «Угрюм-река» и «Амур-Батюшка». Живёт в одном месте и всю жизнь любит Нину Егоровну.

– Это он тебе сказал?

– Он сказал… и я знаю…

– Это слова… Слова ничего не значат.

– Слова значат всё. Просто они бывают разные. Есть слова-слова, а есть слова-поступки. А есть слова, от которых мы становимся другими. О словах надо думать.

– Зачем? – Маша медленно отпила минеральную воду.

– Чтобы видеть, как мы изменились. Мне раньше казалось, что в книгах, особенно в стихах, очень много, ну… общих слов. Любовь, смерть. Земля, небо. Весна, берёза… А потом я понял, что слова, они, знаешь, вначале, ну, как пустые бутыли. И вот эти бутыли начинают заполняться… Берёзовым соком… и открывается… тайна слова… Когда каждое столько значит, так пережито, выстрадано, такой настой смысла имеет… А сок всё капает, и кажется, ещё чуть-чуть… и весь русский язык станет таким, что ни одно слово нельзя будет произнести… без трепета… Я такие книги люблю… Давай за это выпьем!

– Ты говоришь, и я с каждым словом, ну вот… всё трепетней к тебе отношусь… Моя подруга, Вика, она спрашивает, тебе не скучно с ним, он ведь, наверно… ну… ты только не обижайся… ну… такой…

– Необразованный…

– Ну да, недоученный… чуть-чуть… конечно…

– И что ты ей сказала?

– Я лучше тебе скажу… Я хочу выпить за тебя, за твою судьбу… За то, что она пересеклась с моей… и за то, чтобы ты всегда находил слова… нужные… и нежные… и за твои дороги, которые… тебя столькому научили… Меня ещё тогда, летом, удивило… Ты вот говоришь и сначала непонятно к чему ведёшь, и я всё думаю, вот промахнёшься, оступишься, а ты всё не оступаешься… и не промахиваешься… А сейчас ты совсем другой… Ты как-то меняешься… быстрее, чем… надо… Остановись… шучу, конечно… Но я иногда, правда, не понимаю, кто ты… То ли ты не тот человек, с которым я познакомилась давным-давно в старинном городе, где то дерево… с обломанной вершиной… видишь, я не всё забыла… Да… Ты появился в моей жизни… Откуда ты?! Я не понимаю… Ты как-то… надо всем…

– Правда? – неожиданно живо и будто не веря сказал Женя. – Хм… Мне всегда больше всего хотелось быть надо всем. Знаешь, как дым… Когда так понимаешь свою землю, что хочется сразу везде быть, в каждом месте, посёлке, городе. Хотя оно и невозможно одновременно… и даже когда на машине едешь, вроде и делишь себя между вёрстами, но всё как-то кусочками… Я вот на самолёте не люблю летать – слишком многое там под крылом происходит, и когда всё это пропускаешь сквозь душу, кажется, она не выдержит…

– Что пропускаешь?

– Ну местности все, уклады, ведь в каждом месте даже литовки, ну, косы, по-разному садят… А сколько судеб… и вроде бы летишь высоко, а какая-то твоя часть всё равно… что ли… ухабы считает. И вот чем больше пространство, тем тоньше… дым… Раньше мне казалось, что в этом моя сила, что я такой же огромный, но с годами всё трудней, ну что ли… обеспечивать это чувство… внутренне… и иногда хочется… я писал тебе… так вот лежать и чтобы ты меня… гладила по голове…

– Хм… Послушай, – Маша взглянула пристально и чуть прищурясь, – а выходит, остальные не так одиноки? Твой брат Михалыч?

– Мой брат Михалыч женился в двадцать лет. И у него полон дом детей и котов…

– А у тебя ни детей, ни котов и женщина за тридевять земель… и ты говоришь, что ты самый одинокий… А тебе не кажется, что остальные люди в сто раз более одиноки… раз… раз хотят о ком-то заботиться?

– Я об этом не думал… Давай выпьем за твой дом.

– Тебе понравился мой дом? – спросила Маша тихо.

– Очень… особенно стол… Мы сейчас попробуем твой салат, и я тебе расскажу одну историю…

– Хорошо…

– Да… Есть такая книга… Про то, как один человек захотел построить дом на стрелке двух великих рек. Ему казалось, они научат его чему-то, чего хватит на всю жизнь ему и его близким. И он мечтал о высоком рубленом крыльце… и огромном столе, за которым будет сидеть со своими друзьями и глядеть на ледоход. И он стал строить дом.

Пока он строил, он потерял любимую, потому что сначала она не хотела никуда ехать, а когда захотела, не захотел он, потому что встретил другую женщину. Эта женщина приезжала к нему в гости, и её расстроило, что сразу за посёлком начинается лес и никуда нет дороги. Об этом она писала ему уже потом… эта женщина, прочно стоявшая в жизни… Обеими ногами, кстати, очень красивыми. И ещё она писала: «Когда ты мне говоришь про осень, мне нехорошо становится. Я представляю дождь, и какие грязные ботинки у наших детей, и что всё это надо мыть, мыть и мыть»… И почему-то ему стало так грустно от этих слов, что он постарел на целую жизнь.

– И чем всё кончилось?

– Да, по-моему, ничем… такие истории ничем не кончаются… Видимо, другой женщине он был не настолько нужен. И хуже всего, что он и сам себе перестал быть нужен в этом доме. И в этом просторе…

Маша пожала плечами:

– Ну если он выбрал именно такую женщину, значит, в нём было дело…

– Именно в нём… Поэтому я хочу выпить за своего брата, который выбрал себе женщину под стать месту… и за то, что он сумел быть счастливым!

– А как называлась та книга?

– Не помню… Я иногда читаю так… вполглаза… хм… бывает… всю строчку видишь целиком, будто издали, и так нерезко… только очертания слов. И даже, случается, взгляд вдруг чуть изменит, подправит, и ты прочтёшь уже по-своему, точнее, ярче… А потом окажется, слово-то совсем не то было… Как с Усть-Бирью…

– С какой… Бирью?

– Ну тот посёлок… Я тебе рассказывал… Он Усть-Бюр вообще-то…

– Знаешь… Мне кажется, ты не только книги так… читаешь…

4

Эхом, круговым гулом оживал-просыпался, раздувал огромную турбину город. Женя, подняв воротник, ходил с щёткой вокруг машины, сметал снег, счищал шершавый ледок на стекле. Тревожно, остро и зияюще пусто было на душе от неподъёмности этого города, оттого, что никак не приживлялся к нему Женя и слишком зарезался в главную и далёкую свою жизнь. Зато какими близкими, молчаливо родными приходились друг другу Маша и город, как мешал им Женя и как неуклюже жилось ему здесь, такому чужому и третьему!

Корочка неподатливо хрустела под скребком, но он добирался до стекла, и оно открывалось, кофейное, крепкое и гладкое, стремительно склонённое и выдержавшее столько ветра, дождя и снега, что даже серебряная трещина от камня казалась родной и необходимой… Он обходил машину с кормы, глядел на фонари – большие, длинные, продольно разделённые на рубиновый верхний пласт и заиндевело-белый нижний. Малиновым полем с надписью «креста» они объединялись в один стеклянный монолит и загибались за бока.

Медленно, как самолёт на рулёжку, выезжал Женя на боковую дорогу, и музыкой, бьющей из разных углов салона, его пронизывало, возносило временным торжеством, вытекавшим, едва смолкала песня.

Таким же временным счастьем было сиденье с Машей в кафе на втором этаже, где тихая девушка улыбалась и поджигала свечечку, а входившие молодые люди привычно здоровались и листали меню чуть небрежно, и кто-то смеялся, и кто-то показывал новый телефон, а за окном гудела бессонная полночь и сверкающей лавой текли по дорогам машины. И, вливаясь в широкие тракты, неслись, набирая ход и заходясь, как на взлёте, и дрожала земля, и фасады цвели многоцветной змеящейся сваркой. А где-то стояла ледяная ночь с мерцающим небом, и в нём аршинными звёздами был выбит вопрос: куда же несётся вся эта планета с улыбающимися девушками, городами, машинами? И девчушки не ведали, глаза их прятались, и сам Евгений молчал и мелел, иссыхая, и лишь Маша наливала его силой.

Она знала только часть этого города, куда со всех краёв с животной тягой тянулись люди, и он, огромный, ходил ходуном от перестыка людских воль и страстей всех румбов. Рынки, окраинные ночные метро с драками, где у задраенных ларьков бродили кривошипно-шатунные личности, ночные выползки, и толпились дикие люди из кишлаков и аулов, и деловито и серьёзно убегал от ватаги мальцов негр с разбитой рожей. Всё было грубым, свеженарубленным, полным единой заботы, и поразительная понятливость царила в этом полевом стане, в этом таборе, где ещё делили землю и воду и где Женя узнавал говоры всех регионов. Где знакомые ему простые люди, лишённые тыла, грубели и, теряя свет, подчинялись лишь законам силы, в знак, что звериный век на Земле лишь начинается…

1 ... 14 15 16 17 18 19 20 21 22 ... 81
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Тойота-Креста - Михаил Тарковский торрент бесплатно.
Комментарии
КОММЕНТАРИИ 👉
Комментарии
Татьяна
Татьяна 21.11.2024 - 19:18
Одним словом, Марк Твен!
Без носенко Сергей Михайлович
Без носенко Сергей Михайлович 25.10.2024 - 16:41
Я помню брата моего деда- Без носенко Григория Корнеевича, дядьку Фёдора т тётю Фаню. И много слышал от деда про Загранное, Танцы, Савгу...