Граф Суворов, том 11 - Иван Шаман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Был у них только один недостаток — медлительность. Вскочив на ноги, я рывком приблизился и за пару взмахов огненного меча срубил тварям передние лапы. Они попадали на пол, но продолжили ползти, высекая снопы искр. А за ними снова появился поток из более мелких тварей. Я уже готовился их встречать, как вдруг они замерли, застыв на месте словно статуи.
— Есть! Мне удалось отключить резервное питание в вашем секторе. — довольно сказал Максим. — Больше проблем не будет.
Ну, тут он поспешил. Стоило вырубиться основному потоку тварей, как по их телам вперёд ринулись настоящие автоматоны — те самые пауки убийцы с лапами-лезвиями, которые доставили столько хлопот на фрегате Верхотурье. Но в этот раз мы были готовы к встрече.
Бомба в груду тел, и противника сносит обломками его же сородичей. Тварь тут же вскочила на уцелевшие лапы, но мгновения натиска уже были потеряны и Мария снесла первого из убийц точной очередью перезарядившейся пушки ПСО. Второй выскочил из груды прямо под мой меч, а третьего уже не нашлось.
— Коридор три-г. Три-д. Есть, я его обнаружил. Движется прямо… к инженерному отсеку. — растерянно проговорил Макс. — Твою мать, да он сюда бежит!
— Это не по плану. Уходи на мостик! — приказал я, прыгнув в нужную сторону прессом. Мария не отставала, но между нами и врагом было больше двух десятков закрытых дверей. А вот между ним и Красновым — всего пять.
Вдалеке послышались приглушенные металлическими створками очереди. Работал стационарный пулемет, хотя непонятно на чьей именно он был стороне. Турель Максима, или перехваченное орудие неизвестного противника. Так или иначе, счет шел на секунды, и мы не могли себе позволить расслабляться.
Рывок, прессом открыть дверь, снова рывок. Я повторял заученный алгоритм, не находя ни единой возможности ускориться. Семь дверей. Пять. Три… с той стороны послышался душераздирающий крик, и когда последняя гермостворка открылась я наконец увидел его — нашего врага, замершего над распластанным на полу телом Краснова, под которым растекалась лужа крови.
Я ударил не задумываясь, но шестирукая тварь, лишь отдаленно напоминавшая человека, встретила мой конструкт проводящими лезвиями. Одна из верхних конечностей вспыхнула, но не резонансом, а какой-то крайне яркой горелкой, системы костюма с ходу показали, что там под тридцать тысяч градусов. Но меня такие мелочи не сильно волновали.
Очередь в брюхо отбросила тварь в сторону. Но, кажется, не нанесла ей вообще никакого урона, разве что стальные пластины чуть помялись. А ведь она должна была пробивать обычный резонансный доспех в грудь! Бомба? Если Макс ещё жив, так я превращу его в отбивную. Выхода не оставалось, и я прыгнул вперед.
Пылающий клинок столкнулся с плазменным резаком и без труда прошел через струю, вот только выиграл от этого противник. Сразу несколько лап ринулось ко мне. Одну я сумел заблокировать когтями, другую — рубануть мечом, отсекая конечность, но еще четыре вонзилось в мою броню с разных направлений.
Плазменный резак ударил в шлем, и в броне разом стало нечем дышать. Красная точка, появившаяся у меня перед глазами, почти мгновенно превратилась в белую, экраны лопнули, и я почувствовал нестерпимый жар, грозивший сварить меня в собственном соку.
В отчаянье пнув противника я попытался вывернутся из смертельных объятий, но когти лишь глубже вошли в мой доспех. Удар клинком в грудь твари тоже мало что изменил, я даже не видел, что происходит, ориентировался на истинное зрение и чувство опасности, которое вдруг притихло, а затем тварь смело в сторону.
Увлекшись схваткой, враг забыл о Марии, а вот она о нас не забыла, и стоило девушке перезарядить пушку, как она выпустила снаряд практически в упор. Урода снесло, переломав пополам, а я, подскочив, добил его, воткнув огненный меч куда-то в район груди. А в следующее мгновение меня отбросило мощным ударом шести лап. Только вот подняться твари было уже не судьба. Мы отбросили его достаточно далеко от Макса, чтобы я без опаски использовал бомбу.
До предела сжатый пятисантиметровый шарик влетел в пробоину механической брони на груди врага, а затем взорвался, раскрывая её словно петарда раковину улитки. На мгновение всё стихло, а затем я услышал жалостный стон. Выругавшись про себя, я дернул эвакуационный шнур и выскочил из раскрывшейся брони, наконец увидев врага собственными глазами.
Изуродованное тело, оплетенное трубками и проводами, всё еще умудрялось как-то существовать, хотя у него уже давно вместо рук и ног были механические протезы, а от туловища осталась только обильно кровоточащая масса, выглядывающая из развороченной брони.
Вот только Макс выглядел не лучше. Тварь успела покромсать его на куски, вспоров живот и почти полностью ампутировав конечности. Глаза были выжжены плазменным резаком.
— Ты сможешь его спасти? — спросила Мальвина, подойдя ближе.
— Не с такими ранами. — покачал я головой. Но затем, вновь обернулся к еще живущему врагу. — Хотя, возможно. Помоги мне.
Глава 8
Выдернув трубку искусственной вентиляции легких из глотки поверженной твари, я отбросил окровавленный комок в сторону. Сейчас было не до расспросов, какими бы интересными сведениями и технологиями не могла поделиться еще живая тушка, они не стоили жизни моего давнего соратника и друга. Тем более от твари осталась только голова, да и та говорить не может.
— Ты понимаешь, как это работает? — спросила Мария, когда, срезав внешние, разворочанные пластины брони я поместил торс Краснова на место врага.
— Понятия не имею. — честно признался я. — Но должно сработать.
Обрезать дыхательную трубку и засунуть ее в рот, воткнуть торчащие из доспеха капельницы в вены, залить хирургическим гелем из аптечки первой помощи раны и обрубки рук и ног. Максим потерял сознание от болевого шока, и я единственное что я мог для него сейчас сделать — сохранить теплящуюся жизнь. Остальное — не важно.
— Кто старший механик после Краснова? — спросил я у Марии, и она передала мой вопрос по автономной системе связи штурмовых доспехов.
— Давид Раминбаширов. — наконец ответила она. — Уже бежит сюда.
— Отлично. Нужно перенести Макса в хирургическое отделение. Там ему окажут необходимую помощь. — сказал я контролируя жизненные показатели товарища. Я мог многое, повысить его шансы на выживание, усилить регенерацию, даже помочь в перспективе отрастить новые нервы и мышечные волокна. Но это была не магия, а лишь усиление свойств организма, явно недостаточное прямо сейчас.
Стоило твари сдохнуть и дела у наших ребят пошли на лад. К тому моменту как мы доставили тело в металлической скорлупе к хирургам, Таран и остальные уже расправился с большей частью механических тварей, ещё оказывающих сопротивление. Хотя, надо признать, знали мы далеко не о всех. Автоматоны, собранные из запчастей прямо на кораблях, представляли из себя чудовищную помесь насекомых и машин, и далеко не всех удавалось прикончить с первого выстрела. К счастью, справились штурмовики без моей помощи и на Черепахе, и на других судах.
Техно-заражение охватило большую часть крупных судов, и страшно было даже представить, что бы произошло, не найди мы мозг всего этого безобразия и не отдай я приказ заглушить реакторы перед зачисткой, ведь абсолютное большинство монстров питалось от наших же реакторов. Промедли мы еще хоть пару дней, и атакуй твари нас неожиданно, в живых не осталось бы никого.
— Что это было? — спросил князь Оренбургский, когда капитаны собрались в кают компании на совет. — Ни я, ни один из моих офицеров или товарищей подобного не видел. Новейшая разработка врага? Но кто? Англичане, американцы?
— Мелко берете, князь. — покачав головой ответил я. — Почти со сто процентной вероятностью могу предположить, что нам противостоит само общество Теслы. Это не первое покушение на нас, и прошлый убийца так же был выдающимся, по-своему, но такого масштаба никто и предположить не мог.
— Общество? Разве оно вмешивается в государственные дела? — удивленно спросил Михаил, но этот вопрос можно было оставить без ответа, тем более что его наставник задал более подходящий.
— Не обессудьте, ваше высочество, но у вас есть доказательства причастности общества к покушению на вас? — уточнил барон Курский.
— Если вы про результаты допросов убийц — нет, увы, но они не очень
