Добро пожаловать в город ! (сборник рассказов) - Ирвин Шоу

-- Теперь могу тебе и признаться! -- заявила она ему в комнате для посетителей в тюрьме -- он уже просидел три месяца.-- Все это тянется довольно давно. А теперь он уезжает в Сент-Луис... Ну, пришло время и тебе узнать.-- И поправила маленькую шляпку с какими-то загогулинами (никогда с ней не расставалась) и еще корсет таким жестом, словно он нанес ей страшное оскорбление и поэтому она уезжает теперь от него на запад. Узнал он также, что в типографии, где работал семнадцать лет, появился профсоюз и теперь его рабочее место, и с гораздо большей зарплатой, занял какой-то бородатый румын.

Барнум уныло насвистывал сквозь зубы, вспоминая о зыбких, давно минувших годах, когда вел обычную простую жизнь, приносил каждый вечер детишкам комиксы, дремал после обеда, а жена все жаловалась, недовольная то одним, то другим. То была незамысловатая, незаметная, не запутанная жизнь,-ему тогда не доводилось разговаривать с важными шишками -- окружным прокурором, детективами-ирландцами -- и никакие мошенники или мелкие торговцы наркотиками не подсыпали ему перец в чашку с кофе.

Все началось год назад, когда он по ошибке свернул на Коламбус-авеню вместо Бродвея: тихо-мирно возвращался себе домой с работы, с тревогой вспоминая, как босс, чем-то рассерженный, весь день ходил взад-вперед по цеху за его спиной, цедя сквозь зубы:

-- Нет, этого я не в силах вынести! Всему есть предел! Нет, не в состоянии!

Барнум так и не понял, чего именно не может вынести босс, но все равно эта мысль где-то в подсознании его беспокоила,-- вполне вероятно, босс не может вынести его, Барнума... Усталый, шел он домой, думая о том, что его, как всегда, на обед ждет жареная треска и придется провозиться весь вечер с детьми, так как жена посещает какой-то женский клуб, где, по ее словам, берет уроки вязания.

В глубине души чувствовал, конечно, хоть и расплывчато, что вечерок предстоит не из приятных -- скучный, бесцельный, как тысячи точно таких же в его жизни.

И вот тогда все и произошло. Какой-то высокий, очень смуглый человек, с засунутыми в карманы руками, торопливо его обогнал. Вдруг из соседнего подъезда выскочил другой, в серой шляпе и в пальто, и схватил первого за плечо.

-- А-а, попался, сукин сын! -- заорал тот, что в серой шляпе.

Смуглый бросился наутек. Серая шляпа выхватил из-под мышки пистолет и завопил:

-- На этот раз не уйдешь, испанец паршивый! -- И выстрелил в него четыре раза подряд.

Смуглый медленно, словно скользя, опустился на тротуар, а серая шляпа крикнул:

-- Ну что, не нравится?! -- И тут он бросил ледяной взгляд на Барнума -- тот стоял рядом, разинув рот.-- Та-а-ак...-- протянул он, грозно зарычал перекошенным ртом и мгновенно исчез.

Барнум, стоя на том же месте, не мог отвести взора от высокого смуглого человека, безмолвно лежавшего на тротуаре,-- а он, оказывается, не такой уж высокий... Кровь хлещет из него. Барнум вдруг спохватился и закрыл рот. Словно во сне, неуверенно подошел к упавшему на тротуар человеку: на него уставились остекленевшие глаза мертвеца...

-- Послушайте, послушайте, эй, мистер! Что здесь случилось?

Рядом с Барнумом стоял мужчина в фартуке мясника и испуганно глядел вниз, на тротуар.

-- Я все видел! -- авторитетно начал Барнум.-- Этот парень обогнал меня, а другой, в серой шляпе, выскочил из подъезда и закричал: "А-а, попался, сукин сын!" Потом заорал: "На этот раз не уйдешь, испанец паршивый!" И бам, бам, бам! Потом ему: "Ну что, не нравится?!" Потом мне: "Та-а-ак..." -- и куда-то исчез. А этот джентльмен... умер.

-- Что здесь произошло? -- К ним бежала через улицу, от магазина модных шляпок, полная женщина и кричала на ходу.

-- Убили человека,-- объяснил ей мясник.-- Вот он все видел.-- И ткнул пальцем в Барнума.

-- Как это случилось? -- подчеркнуто вежливо осведомилась модистка.

К этому времени подбежали еще трое, а потом -- четверо мальчишек. Все стояли и глазели на труп.

-- Ну,-- снова заговорил, чувствуя собственную значимость, Барнум, когда этот разноголосый галдеж наконец прекратился,-- шел я по этой улице, а этот парень обогнал меня, а какой-то человек в серой шляпе выскочил из подъезда и закричал: "А-а, попался, сукин сын!" Этот парень бросился наутек, а другой закричал: "На этот раз не уйдешь, испанец паршивый!" Вытащил пистолет -- и бам, бам, бам, бам! Потом ему: "Ну что, не нравится?" Потом мне: "Та-а-ак..." -- Барнум перекосил рот, как это делал на его глазах убийца, и даже пытался сымитировать его грозное рычание.-- И куда-то исчез. А этот вот... убит.

Теперь около трупа толпилось человек пятьдесят.

-- Что здесь случилось? -- задал теперь вопрос тот, кто подбежал последним.

-- Я шел по улице,-- поторопился ему ответить Барнум -- как можно громче, гордо сознавая, что все глаза устремлены на него одного,-- по этой улице, и вот этот парень меня обогнал...

-- Послушай-ка, приятель,-- какой-то коротышка с красной физиономией бесцеремонно толкнул его под локоть,-- шел бы лучше домой! Ни черта ты не видел...

-- Нет, видел! -- разволновался задетый за живое Барнум.-- Все видел -собственными глазами! Какой-то человек в серой шляпе выскочил из подъезда...-- Рассказчик даже подпрыгнул для убедительности, а толпа уважительно расступилась перед ним, чтобы освободить ему побольше места, и он мягко, как кошка, приземлился. Колени его подкосились, но все же выдержали, только напряглись.-- Выскочил и закричал: "А-а, попался, сукин сын!" А этот парень,-- он махнул в сторону трупа,-- бросился наутек...-Барнум даже сделал два быстрых, маленьких шажка, демонстрируя всем, как побежал мертвец.-- А этот, в серой шляпе, вытащил пистолет и заорал...

-- Почему ты не идешь домой? -- приставал к нему нахальный коротышка, прямо-таки умолял.-- Мне-то все равно, только... послушай, зачем тебе впутываться в это дело, жизнь себе осложнять? Иди домой, говорю тебе!

Барнум холодно посмотрел на него.

-- Ну и что потом? -- раздался чей-то голос из толпы.

-- "На этот раз не уйдешь, испанец паршивый!" -- вдохновенно завопил Барнум.-- И раздались выстрелы -- бам, бам, бам, бам! -- Он поднял руку, сделал вид, будто стреляет из пистолета, стараясь даже удержать ее на месте, как после отдачи.-- Потом этот, в шляпе, заорал: "Ну что, не нравится?!" Повернулся ко мне, протянул: "Та-а-ак..." -- Барнум зарычал точно как преступник, отдавая себе отчет, что все, как один, в толпе впились в него глазами,-- и исчез, а этот джентльмен... вот убит...

-- Говорю тебе, как хороший друг сказал бы,-- теперь уже серьезным тоном убеждал его коротышка,-- прислушайся к моему совету -- ступай домой! Ты ничего не видел, ничего!

-- Что здесь произошло? -- донесся до него поверх качающихся голов чей-то голос. Теперь, как казалось Барнуму, его окружила громадная толпа, не менее тысячи человек, и все они пытливо, разинув рты, смотрят на него... А дома-то ему никогда не удавалось привлечь к себе внимания и троих человек одновременно, даже своих двух детишек и жены -- слушали его не перебивая не более минуты...

-- Шел я по этой улице,-- охотно стал он повторять окрепшим, звенящим голсом,-- и вот этот парень...

-- Мистер! -- Коротышка отчаянно вертел головой.-- На черта тебе все это нужно? К чему это все тебя приведет? Наверняка к беде!

-- Этот вот парень,-- продолжал Барнум, не обращая никакого внимания на этого грубияна коротышку,-- обогнал меня, а другой, в серой шляпе, выскочил из подъезда...-- И еще раз наглядно продемонстрировал, как это было.

-- "А-а, попался, сукин сын!" -- заорал он. Этот парень бросился наутек, а другой, в серой шляпе, вытащил пистолет...-- Барнум нацелился на лежащий на тротуаре труп -- и завопил: "На этот раз не уйдешь, испанец паршивый!" -- и открыл стрельбу: бам, бам, бам, бам! Потом закричал: "Ну что, не нравится?!", посмотрел на меня, протянул: "Та-а-ак..." -- и куда-то исчез. А этот вот джентльмен... убит.

Теперь, после всех этих прыжков и бесконечных рычаний, от непосильного напряжения -- ему приходилось сильно напрягать голос, чтобы все, даже в самых дальних рядах, хорошо слышали,-- пот катился со свидетеля происшествия градом, глаза чуть не выкатывались из орбит -- так он был возбужден.

-- И вот все кончено! -- с театральной выразительностью завершил Барнум.-- Я и глазом не успел моргнуть, как этот джентльмен уже лежал на тротуаре, глядя на меня неживыми, остекленевшими глазами...

-- Иисусе Христе! -- с восхищением воскликнул один из четырех мальчишек, стоявших в гуще толпы.

-- Кто бы ты там ни был,-- доводил Барнума несносный коротышка,-- все равно болван! Помяни мои слова! Пока, прощай! -- И выбрался из толпы.

Какой-то крупный мужчина, с такой же красной физиономией, как у ретировавшегося коротышки, похлопал Барнума по плечу и дружески ему улыбнулся.

-- Вы в самом деле все видели?

-- Он еще спрашивает! -- возмутился Барнум.-- Конечно, видел -- все, собственными глазами! Пули просвистели у меня над головой!

-- Ну и что здесь произошло?

-- Шел я по этой улице...-- в который раз затараторил Барнум.

Краснорожий его внимательно слушал,-- видимо, это происшествие почему-то вызывало у него глубокий интерес.