Та, которая заблудилась - Яна Икрамова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Линукс, у меня вопрос.
Сонная голова пробурчала что-то невнятное, не высовываясь из-под одеяла.
– Послезавтра мы решили выдвигаться, так? Выйти-то мы выйдем, а дальше как? Пешком, что ли?
– Коня купим, – донеслось откуда-то из недр подушки.
Самой мне это как-то в голову не пришло. Но теперь я успокоилась и, неторопливо раздевшись, забралась под одеяло. И где-то на грани между сном и реальностью, когда сознание уже почти уплыло в зыбучую пучину волшебных видений, меня посетила совершенно здравая мысль. Я подскочила на кровати и трагическим шепотом сообщила:
– Лина! Я не могу на коне. Я не умею!
Глава 21
– Я – Тугарин Змей! Слыхали про такого?
– Ну, слыхали, а только конь наш, он нам денег должен!
Из м/ф «Алеша Попович и Тугарин Змей»В конях я понимала чуть меньше Линки, то есть ровным счетом ни фига. Самоуверенная Лина, однако, не спешила отказываться от своей затеи. Поэтому рано утром мы втроем потащились на птичий рынок. Ну, это я так его назвала. В конце концов, у меня на родине место, где продают зверюшек, именуется именно так. Втроем – это я, Линыч и Томми. Помимо увлечения азартными играми, сын нашей хозяйки оказался знатоком сельхозживности. По крайней мере, он утверждал именно так. Впрочем, первая же одобренная им лошадь вогнала меня в состояние легкого помешательства, и я, неожиданно для себя, стала редким специалистом в выборе средства передвижения. Продавцы поглядывали на меня с подозрением, поскольку я изучала объект покупки в самых разнообразных местах. Иногда довольно странных.
– Эта тебе не подойдет!
На меня насмешливо смотрели два метра идеальной красоты. Ну, может, метр девяносто. Но очень впечатляющие. Темноволосый, темноглазый, в кожаной куртке на голое тело. Я даже мысленно облизнулась.
– Чёй-то не подойдет?
– Масть не та.
– Очень милая, рыженькая. Назову ее, скажем, Алла.
– Пошли.
– Не буду.
– Почему?
– Не буду я пошлить! – Меня внимательно осмотрели с ног до головы. – Ну ладно, уломал…
Томми и Линка, не сговариваясь, схватили меня с двух сторон за руки. Как будто я с этим обворожительным брюнетом прямо сейчас сбегу на край света. А потом… Тьфу ты господи! Здесь и впрямь весна. Откуда они таких мужиков берут? Впечатление такое, что эти парни из спортзала не вылезают. Хотя если подумать… Это же не офисный планктон, это реальные средневековые работяги. Нравится мне тут. Определенно.
Конь был хорош. Серый, с черной звездочкой на лбу. Я тяжело вздохнула. Такую красоту мы с сестричкой не потянем. Печально взглянув на восхищенную Линку, я потянула ее прочь.
– Три серебряных.
Мне это показалось, что ли? Я еще раз осмотрела коня на предмет отсутствия пары ног. Ноги были на месте. Я в задумчивости почесала нос.
– Сколько?
– Три серебряные монеты и… одолжение.
– Какое такое одолжение?
– Так берешь коня?
– Таточка, – протянула Линка умоляюще.
Я нахмурилась.
– Мы в цирке, что ли? Ты или продаешь за деньги, или не продаешь вовсе. А одолжения тебе жена делать будет.
Парень чуть склонил голову и прищурился, словно раздумывая, а потом вдруг весело расхохотался. Волосы его при этом вихрем разлетелись в разные стороны.
– Три серебряные монеты и поцелуй.
Я осмотрела коня. Бюджетное вложение. Ну, ежели парниша сам дурак, так это не моя проблема. Я пожала плечами. И полезла за деньгами. Рядом со мной Линка покрывалась красными пятнами. Скромняга. Я ссыпала монетки в ладонь продавца и, подпрыгнув, чмокнула его в щеку.
– Эй, я имел в виду настоящий поцелуй!
– А это что, поддельный, что ли?
– В губы.
– Ну, ты не уточнил деталей, а сделка есть сделка. Все видели, я честно рассчиталась.
Томми радостно закивал головой, поддерживая меня. Я невозмутимо взяла коня под уздцы и повела за собой. Это я так думала. Зверина и не подумала сдвинуться с места. Я дернула настойчивее. Ноль реакции. Мне вдруг стало понятно, откуда появился дисконт на эту покупку. Лошадка-то бракованная. Я встала напротив коня и уперла руки в бока. Конь презрительно фыркнул. Ах так?
– Будешь упираться, назову тебя… Пушок!
Кажется, я его таки напугала. Животное нехотя переступило с ноги на ногу, но тут рядом раздалось ненавязчивое покашливание его бывшего хозяина. Вот оно что!
– А ну отойдем. Давай, давай, пошевеливайся. – Я приблизилась вплотную к парню и перешла на шепот: – Скажи этому серому вредителю, чтобы шел, куда ведут.
– И не подумаю.
– Как это?
– Ты еще не рассчиталась.
– А вот и рассчиталась.
– Нет!
– Да!
– Нет!
– Ладно, ладно. Ты хоть понимаешь, что мою сестру удар хватит, если тебя прямо посреди улицы поцелую? Давай хоть отойдем.
– Нет.
– Отлично. Тогда верни деньги.
– Я не могу.
– Уже пропил, что ли?
– Нет! Просто… он тебя выбрал.
– Кто?
– Конь. Кстати, ты же не станешь называть его Пушком?
– Посмотрим.
– Он Ветер.
– Отлично. Приятно познакомиться. А я Тата. Ну, так ты отпускаешь коня или как?
– Поцелуй. Прямо здесь. В губы.
– Тьфу ты, дурак! А меня за это камнями не побьют?
– Почему?
– Ну, однажды уже пытались… Не надо на меня так смотреть. И что, тебе прямо край надо?
– Ну, один мой приятель, во-о-он там…
Продавец махнул рукой в сторону. Я оглянулась. Неподалеку и впрямь стоял подозрительный тип, внимательно изучающий мою скромную персону.
– Так это на спор, что ли? – догадалась я.
– Ну да, – ухмыльнулся нахал.
Какой кошмар. Мужики они и есть мужики. Ну и леший с ними. Было бы о чем переживать. Я встала на носочки и прильнула к восхитительным горячим губам. Отлично целуется, стервец. Сей факт я озвучила вслух, заслужил красавчик. Я махнула ему рукой и спокойно увела свою лошадь. Кажется, парень крикнул мне вслед свое имя, но я не стала даже слушать. Без имени куда как интереснее.
Город мы покидали тем же путем, что и прибыли. Мой знакомый стражник переменился в лице, едва завидел нас с Линкой, мирно ведущих под уздцы серую лошадку. Я приветливо помахала ему. Бедняга побледнел и пропустил, не глядя, целую семью из пяти человек. Без оплаты. Я послала филантропу воздушный поцелуй.
Шоу началось в нескольких километрах от города. Как я ни старалась оттянуть этот момент, но он неотвратимо настал. Мы сошли с тракта и расположились на живописной полянке. Милая и тихая Линка вдруг превратилась в жестокого экзекутора и отдавала команды поистине командирским голосом. А я только стонала и потирала больные места. Жизнь стала казаться мне ужасно мрачной. Я вдруг вспомнила, что я одна-одинешенька вдали от дома и семьи, что мой бывший мужик изменял мне с моей лучшей подругой, что меня никто не любит, что я черт знает где, черт знает с кем, черт знает на чем, то есть на ком… На коне, то есть на чёрте, на самом дьяволе!
Линка учила меня ездить верхом.
Глава 22
А ты! Ты вор! Джентльмен удачи! Украл, выпил – в тюрьму.
Украл, выпил – в тюрьму. Романтика!
Из к/ф «Джентльмены удачи»Неделя. Неделя! Не-де-ля! Целую гребаную неделю мы едем. Вдвоем на одном коне. Это не жизнь, это ниже ее, жалобно песни поет воронье… Да у меня даже запас мрачных песен закончился. И матерщинных, кстати, тоже. Я устала как собака. Дважды я мылась в озере. Оба раза в ледяном. Трижды спала в лесу. Причем моя первая ночевка в этом мире, по сравнению с этими тремя, была просто раем земным. В двух случаях из трех меня всю ночь кусали комары, в одном случае – муравьи. Одну ночь я провела в домике очаровательной старушки, которая храпела, как рота пехотинцев. Четырежды я падала с лошади во сне, один раз расквасила нос, потеряла один башмак и разбила Линке губу. Нечаянно, конечно. А город все еще был далеко. И меня взяли сомнения насчет благополучного исхода нашего предприятия. К тому же Линка переносила тяготы и лишения с еще меньшей стойкостью, нежели я. Чем вгоняла меня в уныние. На моей сестричке вообще не осталось живого места. Из всей нашей компании бодрым чувствовал себя только Ветер. Еще до отъезда из города я получила пару уроков по уходу за лошадьми. От Томми. Так что с конем мы пока справлялись.
– Все, Линейка! Ты как хочешь, а я объявляю привал. Не могу больше.
Моя печальная сестричка только устало кивает. Кажется, она уже второй день не говорит ни одного слова длиннее трех букв. Устала бедная. Мы свернули на первую же попавшуюся лесную тропку и мирно доехали до симпатичной полянки. Судя по всему, тут периодически останавливаются усталые путники. Видны следы бывших стоянок: зола костров, чурбачки вместо стульев, какие-то надписи, вырезанные ножичком на коре деревьев. Я тоже чуть не ринулась писать «Лина и Тата здесь были», даже про усталость забыла. Но потом передумала. Глупо это как-то. Да и жалко деревья, как-никак они живые.
