Мемуары папы Муми-тролля - Туве Янссон

Он положительно замахал ушами.

– Ты рассказал об этом кому-нибудь? – спросил я. Сердце у меня сильно колотилось.

Он отрицательно покачал головой.

И в ту же секунду я снова превратился в искателя приключений. Я чувствовал себя большим, сильным и красивым! Ведь Фредриксон мне первому рассказал, что изобретение готово! Даже Самодержец еще не знал об этом.

– Скорее! Скорее! – закричал я. – Давайте укладывать вещи! Я раздам свои бархатцы. Подарю свой дом! Ах, Фредриксон, меня просто распирает от всяких идей и ожиданий!

– Это хорошо, – сказал Фредриксон. – Но сначала будет торжественное открытие и экспериментальный полет. Мы же не можем допустить, чтобы король лишился праздника.

Экспериментальный полет должен был начаться в тот же день. Преображенный речной пароход, накрытый красной тканью, стоял на помосте перед троном Самодержца.

– Черное покрывало было бы куда уместнее, – заметило привидение и принялось вязать с таким остервенением, что нитки аж заскрипели. – Или кисея, серая, как полуночный туман. Ну знаете, цвет ужаса.

– Надо же такое болтнуть! – сказала Мюмла-мама, которая пришла на открытие, прихватив с собой всех своих детей. – Здравствуй, дорогая дочка! Ты уже познакомилась со своими самыми младшими братцами и сестричкой?

– Милая мамочка, значит, у меня опять появились новенькие родственники? – вздохнула Мюмла. – Скажи им, что их старшая сестра – принцесса Королевской Вольной колонии – полетит вокруг Луны на летающем речном пароходе.

Братцы шаркнули лапками, а сестричка поклонилась и уставилась на нее.

Фредриксон залез под покрывало, чтобы проверить, все ли в порядке.

– Что-то застряло в выхлопной трубе, – пробормотал он. – Юксаре! Поднимись на борт и пусти в ход большую щетку!

Через минуту большая щетка заработала, и из выхлопной трубы полилась какая-то каша и брызнула Фредриксону в глаза.

– Что за ерунда! – оторопел он. – Овсяная каша!

Деточки Мюмлы-мамы закричали от радости…

– Извините, – сказал, чуть не плача, Шнырек. – Я не выбрасывал остатки завтрака в выхлопную трубу!

– В чем дело? – недовольно спросил Самодержец. – Можем Мы начинать Нашу торжественную речь или вы еще не готовы?

– Да это все моя малютка Мю! – восторженно пояснила Мюмла-мама. – Такое необыкновенное дитя! Вылить кашу в выхлопную трубу! Надо же такое придумать!

– Успокойтесь, мадам, – довольно холодно сказал Фредриксон.

– Так Мы можем начинать или нет? – ерепенился король.

– Начинайте, Ваше величество, – ответил я.

Громко запищала туманная сирена, потом приблизился Добровольный оркестр хемулей, и Самодержец под ликующие крики собравшихся уселся на трон. Когда все замолчали, он сказал:

– Наш бестолковый старый народ! Сейчас подходящий случай сказать вам несколько глубокомысленных слов. Взгляните на Фредриксона, Нашего Придворного Изобретателя. Он приготовил Нам самый большой сюрприз: нечто для передвижения по земле, по воде и по воздуху. Задумайтесь! Вот вы нюхаете табак в своих норах, что-то грызете, в чем-то роетесь, хлопочете не по делу и болтаете чепуху. А ведь Мы по-прежнему ожидаем от вас больших дел. Наши злосчастные, невезучие возлюбленные подданные! Постарайтесь придать немного блеска и славы Нашим холмам, а если это вам не под силу, то прокричите, по крайней мере, «ура!» герою дня!

Грянуло дружное «ура!» – да так, что земля задрожала.

Хемули заиграли Королевский праздничный вальс, и, осыпанный дождем из роз и японских жемчужин, вперед вышел Фредриксон и дернул за шнур. Какое мгновение! Покрывало медленно сползло с парохода. Перед нами была незнакомая, странная крылатая металлическая машина! Мне стало ужасно грустно. Но тут я увидел нечто такое, что примирило меня с этим преображением: на пароходе ярко-синей краской было выведено прежнее название – «Морской оркестр»!

Добровольный оркестр хемулей грянул гимн Самодержцу, ну вы же его знаете, с припевом: «Теперь-то все вы удивились, ха-ха-ха!» Мюмла-мама растрогалась до слез.

Фредриксон надвинул фуражку на уши и поднялся на борт в сопровождении Королевской Вольной колонии (дождь из роз и японских жемчужин продолжался), и тут же к пароходу кинулись дети Мюмлы-мамы.

– Извините! – вдруг закричал Шнырек и спрыгнул вниз со сходней. – Я не решаюсь! Подняться в воздух? Меня снова укачает!

Он нырнул в толпу и исчез.

В то же мгновение машина вздрогнула и зарычала. Дверцы плотно захлопнулись, и «Морской оркестр» нерешительно заерзал на помосте. Затем он так сильно качнулся, что я упал навзничь.

Когда я робко глянул в окно, то увидел внизу верхушки деревьев парка Сюрпризов.

– Он летит! Летит! – закричал Юксаре.

Я не нахожу слов, чтобы передать удивительное чувство, охватившее меня, когда мы воспарили над землей. Внезапно я ощутил себя легким и элегантным, как ласточка, все заботы покинули меня, я был быстр, как молния, и непобедим. Прежде всего мне доставляло несказанное удовольствие смотреть вниз на тех, кто остался на земле и с испугом или восхищением пялился на меня. Это был прекрасный, но, к сожалению, короткий миг.

«Морской оркестр», описав мягкую дугу и нацепив усы из белой морской пены, заскользил по воде у самого берега острова Самодержца.

– Фредриксон! – закричал я. – Давай еще полетаем!

Он поглядел на меня невидящим взглядом, глаза у него были очень голубые, и весь он светился каким-то тайным торжеством. «Морской оркестр» погружался прямо в море! Пароход наполнился зеленым прозрачным светом, а за окнами иллюминаторов поплыли, кружась, стаи пузырьков.

– Сейчас мы погибнем, – сказала малышка Мю.

Я прижал нос к стеклу. «Морской оркестр» зажег еще гирлянду лампочек на передней части судна. Они освещали темноту морской пучины слабым дрожащим светом.

Мне стало немного жутко. Вокруг ничего, кроме зеленого мрака. Мы плыли в вечной ночи и полной пустоте. Фредриксон выключил мотор, и «Морской оркестр» бесшумно заскользил вниз, опускаясь все ниже и ниже. Все молчали. Откровенно говоря, мы такого не ожидали.

Только у Фредриксона уши от радости стояли торчком. На нем была новенькая капитанская фуражка, украшенная двумя маленькими серебряными плавниками.

В этой невыносимой тишине я постепенно стал различать странный шепот – с каждой секундой он становился все отчетливее и громче. Казалось, тысячи испуганных голосов на все лады повторяли одни и те же слова: «Морская собака, морская собака, морская собака…»

Дорогие читатели, попробуйте произнести много раз «морская собака» – предостерегающе и очень медленно, – вам наверняка станет страшно!

Теперь мы уже смогли различить множество маленьких теней, выплывавших из темноты. Это оказались рыбы и морские змеи, и у каждой на голове был фонарик.

– Почему же они не зажигают фонарики? – удивилась Мюмла-мама.

– Может, батарейки сели, – предположила Мюмла. – Мама, а кто такая морская собака?

Рыбы подплывали к «Морскому оркестру», с большим любопытством осматривали его и явно что-то хотели нам сказать.

– Дело плохо, – сказал Юксаре. – У меня скверное предчувствие! Я нюхом чую, что они почему-то боятся зажечь лампочки. Подумать только, не смеют зажигать лампочки, которые сами же несут на голове!

– Может, морская собака запретила, – прошептала Мюмла, сама не своя от любопытства. – У меня была тетка по материнской линии, которая ужасно боялась зажигать свой примус, а когда наконец решилась, все взлетело на воздух вместе с ней!

– Сейчас мы сгорим, – сказала малышка Мю.

Рыбы подплывали все ближе. Они прямо прилипали к «Морскому оркестру» и таращились на наши лампочки.

– Они хотят сообщить нам что-то важное, – догадался я.

Тогда Фредриксон включил свой беспроволочный слуховой аппарат. Сначала послышалось шипенье, а потом раздался тысячеголосый жалобный вой:

– Морская собака! Она приближается, она все ближе и ближе… Погаси свет! Погаси скорее свет! Тебя съедят… Сколько ватт у тебя, бедняга кит?

– Да будет мрак, да будет мрак, – сказало одобрительно мое приведение. – Черная ночь окутывает кладбище своим черным покрывалом, а черные пустынные гавани…

– Тише… – шикнул на него Фредриксон. – Я что-то слышу…

Мы замерли. Откуда-то издалека доносилось слабое, как пульс, постукивание. Как будто кто-то приближался к нам большими пружинистыми толчками. В один миг все рыбы исчезли.

– Ой! Сейчас нас съедят, – пропищала малышка Мю.

– Я, пожалуй, уложу малышей, – решила Мюмла-мама. – Ну-ка быстро в постель!

Крошки послушно встали в круг и стали помогать друг дружке расстегивать пуговицы на спине.

– Посчитайте себя сами, – сказала мама. – Я сегодня что-то немножко не в форме.

– А ты нам почитаешь? – закапризничали малыши.

– Ну ладно, – согласилась Мюмла-мама. – На чем это мы в прошлый раз остановились?