Until I Die. Прежде чем я умру - Лука Каримова

На том их вечер и завершился, оставив после себя пустой бокал и стекло от стакана. Только спустя несколько лет Луцио развелся с Луизой. На удивление, жена спокойно восприняла его просьбу о разводе. Она знала, что он уходит не к любовнице, а в свое творчество – так было суждено. У нее остался сын, – здоровый мальчик и это было главное. С Луцио они остались в вежливо-заботливых отношениях – никаких упреков. Между ними было слишком много хорошего, и счастливого, чтобы осталось место чему-то плохому.

Бывший муж покинул Флоренцию. Все, что потом приходило от него – это алименты для сына и открытки с разных городов мира, где он писал: как скучает по своему мальчику. Луиза не хотела покидать Италию, здесь была ее работа и новая квартира, рядом с библиотекой.

По кухне разносился аромат свежезаваренного кофе. Луиза добавила сливки в чашку и медленно размешала сахар ложечкой. Перед ней стоял ноутбук, с монитора которого улыбался ее сын.

Сколько Лука себя помнил, мама всегда любила ходить дома в потертых джинсах и какой-нибудь свободной футболке. Ее темно – коричневые волосы были коротко острижены:

– В котором часу ты вылетаешь?

– В 18:45, прилетаю во Внуково, – он напрягся, и мать это почувствовала, – отец приедет меня встретить.

Луиза сделала глоток кофе и строго сказала:

– Не ругайся с ним, – взгляд ее карих глаз был сосредоточен на сыне, – будь умничкой, и не разочаровывай меня.

Лука молча кивнул, взглянув на стоящий у двери чемодан:

– Хорошо. Я понял, – «Только она одна может на меня повлиять». – Как буду на месте – напишу тебе или позвоню! – Помахал ей рукой на прощание. — Пока, мам…

Женщина послала ему воздушный поцелуй и вышла из «Скайпа».

Обычно так и происходил отъезд Луки в Москву, где он с головой погружался в учебу. Этот город, был для него слишком задымленным и серым. Постоянное движение, спешка, толкотня в метро. Ничего подобно во Флоренции или Бердичеве не происходило.

С годами его отношения с отцом стали на удивление напряженными. То ли дело было в Луке, который ощущал себя брошенным, то ли в Луцио, который не знал, с какой стороны подойти к сыну и о чем начать разговор. Лука привык к тому, что Луцио был для него тем, кто оплачивал все его расходы: «Конечно, когда денег полно, на кого еще, как не на сына их тратить, чтобы совесть не заедала?! Променял нас с мамой на свое творчество. Картины ему оказались важнее…» – эта мысль, прочно засела в голове Луки и оставалась там вплоть до его шестнадцатилетия.

Пока он сам не переосмыслил свои приоритеты и не начал хладнокровно пользоваться всем, что мог получить. Летнее обучение в Европе, отдых на дорогостоящих курортах, любой каприз, любое желание было молча исполнено. Пока Лу это не надоело. Он так и не смог заставить отца, обратить на себя внимание. Луцио регулярно перечислял деньги на его кредитную карту, пополнял банковский счет, знакомил с нужными людьми, когда Лука находился в Москве или они пересекались в Европе, чтобы сын завел необходимые связи для собственного будущего и… растворялся в работе.

После школы, Лу сам поступил в университет на бюджет. У отца он ничего не просил.

Бабушка всячески поддерживала внука. По этому поводу она очень прямолинейно высказалась:

– Наконец-то ты перестал паясничать и взялся за ум! В нашей семье дураков нет – все прокладывали себе дорогу своими силами. Если не научишься жить самостоятельно сейчас, то так и будешь всю жизнь зависеть от отца.

И Луке понравилось всего добиваться самому. Как бы ему не было неуютно в присутствии отца, он тщательно скрывал свое раздражение: «Притворство – хорошая способность, помогает держаться в тонусе. Каждый раз, примеряя на себя ту или иную маску, учишься манипулировать людьми, но мне нельзя увлекаться, ведь я не хочу расстроить маму».

Он вытащил мобильный телефон из заднего кармана и посмотрел на номер Эвы: «Может, стоило позвонить и попрощаться? Хотя кому нужны эти прощания!» – сентиментальность была ему не по душе. От грустных мыслей отвлек раздавшийся в квартире звонок. Подойдя к двери и посмотрев в глазок, Лу повернул щеколду – на пороге стоял Ян. На плече ангел держал фиолетовую сумку, а за спиной был рюкзак:

– Думал уехать без меня? Вдруг ты разболтаешь кому-то в столице про меня, и тебя сочтут сумасшедшим, – скептически изогнул бровь, – а мне потом что прикажешь делать? Доставать тебя из психиатрической клиники? – Не дожидаясь приглашения, вошел внутрь и захлопнул за собой дверь.

Лука с прищуром посмотрел на ангела:

– Я уже был готов выходить на маршрутку до Киева и тут заявился ты. Я бы точно никому не рассказал про твою сущность, – тихо сказал он, – может, хочешь перекусить перед дорогой? — вошел в кухню.

Ангел оставил вещи на полу и надменно ответил:

– На твоем месте, я бы радовался и благодарил Всевышнего за мою компанию! – Он разулся и пошел следом. – Есть не буду – меня покормили, но от чашки кофе не откажусь.

Анжелика в последний раз исполнила обязанности заботливой хозяйки, и, пока Ян собирал свои вещи в сумку, приготовила ему кое-что на обед, а также завернула пару бутербродов с собой. Конечно, по пути в Киев ангел их съел, хотя до этого ворчливо отнекивался от «перекуса».

На прощание, они выкурили с Анжеликой по сигарете. Женщина крепко обняла его и предложила еще раз приехать к ней в гости, но уже без просьб Михаила. Пока Лука наполнял чайник водой и ставил на плиту разогреваться, Ян внимательно просканировал эмоциональное состояние подопечного и предложил:

– Да ладно тебе! Позвони ей и не трави свою душу тоской!

Лу даже не взглянул на ангела, стоя у плиты и наблюдая за синим пламенем, он покачал головой:

– Не вижу смысла. Я не выношу все эти сентиментальные прощания. – «У нас с ней все равно бы ничего не вышло. Я в постоянных разъездах, живу на две страны, а она…».

– Вы смертные – глупцы. И навсегда ими останетесь, – провел рукой по лицу, словно смахивая с себя маску добродетели, – у вас всего лишь одна жизнь, а вы тратите ее на сомнения, впрочем – это твое личное дело, на что себя тратить, где там мой кофе… — с недовольством посмотрел на пар, поднимающийся из носика чайника.

Лука выключил газ:

– Есть только растворимый.

Ангел скривил губы, так, будто прожевал лимон:

– Ладно, давай свой растворимый, – махнул рукой и положил подбородок на ладонь, – пичкаешь меня всякой дрянью, а я еще позволяю этому свершиться.

Кофе пили, сидя в полном молчании, пока на мобильном Луки не прозвенел будильник. Выключив сигнал, он посмотрел на Яна: «Нам пора выходить».

Ангел встал из-за стола и выплеснул остатки кофе в раковину: «Отвратительная бурда, теперь останется жуткий привкус…» – сполоснул чашку и повесил на крючок:

– Я буду ждать тебя на улице! – Сказал Ян, уже стоя в коридоре. Лука слышал, как за ангелом хлопнула дверь. Взяв свой чемодан и рюкзак, он закрыл квартиру и спустился вниз. Они перешли через дорогу и направились к автовокзалу, где сели в маршрутку до Киева. На протяжении всей дороги, они не обмолвились и словом.

Ян слушал музыку, а Лука смотрел в окно: Эва осталась в Бердичеве, а перед глазами Лу мелькали деревья и поля, маленькие деревенские домики. Он знал, что будет скучать по этому пейзажу в серой и холодной Москве. Тосковать по загадочности Кармелитов, по необъятному звездному небу на равнине, по родному говору украинцев. Уже сидя в самолете, Лука все же решился написать Эве смс-сообщение: «Сегодня, я улетаю в Москву. Поэтому неизвестно, когда мы с тобой увидимся. Напиши мне в контакте» – не дожидаясь ответного сообщения, Лу быстро поменял сим-карты и поставил телефон в режим «в самолёте». Ян сидел у противоположного окна, закрыв глаза, он приготовился к взлету.

Когда самолет сел в аэропорту «Внуково» и парни прошли паспортный контроль, Лука умудрился потерять Яна. Озираясь по сторонам, блуждая взглядом по толпе прибывших, он так и не нашел его. В кармане завибрировал телефон, высветив на экране номер отца. Лука сжал мобильный, выждав еще пару секунд:

– Да, я уже получил багаж. Понял тебя, выхожу. — Спокойно ответил он: «Вот я и в Москве – на душе заскребли кошки, именно сейчас не хватало рядом мамы, – ничего, потерплю до следующего лета и смогу прилететь к ней во Флоренцию». Позвонил Яну, но тот оказался недоступен: «Куда же он делся?» – двинулся к выходу из аэропорта. «Что ж, думаю, мы с ним встретимся, в конце концов – он мой Ангел-Хранитель» — еще раз осмотрелся, но Яна нигде не было.