Седьмая руна - Екатерина Каблукова

Вы только сейчас это поняли? – как Этьен ни старался, он не мог скрыть сарказм. Франсуаза поджала губы.

– Я не про адептов! – сухо заметила она. – И даже не про преподавателей, слишком лояльно настроенных к детям тех, кто готов жертвовать на благо академии значительные суммы.

– Их много? – Этьен непроизвольно потянулся за пером.

– Кого?

– Тех, кто платит.

– Вы это знаете не хуже меня, – девушка усмехнулась. – Вы же учились в академии.

– Времена меняются.

– Но не в Суар де Бонне! – с горечью отозвалась Франсуаза.

– Верно. Так все-таки зачем вы пришли?

Девушка устало потерла виски.

– Потому что сегодня на лекции,.. – она вздохнула и начала рассказывать, четко изложив то, что произошло.

По мере того, как она говорила, Этьен хмурился все больше.

– Странно, что профессор Ле Шовен повел себя так, – заметил полисмаг. – Думаете, он замешан?

– В убийствах? – Франсуаза покачала головой. – Вряд ли, его мутит от одного вида крови.

– Что? – капитан Богарне не поверил собственным ушам. – Профессора-некроманта?

– Да, – Франсуаза весело кивнула. – Иначе зачем ему нанимать меня?

– По разным гм… причинам! – Этьен окинул ее выразительным взглядом.

Девушка вздохнула:

– Не без этого, конечно, но профессор держит себя в руках, в отличие от многих других.

– Он просто знает, кто ваши родители, и опасается гнева со стороны графа.

– Возможно, – Франсуаза понимала, что отрицать авторитет графа д’Эгре глупо. – Но ведь я пришла сюда не за тем, чтобы обсуждать свое происхождение!

– Верно, – Этьен все-таки взял в руки перо. – Как вы оказались ночью на кладбище у церкви святой Хельтруды?

– Пришла помолиться, – она улыбнулась и бросила лукавый взгляд из-под ресниц.

– Ночью?

Он начал записывать показания, надеясь, что боль в руке поможет отвлечься от очаровательных ямочек, появившихся на щеках девушки. Этьен изнывал от желания поцеловать их, коснуться ладонями белоснежной кожи, почувствовать сладость ее губ. Он провел рукой по лбу, делая вид, что откидывает волосы, а на самом деле стремясь прогнать пелену с глаз.

– Святые рады молитве в любое время, – процитировала святое писание Франсуаза.

Она безмятежно смотрела на полисмага, даже не догадываясь, какую бурю чувств вызвала.

– Покрываете верзилу-неумеху? – хмыкнул полисмаг. – Я уверен, что именно вы проводили практикум по некромантии!

В нарушение всех правил приличия Франсуаза подалась вперед и оперлась ладонями о стол, разделявший их.

– Капитан Богарне, – произнесла она, глядя прямо в глаза полисмагу, – вы действительно думаете, что я подтвержу ваши догадки и признаюсь, что нарушила закон?

– Вы – нет, но вот адепты…

– Никогда не расскажут, что подчинялись женщине, и уж тем более, что испугались мертвяков и прятались за ее спиной! – девушка усмехнулась. – Так что все ваши предположения, капитан, останутся лишь предположениями!

Этьен отложил перо:

– Почему вы их так защищаете?

– Я? Защищаю? – Франсуаза приподняла брови. – Кого?

– Профессоров, преподавателей… да всю эту шайку, заправляющую в Суар де Бонне!

– Говорите так, словно имеете на них зуб.

Этьен передернул плечами:

– Возможно.

– Тем не менее вклад Суар де Бонне в науку неоспорим!

– Вопрос, кто действительно делал этот вклад: профессора или же такие же, как вы, ассистенты?

– Профессора тоже были ассистентами, – парировала Франсуаза.

– Вы так верите в нынешнюю систему образования?

– Конечно, – на полном серьезе кивнула девушка, хотя в бирюзовых глазах плясали смешинки. – Я ведь даже пса назвала в честь академии!

– Что? – опешил Этьен.

– Бонни – это сокращенное от Суар де Бонне.

Услышав свое имя, зверь встрепенулся и подбежал к хозяйке.

– Странный выбор, учитывая то, что пса вы привезли вместе с рекомендательным письмом князя васконов!

– О, вы все-таки изучили мое дело? – рассмеялась она.

– Разумеется, – процедил полисмаг.

Диалог нравился ему все меньше. Поразительно, но мадемуазель д’Эгре повернула его так, словно это была беседа в светском салоне, а не допрос свидетеля. Или… или ослепленный желанием Этьен сам позволил ей это сделать?

– Я тоже, каюсь, читала ваше, – продолжала Франсуаза, как ни в чем не бывало. – Признаться, я впечатлена вашими успехами. Почему вы не остались в Суар де Бонне? Вы могли бы сделать там неплохую карьеру.

– Потому что… – капитан Богарне шумно выдохнул. – Потому что это вас не касается, мадемуазель!

Франсуаза опустила ресницы, скрывая взгляд, но Этьен все равно заметил.

– Мир не сошелся клином на академии! – раздраженно бросил он.

– Для вас – да, – девушка грустно улыбнулась.

– А для вас?

– Старая дева, живущая в доме брата, жена или ассистент профессора… как видите выбор невелик.

– Быть женой вы отказались, – только и заметил Этьен.

– Это тоже отражено в деле?

Вместо ответа полисмаг протянул папку. Франсуаза покачала головой:

– Не думаю, что мне стоит это читать.

– Почему?

– Слухи – жестокая вещь, – она вздохнула. – Вы займетесь той… жертвой?

– Вдобавок ко всем остальным? – хмыкнул Этьен. – Да.

– Спасибо, – девушка поднялась, вынуждая полисмага последовать ее примеру. – Бонни, нам пора!

Пес радостно вскочил и, демонстративно игнорируя хозяина кабинета, потрусил к двери. Франсуаза направилась за ним. Этьен проводил ее мрачным взглядом. На мгновение ему захотелось исполнить свою угрозу и приказать арестовать девушку за противодействие следствию, но она вдруг остановилась и обернулась, смотря на него глазами, напоминающими горные