Секунда меняет жизнь - Екатерина Олина

Я попыталась прочитать его мысли…

«Кто тут такой любопытный и голосистый?» — он даже думал с ехидством.

«Не подходи к стене, только не подходи к стене», — пыталась я внушить ему. Если я смогла заглянуть через нее, то для человека его роста и комплекции это вообще не проблема.

Незаметно улизнуть с крыши не получится, да и смысл, он уже понял, что это я. Больше ведь некому. На крышу есть выход только из двух квартир. Дэй, как назло, принялся лаять и подбежал к стене. С той стороны ему ответил Фобос. Все мужики против меня.

— Не спится, — протянул сосед, — мадемуазель?

Ну почему он взял моду так меня называть?

— Нет, — крикнула я.

— Хорошо поешь, — услышала я из-за стены.

— Хорошо играешь.

— Спокойной ночи. — Я услышала шаги.

— Спокойной… — звук закрывающейся двери, — ночи.

Он даже меня не дослушал.

В полпятого утра я уже сидела в машине на стоянке у аэропорта. Даже в такое время на улице едва чувствовалась прохлада. Я все же решила одеться скромно, ведь встречаю папиного друга. Я полулежала в белых шортах до колена и голубой кофточке без рукавов, которая была почти под горло. Дэя я с собой не взяла.

Позвонил папа и сообщил, что самолет приземлится примерно в пять. Я устроилась поудобнее и задремала. Снилось мне, как я прихожу в агентство «Хрисофемида» и там мне говорят, что надо найти велосипед…

Я вздрогнула. Посмотрела на часы и заторопилась в здание аэропорта. Оказывается время уже десять минут шестого. Я вошла в здание, ага, самолет приземлился минуту назад, я успела. Так, где же Владимир Николаевич? Ага, вот он. Я поспешила ему на встречу.

— Здравствуйте! — выпалила я, растягивая рот в улыбке. — Как долетели?

— Здравствуй, дочка, — Владимир Николаевич даже обнял меня, — хорошо долетел, спасибо. Глянь, как ты выросла. Я тебя лет семь не видел. Ай невеста стала завидная.

Я смущенно заулыбалась. Классный дядька. Папа дружит с ним уже лет пятнадцать.

— Вы с багажом? — опомнилась я.

— Да, — он махнул рукой, — Олег за ним пошел. Ты давай, рассказывай, как живется.

— Все отлично, — пожала я плечами, — скучаю по родителям. Нашла работу вчера.

— Это правильно, — Владимир Николаевич одобрительно кивнул головой, — а вот и Олежек.

К нам подошел блондин в белом костюме. Весь такой загорелый, холеный. Как был пижоном, так им и остался. Он был старше меня на восемь лет, и поэтому тем для разговоров у нас было крайне мало. Однако, для меня он всегда был старшим братом, которому никогда не было ничего для меня жаль, ни времени, ни конфетки.

— Здравствуй, Лёлечка, — проговорил он сладким голосом.

— Здравствуй, — я чуть в такт ему не ответила «Олеженька», но сдержалась.

Меня так называть право имеет только мама. Сибарит чертов.

С собой он прикатил два огромных чемодана. Олег посверлил меня голубыми глазами и изрек:

— Принимай гостинцы.

— Это все мне? — ахнула я.

— Да, — развеселился Владимир Николаевич, — один чемодан от твоих родителей, а второй от нас с Олегом. Ну и наши вещички еще.

Он хлопнул сына по плечу.

— Не стоило, — изобразила я возмущение. — Вы меня и так всю жизнь задаривали.

— Всегда мечтал иметь дочку, — вздохнул Владимир Николаевич, — а не получилось. Так что придется тебе отдуваться. К тому же приятно покупать красивые безделушки, для красивой девочки.

Я покраснела. Ну, вот как его не любить?

Папа проинструктировал меня, что Владимир Николаевич продал квартиру в нашем городе еще пять лет назад, и поэтому мне нужно пригласить их к нам. Честно говоря, если бы Владимир Николаевич был один, я бы даже обрадовалась. С ним не скучно. А вот делить квартиру с его сынулей… ох… не хочется, хотя Олег не плохой парень.

— Вы у нас остановитесь? — спросила я по дороге к машине.

— Если пустишь старого ворчуна и его оболтуса к себе, — рассмеялся папин друг.

— Буду очень рада, — я захлопнула багажник, когда Олег сложил туда багаж, — тем более за целый чемодан подарков.

— Вот и ты уже в машинки играешь, — хохотнул Владимир Николаевич, когда я завела машину.

— Мне нравится, — улыбнулась я ему в ответ.

Олег с заднего сиденья проворчал, что ему некуда ноги деть, но мы, те, кто ехали спереди, его проигнорировали.

— У меня собака, — предупредила я своих гостей, открывая дверь в квартиру.

Дэй сидел на пороге. Умница моя.

— Ух ты, какая псина, — одобрительно пробасил Владимир Николаевич.

— Дэймос знакомься: это Владимир Николаевич и Олег, — я погладила мою лапочку по голове.

«Отправить бы этого кобеля на мыловарню», — зло подумал Олег.

Мне эта идея категорически не понравилась.

— Мне надо его выгулять, — я сняла поводок с вешалки, — кто со мной?

— Вы молодежь идите, — закряхтел Владимир Николаевич, — а я, пожалуй, спать.

Я устроила Владимира Николаевича в так называемой гостевой спальне, и мы отправились на прогулку.

Дэй бегал по лесу и радовался жизни, Олег все время оглядывал меня. Я себя чувствовала куклой на витрине. Мне захотелось спать, но в девять нужно быть в агентстве.

— Город сильно изменился? — вдруг спросил Олег.

— Возможно, я не очень за этим слежу, — ответила я.

— Может, прокатимся? — он прищурился.

— Мне к девяти надо по делам съездить, — я пыталась отвертеться, — не знаю когда освобожусь.

— Ничего, — Олег уставился в мои глаза. — Я буду ждать.

Придя домой, я, как обычно, загнала Дэя мыться, потом мы втроем (я, Дэймос и Олег) пошли завтракать. Я сварила кофе, сделала нам с Олегом по бутерброду, а псу отвалила полную миску специального корма и налила свежей воды в миску.

— Ты можешь устроиться в комнате с отцом, а можешь пожить в соседней, — я начала разговор.

— Я уже большой мальчик, — плотоядно улыбнулся мне Олег, — чтобы делить комнату с родителем.

— Хорошо, — я поставила чашки в раковину, — как пожелаешь. Мне уже пора. Я постараюсь приехать поскорее.

Пока он не сообразил ничего в ответ, я пошла в прихожую, нацепила босоножки без каблуков и вышла. Олег закрыл за мной дверь.

Очень надеюсь, что они ненадолго приехали. Очень надеюсь.

К «Хрисофемиде» я подъехала ровно в девять. Павел встретил меня у входа.

— Пунктуальность — это хорошо, — улыбнулся он.

— Здравствуйте, — поздоровалась я, — продолжим тестирование?

— Нет, — Павел положил обе руки себе на голову, — сегодня у вас боевое крещение.

— Я думаю, вы можете говорить мне «ты», — предложила я.

— Хорошо, — пожал он плечами.