Доля секунды - Дэвид Бальдаччи

— Для меня это совершенно очевидно. В принципе я могу арестовать вас прямо сейчас.

— А для меня очевидно, что пистолет в моей кобуре был чужим, поскольку я не убивал Дженнингса.

Паркс бросил на него быстрый взгляд.

— Вы меняете свои показания?

— Нет. Шесть дней в неделю этот пистолет находится в сейфе, и я достаю его только один раз, на седьмой день. Я не всегда запираю сейф, поскольку живу один.

— Не очень разумно.

— Поверьте, после этого я буду держать оружие в подземном хранилище за семью замками.

— Продолжайте.

— Версия номер один. Некто проникает в дом, забирает мой пистолет и оставляет на его месте другой, который я беру с собой на патрулирование. Этот некто убивает Дженнингса из моего пистолета и затем подкладывает обратно в сейф вместо того, с которым я ездил. Версия номер два. Некто убивает Дженнингса из своего пистолета, а потом подбрасывает его мне, чтобы баллистическая экспертиза указала на меня.

— Серийный номер на пистолете совпадает с тем, который зарегистрирован на ваше имя.

— Тогда остается первый сценарий.

— То есть вы утверждаете, что некто заблаговременно изъял ваш пистолет, чтобы подобрать его точную копию, потом ее подложили, а затем вновь заменили, чтобы все выглядело так, будто Дженнингса убили вы.

— Да, я утверждаю именно это.

— И вы хотите сказать, что бывший оперативник не знает, как выглядит его собственное оружие?

— Это обычный девятимиллиметровый пистолет массового производства, а не какой-то уникальный музейный экспонат, украшенный алмазами. Мне дали этот пистолет, когда я изъявил желание сделаться добровольным стражем порядка. Я носил его один раз в неделю, никогда не доставал из кобуры и забывал про него на остальные шесть дней. Тот, кто проделал трюк с подменой, все это учел, потому что другой пистолет выглядел точно как мой, у него был такой же вес и такая же рукоятка.

— А зачем вообще идти на такие сложности с подменой?

— Убийцы часто пытаются переложить вину за свое преступление на кого-то другого, верно? Я просто пытаюсь понять… Дженнингс работал на меня. Может, расчет строился на том, что меня посчитают убийцей, поскольку я мог застать Дженнингса за воровством или он сам уличил меня в воровстве: вы уже сами говорили об этом раньше. Есть мотив, есть улики, нет алиби. И на мне можно поставить крест.

Паркс опустил ноги на пол и наклонился вперед:

— Очень интересно. Но позвольте и мне выдвинуть свою версию. У Дженнингса было немало врагов, желавших ему смерти, потому он и попал в программу защиты свидетелей. Возможно, вы узнали об этом и решили его заложить за хорошие деньги. А те ребята, с которыми вы связались, воспользовались вашим пистолетом и решили вас подставить, чтобы не платить. Как вам моя версия?

— Вообще-то выглядит вполне правдоподобно, — признал Кинг.

— Вот и отлично. — Паркс допил пиво, затушил сигариллу и поднялся. — Пресса сильно донимает?

— Вообще-то меньше, чем я думал. Наверное, еще не нашли моего адреса. А когда найдут, я перекрою цепью дорогу у холма, повешу запрещающие проход таблички и начну отстреливать всех нарушителей.

— Таким вы мне нравитесь больше.

— Я же говорил, что сущность моя никуда не делась. — Паркс направился к своей машине, но Кинг его окликнул: — А почему меня до сих пор не арестовали?!

— Ну, прежде всего потому, что в вашей версии номер один что-то есть. Я не исключаю, что вам действительно подменили пистолет, а из вашего стреляли в Дженнингса.

— Я не рассчитывал, что вы так легко согласитесь со мной.

— Я допускаю, что вы все же причастны к смерти Дженнингса и организовали всю эту замену пистолетов сами. И вообще склоняюсь к тому, что вы его заложили убийцам, а те вас подставили. — Паркс помолчал, глядя себе под ноги. — Ни один из свидетелей, которые попали в программу защиты и соблюдали все правила, не был убит. Это часто являлось решающим доводом в пользу того, чтобы свидетели соглашались давать показания. Теперь у нас такого аргумента нет. И куратором убитого Дженнингса был я. Именно я отправил его сюда, а значит, несу ответственность за его смерть. И хочу, чтобы вы знали: если вы действительно к этому причастны, то я лично выберу тюрьму, в которую вы отправитесь и где начнете умолять о смертной казни не позднее чем через три часа после приезда. — Судебный исполнитель открыл дверцу машины и приложил руку к бейсболке: — Желаю приятно провести вечер.

20

На следующий день Кинг выехал из Райтсбурга пораньше, пробился сквозь утренние пробки на дорогах Северной Виргинии и прибыл в городок Рестон около десяти. Десятиэтажное офисное здание было относительно новым, и половина помещений пустовала. Несколько лет назад его целиком сняла и роскошно обставила одна интернет-компания, хотя она ничего не производила и прибыли никакой не имела. А потом ее владельцы неожиданно выяснили, что денег почему-то больше нет, и свернули свой офис. Место было очень хорошим, совсем рядом с отличными магазинами и ресторанами центральной части города. Двери дорогих супермаркетов то и дело открывались, впуская и выпуская хорошо одетых покупателей, а на тротуарах бурлил поток людей, спешивших по своим делам. Вокруг кипела жизнь, и вся здешняя атмосфера была насыщена какой-то неукротимой энергией.

Верхний этаж офисного здания теперь занимала фирма с простым названием «Агентство», запатентовавшая это название для коммерческого использования, что наверняка опечалило ЦРУ, которое часто именовали именно так. «Агентство» являлось одной из самых успешных компаний страны, занимавшихся частными расследованиями и вопросами безопасности.

Кинг поднялся на верхний этаж на лифте, помахал рукой в камеру слежения и был встречен в небольшой приемной вооруженным охранником серьезного вида. Кинга обыскали и заставили пройти через рамку металлоискателя, после чего пропустили в обставленный со вкусом вестибюль. Там никого не было, если не считать сидевшей за столом женщины с внимательным и изучающим взглядом, которая спросила его имя и набрала номер телефона.

К Шону вышел стильно одетый молодой человек с широкими плечами, короткой стрижкой и переговорным устройством. Держась довольно надменно, он проводил Кинга до двери, открыл ее, пропустил внутрь и закрыл, оставив одного.

Шон огляделся. Он оказался в угловом помещении с четырьмя сильно тонированными окнами, хотя на такой высоте заглянуть в них могли разве что птицы да пассажиры самолетов, летевших непозволительно низко. Вся атмосфера здесь была спокойной, выдержанной и комфортной.

Когда сбоку открылась дверь и показалась Джоан, Кинг не знал, как ему поступить: просто поздороваться или сбить с ног и придушить на месте.

— Я очень тронута, что ты не поленился проделать такой долгий путь и приехал повидать меня.

На Джоан был темный брючный костюм, подчеркивавший ее стройную фигуру, а особый его покрой помогал ей выглядеть выше ростом, чему способствовали также туфли на шпильках.

— Но если честно, твой приезд меня сильно удивил.

— Ладно, теперь мы в расчете. Хотя не буду скрывать: я был поражен, узнав, что на Секретную службу ты больше не работаешь.

— Разве я не говорила тебе, когда приезжала?

— Нет, Джоан, сообщить об этом ты забыла.

Она присела на небольшой диван у стены и пригласила его занять место рядом. На маленьком столике все было накрыто для кофе. Пока он усаживался, Джоан разлила ароматный напиток по чашкам.

— Полагаю, на сей раз можно обойтись без яичницы и разогретого рогалика. Да и без кружевных трусиков. — Кинг очень удивился, заметив, как густо она покраснела.

— Я изо всех сил стараюсь не вспоминать об этом. — тихо произнесла Джоан.

Шон сделал глоток кофе и оглянулся по сторонам:

— Ну и ну, я просто поражен! А в Секретной службе разве у нас стояли столы?

— Нет, потому что они нам были не нужны. Мы или ездили на машинах на бешеной скорости, или…

— Или топтались на месте, пока не отказывали ноги, — закончил он фразу: агентам Секретной службы часто приходилось подолгу стоять на одной точке, наблюдая за происходящим.

Она откинулась на спинку и обвела взглядом комнату.

— Здесь мило, но я редко бываю в офисе. Моя работа связана с перелетами.

— По крайней мере ты летаешь на рейсовых или частных самолетах. А военный транспорт плохо сказывается на спине, животе и заднем месте. В свое время мы налетались на них с лихвой.

— Ты помнишь наш полет на «борту номер один»?

— Такое забыть невозможно.

— Я скучаю по всему этому.

— Но теперь ты зарабатываешь гораздо больше.

— Думаю, ты тоже.

Он немного пододвинулся к Джоан и поставил чашку на ладонь.

— Я знаю, что ты человек занятой, поэтому сразу перейду к делу. Ко мне приходил судебный исполнитель Джефферсон Паркс. Он руководит расследованием убийства Говарда Дженнингса, который был в программе защиты свидетелей. Именно Паркс явился за моим пистолетом, когда ты находилась у меня.