Марина Влади, обаятельная «колдунья» - Юрий Сушко

Сидящая рядом с боссом тощая американка с явно подтянутой кожей просипела прокуренным голоском:

— Именно вам, милочка. И вообще, не мешало бы вам сбросить два-три килограмма и заменить зубки. По-моему, они не очень ровные…

Марина, уже вне себя от ярости, вскочила, схватила шубку, шляпку и заорала прямо в лицо этой облезлой курице:

— Я вешу ровно 58 килограммов при росте 175 сантиметров, и все зубы — мои собственные! А ты шамкай и щелкай своими фарфоровыми!

После перенесенного шока Марина уже не испытывала к Голливуду ничего, кроме отвращения и ненависти.

Зато в этом же году супругов ожидало новое экзотическое путешествие на край света, в загадочную для Бруйе Россию, — на очередной Московский кинофестиваль. И вновь, как шесть лет назад, повторилась все та же ситуация, что и несколько лет назад с Оссейном. Марина была в центре внимания, сияла от удовольствия и всеобщего восхищения, а Жан-Клод покорным болванчиком, с тяжелым сердцем, исполнял роль ее «немого» мужа.

Ему оставалось ограничиваться посещениями Большого театра. Во время пресс-конференции на 12-м этаже гостиницы «Москва» Марина Влади сообщила журналистам: «Я крайне сожалею, что в этот раз так мало успела посмотреть и, что самое огорчительное, не увидела на сцене Майю Плисецкую». Очаровательно улыбнувшись, она тут же обратила внимание газетчиков на присутствующего здесь супруга: «Зато мой муж Жан-Клод Бруйе — он по профессии гражданский летчик — видел ее в „Дон-Кихоте“ и признался мне, что плакал от счастья… Летчики, как видите, иногда тоже плачут, если, разумеется, они попадают под власть большого таланта…»

«Конечно, она очень хороша, — писал в своем отчете с пресс-конференции репортер журнала „Советский экран“, — и вместе с ее восхищенным мужем — французским пилотом — за ней, откровенно говоря, столь же восторженно следят и многие другие мужские глаза…»

Но, глядя вслед удалявшейся по окончании пресс-конференции паре, журналисты видели, как Жан-Клод, бережно придерживая жену под руку, темпераментно и отнюдь не ласково выговаривал ей что-то вполголоса…

В те дни в Москве Марина и впрямь была загружена «под завязку», являясь членом жюри фестиваля под руководством известного советского режисссера Сергея Аполлинарьевича Герасимова. Единственная женщина в компании «12 рассерженных мужчин». Журналистам она признавалась: «Ясно, что это почетная и весьма трудная работа. Но такая работа здесь, в Москве, мне вдвойне приятна… Во всяком случае, я постараюсь, как это говорят по-русски, быть на уровне… Я чувствую себя в Москве как дома…»

Герасимов умело дирижировал работой жюри, склоняя коллег к тому, чтобы главный приз обязательно присудить фильму Сергея Бондарчука «Война и мир». Но я, гордилась собой Марина, билась изо всех сил, до тех пор, пока не переубедила всех членов жюри, что награду следует поделить между киноэпопеей Бондарчука и замечательной картиной венгра Золтана Фабри «Двадцать часов». После окончательного подведения итогов взмокший Герасимов, улыбаясь, сказал Марине:

— Ну, ты, оказывается, еще та штучка. Крепкий орешек.

В его устах это был изысканный комплимент.

По иронии судьбы, вскоре Влади вновь пришлось встретиться с «Войной и миром» Бондарчука, дублируя во французской версии картины Людмилу Савельеву, которая исполняла роль Наташи Ростовой.

— Марина Владимировна, — остановил Влади молодой человек, сотрудник пресс-центра фестиваля, — прошу прощения. С вами очень хочет встретиться Алексей Каплер.[9]

— ?

— Это наш очень известный кинодраматург, сценарист. Может быть, вы видели его фильмы «Ленин в Октябре», «Ленин в 1918 году»? Помните?

Марина с сомнением покачала головой:

— Нет, вряд ли. Я бы запомнила.

— Тем не менее он просит о встрече в удобное для вас время. У него к вам есть деловое предложение.

— Я, право, не знаю, — Марина заколебалась. — Такой загруженный график: встречи, приемы, пресс-конференции.

— Марина Владимировна, — молодой человек оказался настойчив, — Каплер — очень влиятельный и довольно интересный человек. В свое время у него были большие неприятности, ну вы понимаете… Алексей Яковлевич… был любовником дочери Сталина, Светланы…

— Какие же это неприятности? — засмеялась Марина. — По-моему, совсем наоборот!

— Вы меня неправильно поняли, Марина Владимировна. Сталин его за это посадил, и Каплер сидел в лагере.

Может быть, именно этот примечательный факт биографии советского киносценариста особенно заинтересовал Влади, и она выкроила 15 минут для светского свидания. Однако беседа с Алексеем Яковлевичем, вопреки ожиданиям, затянулась не на один час…

— Марина, вам что-либо доводилось слышать о такой выдающейся, на мой взгляд, женщине, как княгиня Вера Аполлоновна Оболенская?

— Конечно. Только у нас ее называли Вики. Вики Оболенская. Я не помню ее девичью фамилию…

— Макарова. Ее отец был бакинским вице-губернатором, — подсказал Каплер.

— Да-да! После революции она, совсем еще девочкой, вместе с родителями уехала во Франции. Насколько я знаю, она была одной из самых красивых парижских манекенщиц. Потом вышла замуж за князя Николая Оболенского. Во время фашистской оккупации стала героиней Сопротивления. Боши ее казнили. После войны правительство Франции наградило Оболенскую орденом Почетного легиона.

— Советское, кстати, тоже, — уточнил Каплер. — Орденом Отечественной войны… Знаете, Марина, вы позволите меня так вас называть?.. Спасибо. Вместе с Юлией, это моя жена, довольно известная советская поэтесса, мы много занимались изучением трагической судьбы этой женщины, перерыли кучу архивных материалов… Нам французские друзья еще обещали прислать некоторые документы, воспоминания очевидцев.

— Могу ли я вам чем-нибудь помочь?

— Да нет, ну что вы?! — добродушно улыбнулся Алексей Яковлевич. — Пока со всеми своими проблемами я еще способен справиться самостоятельно.

— Я в этом не сомневаюсь, — поддержала беседу Марина. — Перед вашим обаянием трудно устоять.

— Вы меня опередили. Вернее, просто лишили права голоса. У меня не хватает слов, чтобы высказать вам свое восхищение…

— Алексей Яковлевич, я ведь понимаю, что вы неспроста затеяли этот разговор об Оболенской.

— Конечно! Мы с Юлей написали киноповесть «В русском Париже», посвященную судьбе Вики. Там все так переплетено — Россия и Франция, любовь и война, жизнь и смерть. На «Мосфильме» уже лежит заявка на сценарий. В главной роли своего будущего фильма я вижу только вас, Марина Владимировна.