Марко Поло. От Венеции до Ксанаду - Лоуренс Бергрин

В этих живописных местах с молодым Марко случилось нечто странное, о чем он обронил лишь легкий намек. «Оставаясь здесь, он год был болен, — говорит он о себе, — и, получив совет подняться в горы (от кого, он не говорит), вновь выздоровел». Эти несколько слов намекают на нелегкое испытание.

Маловероятно, чтобы он, как часто предполагали, заразился малярией, поскольку на этих высотах нет комаров, которые разносят инфекцию. Он мог страдать от симптомов сифилиса или от серьезных психологических проблем. Но вероятнее, что он заболел туберкулезом. Это заболевание широко распространилось в Европе в годы его детства. Если он тогда заразился туберкулезом, болезнь могла дремать и активироваться в пути под влиянием стресса. Тогда у него появились бы лихорадка и кашель, от которых применялось лечение опиумом или производными опиума, и даже поправившись, он мог сохранить пристрастие к этим средствам.

Во времена Марко Бадахшан был ведущим производителем опиумного мака (Papaver somniferum) в Афганистане, а Афганистан был и остается его ведущим производителем в мире. Яркие поля, мимо которых они проезжали, приносили огромный урожай мака, но Поло не видел зла в этих цветах. Их яркие венчики, покачивающиеся под ветерком, выглядели в глазах юноши вполне безобидными, как и многочисленные способы их применения. Крошечные семена мака использовались в кулинарии, придавая аромат сластям. Однако Марко Поло пристрастился к опиуму.

Используя его как лекарство, начал он с поедания мака, а потом, возможно, перешел к курению его или, точнее, его высушенного на солнце млечного сока. (Инъекций в то время не существовало.) Одним из объяснений столь длительной задержки в Бадахшане мог быть курс лечения, во время которого он пристрастился к опиуму и вынужден был пройти детоксикацию — длительный и мучительный процесс очищения организма. Симптомы отвыкания включали, тошноту, потливость, судороги, рвоту, понос, депрессию, потерю аппетита, тревожность и резкие перемены настроения. Он мог стать нервным, капризным, чувствительным к свету и гораздо более внушаемым. Там, где его отец и дядя видели дорогу, мост или бурю, Марко мог увидеть действие могучих безличных космических сил, влекущих его к неясной будущности.

К счастью, горы Афганистана благотворно повлияли на его здоровье. «В горах воздух так чист и целителен, что, если в городах или в домах, построенных на равнине, человек заболеет лихорадкой… он тотчас же поднимается в горы и, оставаясь там два или три дня, изгоняет болезнь», — дивится Марко.

Эти наблюдения подкрепляются вескими научными обоснованиями. Известно, что высокогорье и свежий воздух — эффективное лечение туберкулеза. Горный воздух с низким содержанием кислорода сдерживает рост микобактерий, в том числе и тех, что вызывают туберкулез. А яркий солнечный свет высокогорья повышает содержание в организме витамина D, который, в свою очередь, уничтожает патогенные бактерии. Одним словом, горы Афганистана оказались для Марко спасением от туберкулеза (если он страдал именно этой болезнью), даже если они заманили молодого человека в сети наркомании.

Что бы ни случилось с Марко в Бадахшане, он покинул его уже более испытанным путешественником, готовым бороться с трудностями и опасностями жизни на Шелковом пути.

Глава 5

ПЛОСКОГОРЬЯ

Но между кедров, полных тишиной,

Расщелина по склону ниспадала…

Пленительное место…

Бадахшан задержал Поло на целый год. Настал 1273-й, и они уже два года были в пути, а путешествие их только начиналось.

После выздоровления Марко они двинулись дальше по Шелковому пути, ведущему по высокогорным плато. Их окружали горные бараны — Ovis ammon. «Они ходят иногда стадами по четыреста, пятьсот, шестьсот, — говорит он, — и многих из них убивают, но они не переводятся». Эти кроткие животные позже стали известны как «бараны Марко Поло», и местные охотники — умелые, хотя и несколько безрассудные — высоко ценили их. «Они хорошие лучники, — пишет Марко об охотниках, — и большая часть их одета в звериные шкуры по причине большой нехватки других тканей, потому что шерстяную одежду там либо невозможно достать, либо она очень дорога». Поэтому только «знатные дамы и знать в тех местах носят одежду из ткани».

Одежда женщин привлекла внимание Марко, хотя и не была в его вкусе, и он приводит описание, основанное на тщательной личной инспекции. «Они носят одежду вроде штанов до щиколоток, подобно мужчинам, о которых я вам расскажу, и ткут их из хлопка или из очень тонкого шелка с запахом мускуса. И они набивают в свои штаны много ткани. Иные дамы набивают едва не по сотне элей (эль равен трем футам девяти дюймам) очень тонкой материи из льняной кудели или хлопка, оборачивая тело как пеленами… и переплетая их».

Возможно, тучные овцы тех гор вдохновили местных женщин преувеличивать свои формы. «Они делают это, чтобы показать, будто у них большие бедра, и стать красивее, потому что в этих местах мужчины восхищаются толстыми женщинами, и та, у которой больше толщины ниже пояса, кажется им красивее» и «больше славится среди женщин». Оправляясь от болезни, Марк всего лишь второй раз с начала своего повествования выказывает интерес к эротике. Он все еще очень скромен в сравнении с тем, к чему придет в скором времени.

От экзотических прелестниц Марко обращает взгляд к ожидающим на пути препятствиям. Им предстоял двенадцатидневный путь к верховью реки, мимо деревень, населенных мусульманами, христианами несторианского толка и буддистами, добравшимися в эти места по Шелковому пути. Горные ручьи, которых здесь было в изобилии, облегчали путь. Через некоторое время Поло со своими верблюдами и ослами добрались до меньшей провинции, которую Марко называет Вахан (Вокан), «подчиненную власти правителя Бадахшана». После короткого привала караван вновь двинулся круто вверх, «почти все время через горы, поднимаясь так высоко, что вершины этих гор высочайшие или одни из высочайших в мире». В данном случае Марко не преувеличивает. Его караван восходил к перевалу Терак на Памире: к традиционной разделительной черте между Востоком и Западом, и направлялся к самым отдаленным и глухим западным границам Китая.

На тюркском языке «Памир» означает высокогорное холмистое пастбище. Памирские плоскогорья проходимы только в сухое прохладное лето, когда перед путником расстилаются необъятные цветущие луга, не похожие ни на что, известное в Западной Европе. Деревья там редки, как и реки, но талые воды ледников дают влагу. Солнечный свет резок и кажется серым, просачиваясь сквозь разреженную атмосферу. Дыхание здесь трудно дается путнику. Этот регион недаром был назван «Крышей мира». Он расположен на четырнадцати тысячах футов над уровнем моря и окружен высочайшими на земле вершинами, среди которых гора Эверест. В этой разреженной горной атмосфере чрезвычайно трудно сварить пищу или даже просто вскипятить воду. Марко не мог вычислить высоту Памира, но обратил внимание, что «здесь нет летающих птиц, потому что на этой высоте, в жестоком холоде, им нечего есть».

От целеустремленного маленького отряда Поло путь через Памир требовал выдержки и терпения — они шли через места, куда и птицы не залетали. Не они первые испытывали силы в борьбе с древними горными дорогами. Кочевники веками бродили по этим суровым местам, и дед Хубилай-хана, Чингисхан, однажды провел здесь свои смертоносные армии. Путешествие по Памиру привело Поло к одним из самых необычных геологических образований нашей планеты. Памир образует четырехугольник со сторонами около 150 миль, ограниченный снежными вершинами. Высочайшие горные хребты мира расходятся от Памира: Гиндукуш на северо-запад, система Тянь-Шань (небесные горы) на северо-восток, Каракорумский и Гималайский хребты — на юго-восток. Формирование региона началось около сорока миллионов лет назад, когда индийский субконтинент столкнулся с Евразией — заметное событие в движении тектонических плит, образующих земную кору, или литосферу. В случае с Памиром деформация, вызванная гигантским столкновением, распространилась во внутренние области Евразии, вытолкнув Тибет и создав разлом у монгольской границы. (Столкновение и деформация продолжаются по сей день.) Для геолога Памир представляет редкую форму горизонтального тектонического движения, при котором сталкивающиеся плиты не только опускаются или поднимаются, но и сдвигаются в стороны. В этом случае горизонтальное движение, возможно, вызвано остыванием и сжатием плит, продолжающимся миллионы лет.

Здесь, на крыше мира, Поло нашли плато, поразительное Шангри-ла, созданное геологическими силами. Восхищенное описание Марко остается точным и по сей день. «Поднявшись так высоко, находишь большую равнину между горами, с тучными пастбищами и озером, из которого вытекает красивая река, широкая и полноводная». И еще более замечательно: «Здесь, наверху, самые лучшие пастбища в мире; тощий конь или бык или любое отощавшее животное, пасущееся здесь, становится очень жирным за десять дней». Он описывает множество «диких овец», примечательных огромными рогами, «иногда в шесть ладоней длиной», из которых пастухи делают чаши и другие сосуды, а также изгороди, чтобы отгонять зверей. Однако природа здесь не столь мирная, как может показаться в тонкой прозрачной атмосфере Памира. Ночью со склонов спускаются волки, «съедают и убивают множество овец».