Девятый для Алисы - Дарья Волкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Об Алисе, на которую у Мишки стояло. Нет, с этим у Михаила проблем отродясь не было. Сейчас стояло как-то не так. И где-то не там. А то ли стеснением в груди, то ли комком в горле. Он же ее чуть не поцеловал тогда, после первого спуска с самого верха, когда она кинулась ему на шею. А Мишка кружил ее, хмельную от адреналина. Кружил, чтобы не зацеловать. А потом позвонил… этот. А, нет, тогда Мишкин телефон зазвонил. А вот сегодня в их общение с Алисой Владимир встрял.
Мудак этот Владимир. И вовсе не потому, что имеет права и просто имеет девушку, на которую и Мишка сам запал. Точнее, не только поэтому. Просто мудак. И к Алисе относится по-скотски. У него на пальце обручальное кольцо есть, у нее нет. И все тут понятно. Там где-то есть жена, семья, наверное, дети. А Алиса — так, для разжигания увядающего либидо.
Миша встал и пошел заваривать чай. Но думать не перестал.
По этому скотскому отношению видно, что никакими чувствами там и не пахнет. С его стороны точно. Да и Алиса… Странно было бы предположить, что она с этим Владимиром, потому что любит его. Таких жаб только в сказках любят. Значит, из-за денег.
Мишка зашипев, нечаянно плеснув себе на руку кипятком. Так, чайник залей — а потом дальше страдай!
Да ну нет, какое страдание? К варианту «девушка с мужиком из-за денег» Мишка относился спокойно, без лишнего ханжества. Мало ли как у людей жизнь складывается? А денежных мешков полезно для них самих же подоить — чтобы они от бабла не треснули. Бог велел делиться. А в самом Мишке где-то очень глубоко сидел Робин Гуд, наверное. Да вон, чего далеко за примером ходить — взять хотя бы Юльчу. Она — самая яркая и отвязная девчонка из их инструкторской банды. Как начал к ней клинья подбивать клиент из числа белых столичных сагибов — и все, Юльча их не знает, при встрече нос воротит, чтобы не скомпрометировали ее неосторожным словом или еще чем. А если вдруг позовет ее с собой в Москву или вдруг замуж предложит — так и поедет за ним, Мишка не сомневался. Женщинам вообще природой заложено мужчину рассматривать как источник благосостояния.
Если бы речь не шла об Алисе!
Мишка лег на кровать, задрал ноги на стену, а чашку с чаем устроил на животе. Опасная композиция, но он не будет терять концентрации и слишком далеко уплывать в своих мыслях.
Да, если бы речь не шла об Алисе.
Однако думать связно уже не получалось. Кровь отлила от головы к полному желудку, и Мишка вместо размышлений предался мечтам. И вспоминал. Выбивающиеся из-под шлема белокурые пряди, яркие как небо голубые глаза, улыбка… у нее невероятно красивая улыбка. И смех такой звонкий и заразительный, что, когда она смеется, кажется совсем девчонкой, школьницей. Только тело у нее красивое уже совсем по-взрослому. С таким телом надо делать очень взрослые вещи.
Так. Кровь от желудка потекла еще ниже. Ага, сейчас прямо. Нет, с этими привычками прыщавой малолетки «пожрал-подрочил» надо завязывать. Дел еще куча. Почту разгрести. Сегодня надо кровь из носу обязательно давно обещанный отзыв на доску накатать. Завтрашнее расписание проверить. Посмотреть данные по январско-февральской снежной школе, которые Леопольд прислал. Пост в социальные сети запилить. И шмотки в стиралку закинуть, а то вчера забыл. Все, подъем всему организму, а не его отдельным частям!
Чашку с чаем со своей груди Миша поймал в последний момент — выручила молниеносная реакция, которой Михаил не без оснований гордился, а его отец обычно сопровождал фразой «Реакция есть, дети будут». На этой спасительной мысли и прихлебывая остывший до приемлемой температуры чай Михаил направился к компьютерному столу — реализовывать свои грандиозные планы на остаток вечера. А сидеть и ждать, когда ему снова соизволит написать Алиса, он не будет. И думать, чем она там занята — тоже.
***Алиса написала ему только на следующий день. Миша как раз в этот момент поднимался на вершину с клиентом — прилично катающимся мужиком средних лет, который упорно стремился к какому-то, на Мишкин взгляд, мифическому совершенству в технике катания. Ну да ладно, хозяин — барин, главное, чтоб деньги платил.
Алиса: Привет. Я решила попробовать на выходные выбраться в «Крылатский».
Михаил: Почему бы и нет? Хороший выбор. Желаю хорошего катания.
Алиса: А ты где сейчас?
Михаил: Поднимаюсь наверх.
Алиса: Пришли фото.
Михаил: Фото гор?
Алиса: Себя и гор.
Алисе улетело селфи с подъемника. Она долго-долго всматривалась в экран. Теперь у нее есть фото Михаила. Теперь можно не только представлять его лицо, воскрешая в памяти. Можно посмотреть на фотографию. Когда станет совсем хреново — как вчера, например. И это ничего, что на фото он хмурый. Алиса помнит, как он улыбается. Но все-таки…
Алиса: А ты чего такой хмурый?
Михаил: Работаю.
Алиса: Ладно, не буду отвлекать.
***Потом он, конечно, корил себя за сухость. И что ему стоило быть чуть общительней и многословней? И улыбнуться в камеру телефона. Но обиделся как мальчик. Что его девочку за косичку дергает кто-то другой. Да только Мишка уже не мальчик. И девочка не его. И дергают ее не только за косички.
Он так и не придумал, чем загладить свое последнее сухое «Работаю». Но обязательно придумает. Потому что не думать об Алисе не получалось.
***— Какой, на хер, Крылатский?!
— Там прекрасный зимний парк — каток, горнолыжный склон, тюбинг.
— Крольчонок, — тон Владимира был тот, что Алису в последнее время до головной боли бесил. До головной боли — потому что свое недовольство никак нельзя было проявлять. — Я не понял — ты в олимпийскую сборную, что ли, собралась?
— Нет, просто…
— Вот именно — просто. Все, блядь, просто! Вставать раком и сосать! А тюбинги-шмубинги — это не для тебя, поняла
