Объект 623 - Сергей Зверев

— Я тебе прикрою! Я тебе задержу!!! — ахнул Глеб, помчался обратно, схватил девушку под локоть и поволок за собой, ошарашенную, сопротивляющуюся, потом хорошенько толкнул, отправив вдоль по коридору. — Вперед, Лидок, и не оглядываться, героическая ты наша!!! А то уволю к чертовой матери с флота!!!

Кажется, она бежала — не очень быстро, разобиженная, постоянно озиралась. А Глеб с Борькой пятились плечом к плечу, готовые палить, как только из-за угла повалит нечисть.

— Твою-то мать, — бормотал Борька. — Два месяца с копейками до конца света остается, Глеб, неужто не дотянем? Ну, уж хренушки, должны дотянуть, посмотреть на это чудо…

Очередная троица выбежала из-за угла — ну, не знали мужики, что их уже ждут. Опомниться не успели, их повалили в два ствола. Потому и не кусают! Бандиты падали с криками, роняя оружие, одного отбросило к стене, он разбросал руки, словно распятый Христос, в таком библейском виде и сполз на пол с миной великомученика. Как же быстро кончаются патроны! Осталось по последнему рожку в подсумках. Пока выхватывали, из-за угла выпрыгнул еще один — лысоватый, с пафосной физиономией, вскинул автомат, но Глеб уже валился на пол, уже схватил первую попавшуюся трубу — проржавела насквозь, практически ничего не весила — метнул ее, как копье, чуть не вырвав руку из сустава. Труба ударила автоматчика в грудь, повалила, разбив пару ребер. Он корчился, тщась нащупать автомат…

— Ни хрена, ты даешь, командир… — восхищенно бормотал Борька, забивая магазин в гнездо. — Как это так?

— Не знаю, — чистосердечно признался Глеб. — В бильярд играю хорошо…

Они помчались прочь, решив не дожидаться прибытия девятого вала. Неужели опоздали?! Слишком длинный отрезок коридора, некуда спрятаться! А за спиной уже ругались нехорошими словами, уже налаживали стволы.

— Мужики, ложись!!! — задорно проорала Лида, убежавшая вперед и окопавшаяся за ближайшим поворотом.

Они свалились, не переспрашивая. Пули засвистели над головой, и снова в тылу кто-то падал, беспорядочно стрелял, пытался увернуться от пуль. Молодец, Лидок! Даже отступая, спецназ не отдавал инициативу противнику! Надолго ли? — в этом плане Глеб был отчаянным пессимистом.

— Мужики, вперед! — выпалила Лида, и они помчались на ее зов, вбегали за угол, отскакивая от противоположной стены — иначе было невозможно, законы физики, как правило, работают. Когда же, наконец, канал? Они летели, как на гонках — слава богу, нашлемные фонари пока работали. Запинались о бесполезный металлический хлам. Мелькали сырые стены в потеках жижи и пятнах ржавчины, сползающей с труб. И снова топали за спиной демоны подземного мира, настигали. Теперь они не тратили бездумно боеприпасы, решили посоперничать в скорости. Парни тоже были сильными и выносливыми. Их гнала злость, стремление поквитаться за товарищей. Почему так вышло, что они уже догоняли физически подготовленных спецназовцев? «Да кто они такие?» — с отчаянием думал Глеб, проходя повороты и подталкивая коллег, которые могли бы бежать и быстрее! Он не сомневался, что эти парни когда-то были связаны с силовыми структурами — бывшие менты, чекисты, военные. Но какого государства? Россия, Украина, Белоруссия? С бора по сосенке? Кто такие Ингвалд и Штайнер?

Они едва успели свернуть, как за спиной разразилась зверская пальба! Патронов практически не оставалось (во всяком случае, у Глеба), а перед глазами пустое пространство — какой-то бесконечный проход, над головой извивы чугунных труб, имеются проемы влево и вправо, но это же готовая западня! Значит, нужно поднажать, не отчаиваться…

— Глеб, уходите, я их задержу! — пробился через звон в ушах хриплый вопль Караванова. Горячий пот застилал глаза, голова разрывалась в клочья, он поначалу не понял, к чему относится этот призыв. Пролетел по инерции метров двадцать и встал как вкопанный, завертелся. Бетонные стены разгонялись, кружились в жутковатой карусели — словно кто-то нажимал на ручку юлы, и она вертелась все быстрее… И этот туда же!

— Караванов, отставить! — взревел он.

— Уходите, мать вашу!!! — со злобой выкрикнул Борька, открывая огонь. — Прорвемся, Глеб, не трусь, уводи Лидуньку, все в порядке будет, у нее же скоро свадьба! — Борька расхохотался каким-то дьявольским смехом. — Мы еще привезем из этой поездки сувениры на память!.. Да уходи же, достал! Не бойся за меня, командир, я умирать не собираюсь!!!

И то ли последние слова подстегнули, то ли что — за спиной надрывался автомат, все ходило ходуном, тряслись стены, роняя остатки штукатурки, а он помчался дальше, рыча от отчаяния и безысходности. Как же, не собирается он умирать… Да кто его спрашивать будет! Фонарь на голове по-прежнему работал, хотя он устал уже биться головой о стены. Он догонял Лиду — а девица уже разбила свой фонарь, бежала медленно, прихрамывая — подвернула ногу, суматошно орала на бегу (эхолокацию применяла?).

— Ты в порядке? — поймал он ее руку.

— Ох, не спрашивай, Глеб… — Она схватилась за стену и вдруг закричала от продирающей боли — поврежденная нога подвернулась окончательно. Она ушла бы в штопор, если бы он не подхватил ее за талию.

— Глеб, оставь меня, уходи… — вяло бормотала Лида. — Ни к чему нам всем пропадать… Нужно остановить банду, а как ее остановить, если мы все пропадем?…

Он не мог пойти на такое! Боевое братство и пресловутое «сам погибай, а товарища выручай» — пусть банальность, но оно в крови, он так воспитан! Логика и благоразумие неуместны! Не дождется! Он перехватил стонущую девушку, грубовато взвалил на плечо… И вдруг похолодел. Борька уже не стрелял! С тыла надвигался неприятель — бандиты зычно топали бутсами, они уже преодолели точку, с которой оборонялся Борька. Но стрельба в той местности продолжалась — какая-то непонятная, рваная. К черту стрельбу! Через мгновение двое спецназовцев будут застигнуты фонарями врасплох! Но это не всё! По фронту тоже перекликались люди, бежали трое или четверо, блики от фонарей уже метались по стенам… Момент истины, пропади он пропадом! Глеб в отчаянии завертелся с «грузом» на плече, вскинул автомат одной рукой, выплюнул в темноту остатки боезапаса, чтобы хоть на пару секунд задержать победное шествие неприятеля. Вскинул голову к потолку… А там над головой, на высоте примерно двух с половиной метров, тянулись мощные спаренные трубы диаметром порядка сорока сантиметров каждая. Похоже, они держались прочно и не упирались в потолок — последний был выше, между потолком и трубами сохранялся зазор порядка полуметра. Он не раздумывал — вскинул хрупкую девушку к потолку!

— Держись, Лидочек, за трубы, заползай на них, съежься там…

Она сообразила, что он хочет, вцепилась в трубы всеми конечностями, включая больную, вскарабкалась на них, вытянулась, прижалась… А он уже метался. Впереди проем, до него несколько шагов. Девяносто процентов, что это замкнутое помещение, говоря иначе, западня. Да и ладно. Главное, что он отвлечет внимание от девушки, у которой действительно скоро свадьба! Он успел допрыгать до чернеющего проема, как демоны полезли со всех сторон! Взревели, обнаружив, что у проема мнется добыча, кто-то крикнул: «Не стрелять!» — что в принципе не вызвало возражений со стороны Глеба. Он сделал вид, что замешкался в проеме, проорал в темноту: «Наташка, убегай, я прикрою, у меня еще осталась граната!» — и рванул туда сам — буквально перед тем, как на него набросились…

А вот подобного сюрприза майор Дымов не ожидал. Приятно, конечно, что это не комната с четырьмя стенами… Освещаемое пространство распадалось на рваные сегменты, фильтровентиляционная камера, жестяной короб, торчащий из бетонной стены — вроде поглотителя запахов, которые устанавливают над кухонными плитами. Под ним — проход, но чтобы до него добраться, нужно поскользнуться на ступенях, прокатиться по скользкой цементной заливке, хорошенько треснуться пяткой, мягким местом, «твердым» местом головы… И самое поразительное, что после всех этих злоключений его фонарь, практически вросший в череп, продолжал работать! Он подскочил, но поскользнулся и въехал в один из металлических столбиков, подпирающих несуразную жестяную конструкцию (вероятно, один из элементов разветвленной вентиляционной системы). Столбик покачнулся, он окончательно «обессилел» от старости. Дрожь прошла по коробу, заскрежетали расползающиеся сварные швы. Он в отчаянии обернулся. Мужики с решительными минами уже топали по каменному склепу, подбегали к лестнице, прыгали вниз… И тут он навалился всем весом на хлипкий столбик, пнул по второму! Подломились обе «ноги», и ржавая конструкция стала разрушаться, рассыпаться на куски, проседать, устремилась вниз под силой тяжести! Глеб, согнувшись в три погибели, нырнул в проем. А когда первые двое преследователей спрыгнули с каменных ступеней и по инерции не смогли остановиться, им на головы повалилось все это ржавое несчастье! Они ревели от страха и боли, короб сбил их с ног, кромсал, ломал, резал, они орали, как оглашенные…