Домик под скалой - Шэрон Гослинг

– Тем не менее.

– В любом случае, – добавила Рона, – ему пора двигаться дальше. Он слишком красивый мужчина, чтобы вечно оставаться одному. Кэсси бы этого не хотела. Может, со временем вы с ним поладите, Анна.

Анна посмотрела на новую знакомую, гадая, правильно ли она поняла ее намек.

– Нет уж, хватит, – отрезала она. – Я только что избавилась от длительных и сложных отношений и не собираюсь наступать на те же грабли.

– Вашим отношениям не обязательно быть сложными.

– А какими же еще! – Анна рассмеялась. – У него ребенок, и он был женат на женщине, которую тут все знали. Он вырос в этих местах, а я только недавно купила здесь дом. Как там в пословице? Никакая сорока в свое гнездо не гадит? Мы бы и шагу не ступили, чтобы об этом не стало известно всем. Не говоря уж о том, что это бессмысленно обсуждать. Рано или поздно я уеду, а он все еще любит свою жену. Все это мне ни к чему – благодарю покорно.

Рона молчала.

– Похоже, вы много об этом думали, – наконец произнесла она.

Анна открыла рот, потом снова закрыла, чувствуя, как пылают щеки.

– Нет! Я…

– Ладно, шучу! – рассмеялась Рона. – Вы правы по всем пунктам. И рассуждаете гораздо разумнее, чем рассуждала бы я, если бы Роберт Маккензи смотрел на меня с другого конца комнаты на секунду или две дольше, чем необходимо.

Домой Анна возвращалась по прибрежной тропе с новой посудой, тщательно завернутой в бумагу и уложенной в брезентовые сумки, которые дала ей Рона. Приятная тяжесть – словно якоря, удерживающие ее на месте. Беспечно болтать с подругой, обсуждая всякие глупости и нежась под лучами яркого солнца – такого не случалось очень давно. А может, вообще никогда. Джефф не любил, когда она куда-то ходила без него, даже в тех редких случаях, когда у нее выдавался свободный вечер, и часто не хотел брать ее с собой, когда собирался развлечься сам. Теперь ей казалось безумием, с какой готовностью она принимала их отношения. Как и то, что ей казалось абсолютно нормальным приспосабливать всю свою жизнь к его желаниям и потребностям.

«С этим покончено, – подумала она. – Чем бы я теперь ни занялась, это будет то, чего хочу я, а не то, что лучше для кого-то другого».

Анна дышала полной грудью, и в неярком свете заката ее словно окружало облако счастья. Рыболовные траулеры покинули порт. На горизонте их тоже не было видно. Анна представила, чем теперь может быть занят Лиам Харпер, но потом сказала себе, что это не собственная ее мысль, а порождение джина с тоником. И отбросила ее туда, откуда она пришла и где ей, несомненно, лучше и оставаться.

Глава десятая

Субботнее утро выдалось ясным. Еще не было шести, а Анна уже ждала на причале. Но не она единственная встала в такую рань – выйдя из дома, она повстречала Дугласа Маккина, который шел ей навстречу. Анна рискнула улыбнуться и тихо поздороваться, но старик ее словно не заметил. Она подумала, что в таком почтенном возрасте подобное упрямство должно отнимать много сил, и подивилась его непреклонности. В объяснении Пэт, что он единственный коренной житель деревни, вероятно, содержалась доля истины, но Анне этот аргумент все равно казался неубедительным. В конце концов, если бы не люди, решившие жить здесь хотя бы несколько месяцев в году, Дуглас Маккин остался бы один в деревне, постепенно превращающейся в руины. Скорее всего, причина в другом, и об этом тоже вскользь упомянула Пэт – Маккин почему-то считал, что у него есть права на «Счастье рыбачки».

Конечно, можно расспросить Роберта Маккензи, но по ряду причин, в том числе и из-за вчерашних намеков Роны, Анна решила держаться от Старого Робби подальше.

Из задумчивости ее вывел шум двигателя, и через пару секунд она увидела лодку с навесным мотором, которая описала дугу, огибая мыс, и приблизилась к причалу Криви. Увидев Анну, Лиам Харпер широко улыбнулся.

– Надеюсь, я не опоздал, – крикнул он, заглушил мотор и бросил ей причальный канат. Она намотала веревку на ближайший столбик и, не имея представления, как завязать узел, держала свободный конец, пока Лиам не выбрался из лодки на пирс с пластиковым ящиком в руках.

– Нисколько, – ответила Анна. – Еще раз спасибо. Что вы мне привезли и сколько я вам должна?

– Надеюсь, вы не разочаруетесь, но это лангустины, а не рыба, – сказал он, опуская ящик на землю.

– Превосходно. Спасибо.

– Какое облегчение. – Улыбнувшись, он взял у нее из рук конец веревки и привязал к столбику. – Не хотелось стать очередным мужчиной, который вас разочаровал. И я привез вам кое-что еще, но вы должны мне помочь выгрузить эту штуку из лодки и отнести в дом.

Повернувшись, он кивком указал на дно лодки, и Анна поняла, что предмет, который она приняла за старый деревянный ящик, на самом деле лежащий на боку стол для пикника.

– Что это? – в изумлении спросила она.

– Стол для вашего сада. Помните наш вчерашний разговор? Помогите-ка мне. – Лиам запрыгнул в лодку и поднял стол.

– Вы хотите сказать, что купили мне стол для пикника? – спросила Анна, помогая ему выгрузить громоздкую конструкцию на причал.

– Ну ладно, признание первое, – сказал Лиам. – Я его не покупал. Он уже сто лет валяется в порту, ждет, пока его увезут вместе с остальным мусором. Я посмотрел и понял, что его нужно лишь хорошенько помыть. Спросил, можно ли его забрать, и мне разрешили.

– А второе признание? – Анна придержала стол, пока Лиам снова не выбрался из лодки и не помог ей оттащить его в сторону.

Лиам оперся о стол обеими руками, и на его лице промелькнула улыбка:

– Ну, это нечто вроде взятки.

– Да? – Анна вскинула бровь. – И за что вы даете мне взятку, киви?

Он рассмеялся:

– Я по-прежнему хочу, чтобы вы приготовили мне ужин, леди.

Анн скрестила руки на груди и покачала головой:

– А что, если я откажусь и вам придется самому грузить стол обратно в лодку?

– Вы этого не сделаете.

– А не слишком ли вы в себе уверены?

– Вы не первый человек, который это говорит.

– Не сомневаюсь.

Он снова улыбнулся:

– Итак, что вы скажете? Никаких изысков или блюд, которые нужно готовить целую вечность. Меня устроит и омлет. А я принесу вино.

– Если блюдо простое, зачем нужна я? Вы и сами справитесь!

Он посмотрел на свои руки; вид у него был немного смущенный.

– Ладно,