Гордость, сила и зима: стирая границы - Лина Неидеальная

Казалось бы, можно было прочитать мысли всех обитателей дворца, но у этой идеи имелся один существенный недостаток, а именно, сварившееся мозги наших магов от переутомления. Эван, кстати, не торопился увидеть будущее или прошлое, но вот карты упорно твердили о нависающей опасности, о которой все были более чем осведомлены.

Ясно, что искать следует среди особо приближенных к королю. Да, многих советников не устраивала та «панибратщина, которую развел» Блейк, но открыто против него они обычно не выступали. А вот желание жениться на девушке не из высшего света вполне могло стать точкой старта. Правда, не следовало исключать вероятность каких-нибудь фанатиков, настаивающих на благородных кровях. Или же чего-то мистического. В любом случае, преступник знал, что его разыскивают, и теперь должен был притаиться. Но не прекратить свои злодеяния.

— Нда, — протянул Грей, запуская руку в кудри, — плана как такового у нас нет. Зато есть Оливер. Как он, кстати?

— Я собиралась к нему зайти, — отозвалась я. — Но глаза в норме, руки еще не лечила.

— А с носом что? — прищурившись, уточнил Джейсон. — Мы сможем пустить котика по следу? Хотя, лучше собаку.

Все посмотрели на меня, словно я была метаморфом. Оставалось только неопределенно пожать плечами и поспешить выполнить свое обещание — направиться в лазарет.

* * *

— Ну, Оли, сколько пальцев видишь? — помахала я рукой перед мужчиной после снятия очередных компрессов.

— То, что ты показываешь, не принято в приличном обществе демонстрировать, — фыркнул метаморф, потягиваясь всем телом.

— Почти, — хмыкнула я, принимаясь разматывать его руки, — это указательный.

Оставленная на ночь мазь почти впиталась, а на ладонях были видны розовые следы от ожогов. Кожа немного натянулась, но самое главное, что двигательная способность конечностей полностью сохранилась, что Оли хотел наглядно продемонстрировать. Я же шикнула на него и сосредоточилась на повреждениях, старательно исцеляя их. Зеленоватые искорки привычно соскальзывали с пальцев, заставляя мужчину немного морщиться от временного холода. Но постепенно руки его приобретали здоровый вид, что весьма благоприятно сказывалось на настроении. Стоуну уже сообщили, что ему предстоит выполнить, так что он отважно рвался в бой. Думаю, нанесенный его хвосту ущерб тоже подстегивал быстрее разузнать правду.

Я смотрела, как пропадают ожоги, чувствуя, как убывают силы. Несмотря на выросший опыт исцеления ранений, сразу полностью я никогда и никого не лечила, а предпочитала делать несколько подходов. Обычно не хватало энергии, да и время чаще всего позволяло отложить врачевание. Всего два раза я исцеляла раны полностью в один момент: когда вурдалак подрал Лекса в Гасте и когда оказалась в будущем. Первый случай оказался сногсшибательным, а второй не завершился обмороком, потому что я почти сразу же рухнула тогда спать. Но Оливер нужен был в строю как можно скорее, да и мазь сделала за меня половину работы. Казалось бы, пострадали руки, но неизвестно, что бы произошло при перевоплощении, оставь я все незавершенным.

Но прошло все проще, чем предполагалось: Оливер оценивал гладкую кожу на руках и благодарил меня, а я кивала и только отвечала, мол, не за что. Только пальцы, сцепленные в замочек, не разжимала. Они так сильно тряслись, что впору было заподозрить меня в алкоголизме, а еще немного болела голова. Но, если постараться, еще кого-нибудь подлечить я бы вполне смогла, после чего торжественно улеглась бы рядом. Но помощь пока больше никому не требовалась, так что лишение чувств откладывалось.

Из лазарета мы со Стоуном вышли вместе. Как признался метаморф, видел он пока что чуть хуже, но вот на обонянии ничто не сказалось, так что он готов обнюхать все и вся. Жарко заверив, что мечты его в скором времени осуществятся, я поспешила покинуть его, заметив, что по направлению к нам движется Игрейн. Так что, срочно придумав себе неотложное дело, я свернула в ближайший коридор и направилась к еще одной лестнице, чтобы присоединиться к Линде. Надо сказать, что после впечатляющей и многообещающей речи короля, обитатели дворца притихли, точно мыши под веником. Так что передвигалась я в полном одиночестве, без особого интереса разглядывая светлые стены. Иногда взгляд натыкался на картины, но им тоже не уделялось особого внимания; в конце концов, я уже сотни раз видела эти портреты. А вот около картины, на которой была изображена покойная королева Агата, что-то заставило остановиться и пристально посмотреть на холст.

Нет, пожалуй, внешне король Филипп совершенно не похож на мать, несмотря на то, что она тоже была темноволосой. Контуры лица совершенно разные. У монарха они четко очерчены, тогда как Агата Блейк обладала достаточно утонченными, но несколько размытыми чертами, я бы даже сказала, более мягкими. Но вот взгляд королю, бесспорно, достался от матери: несмотря на разницу цвета радужки, ощущалось, что эти двое родственники. Бывшая королева смотрела с портрета, и мне казалось, что она видит меня насквозь. Точно такой же взгляд я частенько замечала у Блейка. Волосы ее Величества держала корона, которая очень скоро окажется на голове Линды. И я была уверена, что подруга будет носить ее не с меньшим достоинством.

— Настоящая королева, — раздался сзади меня высокий голос леди Клариссы, заставив обернуться. Девушка стояла в нескольких шагах от меня, беспечно обмахиваясь перьевым веером. Внешне она казалась достаточно равнодушной, но вот презрительно искривленные красные губы показывали, что фрейлина явно не образец доброты и милосердия. — Не то, что некоторые.

— Леди Ислинг, — тихо, но вкрадчиво начала я, — не перенапрягитесь, беря на себя слишком много.

— Зато пигалицы вроде тебя, — прошипела Рис, делая шаг ко мне и с громким звуком складывая веер, — особо не напрягаются, но получают все.

— Что-то не припомню, чтобы мы переходили на «ты», — максимально ровным голосом произнесла я. Сорвись я на повышенный тон, это означало бы проигрыш. Вот только отдавать партию я не собиралась. Только не ей. Складывалось ощущение, что фрейлина пытается спровоцировать меня на что-то, вот только никак не получалось распознать, на что. — И хотите дружеский совет? Позаботьтесь сначала о себе, а потом уже о других.

— Надо же, наша маленькая птичка любит читать морали, — пропела леди Ислинг, теперь уже открывая веер и принимаясь обмахиваться. Даже до меня долетал легкий ветерок. — Неужто Эван только этому тебя смог научить?

Слова, презрительно выплюнутые девушкой, оказались подобны пощечине. Не говоря прямым текстом, леди Ислинг четко дала понять, что обучал меня Эван азам в постели. Я почувствовала, что мои пальцы опять начали трястись, но не от физического истощения