ЕВАНГЕЛИЕ ОТ ЗВЕРЯ - Василий Головачев Головачев

Он отодвинул задвижку, повернул ключ и открыл дверь.

Тотчас же в прихожую ворвались два спецназовца в камуфляже и в маск-шапочках, навели на Антона пистолеты-пулеметы.

— Руки за голову! Не двигаться!

Антон хладнокровно повиновался, сцепил руки на затылке.

В квартиру вошел мужчина в костюме без галстука, представившийся майором Шулеповым, за ним бочком протиснулся лейтенант милиции.

— В чем все-таки дело? — осведомился Антон ледяным тоном.

— Обыскать квартиру, — бросил майор за спину, глянул на хозяина. — Гражданин Громов, вы обвиняетесь в убийстве генерального директора ВВЦ Виктора Михайловича Курыло. Сами признаетесь, как вы это сделали, или поедем на Петровку?

— Чушь! — выдохнул изумленный Антон. — Виктора Михайловича убили?! Когда?! Где?!

— Полтора часа назад, у гостиницы «Космос». Он в реанимации, но надежд мало. Свидетели видели, как вы садились в «Мерседес» без номеров и уехали.

— Бред! Полтора часа назад я был дома. Господи, не верю! С ним же должен был находиться Николай…

Спецназовцы и милиционер начали обыскивать квартиру, вытолкнули из спальни Валерию.

— Звонила кому-то, — сказал парень в маске, держа отобранный у Валерии телефон.

— Не трогайте меня! — возмущенно дернула плечом Валерия. — Не имеете права! — Она попыталась освободиться, но не смогла.

— Отпусти ее, герой, — внятно произнес Антон. — Она никуда не убежит.

— Кому вы звонили? — не обратил на его реплику внимания майор Шулепов.

Лицо Валерии исказилось от боли — с такой силой сжал ее локоть спецназовец.

— Отпусти, мне больно!

В то же мгновение Антон исчез из поля зрения бойцов группы и возник рядом с женой, ударил торцом ладони в подбородок спецназовца, выхватил у него оружие, загородил собой жену, повернул спецназовца лицом к его опешившим от неожиданности коллегам, сдавил горло, прижал ствол пистолета-пулемета к виску.

— Одно движение — стреляю!

В квартире прекратилось движение. Наступила тишина.

Бойцы ОМСН переглянулись в нерешительности, посмотрели на командира. Тот некоторое время раздумывал, что делать, поднял руку.

— Хорошо, хорошо, успокойтесь, гражданин Громов, мои парни переусердствовали. Но и вы не перегибайте палку, я ведь могу доставить в Управление и труп. Вы начали сопротивляться — я ответил, вот и все объяснение. Так что совесть моя будет чиста, я выполнял приказ.

— Чей?

— А это уже не ваше дело. Ну, будем танцевать, или ты отпустишь его?

Антон покосился на дрожащую Валерию, подумал.

— Во-первых, я ни в чем не виноват и готов доказать это. Виктора Михайловича Курыло я, естественно, не убивал. Во-вторых, попрошу не трогать мою жену, иначе я вас здесь всех уложу, несмотря на все ваше вооружение. В-третьих, звонила моя жена знакомому в ФСБ, который тоже подтвердит, что я был дома, а не у гостиницы «Космос». В-четвертых, вы не показали санкцию на арест, майор.

— Мне санкция не нужна, — бледно усмехнулся командир группы ОМСН. — По особо опасным мы работаем оперативно. Ладно, вы меня уговорили, грубить мои парни больше не будут.

Антон отпустил бойца, вернул ему пистолет-пулемет.

Ожившие спецназовцы окружили его, навели свои «кедры», но близко подходить не стали. Зауважали.

— У него пистолет, — вышел из спальни лейтенант милиции, держа двумя пальцами за ствол штатный «барс» Громова.

— Я сотрудник частного охранного агентства, — сказал Антон, — и имею право на ношение оружие. Документы в тумбе стола.

— Все, закончили, — махнул рукой майор. — Гражданин Громов, одевайтесь, пойдете с нами.

— Может, подождем моего приятеля и разберемся?

— В Управлении будем разбираться. Мне приказано доставить вас на Петровку, остальное — не мое дело.

Антон обнял жену, шепнул: не переживай, все выяснится, жди, — и пошел переодеваться. Через несколько минут его вывели во двор и затолкали в отечественный минивэн с синими номерами и мигалкой на крыше, имеющий исторически оправданное название «воронок». 

 ГЛАВА 21

Осторожно: мины!

Илья приехал к Громовым спустя полчаса после того, как спецназ ОМСН увез Антона. Выслушав сбивчивую, взволнованную речь расстроенной, с трудом сдерживающей слезы Валерии, он хотел было сразу ехать на Петровку, но вовремя одумался и позвонил Ратникову.

— Уже еду, — отозвался капитан. — Не вздумайте без меня разворачивать какую-нибудь силовую акцию по освобождению вашего друга. Вместе покумекаем, как это сделать умно и тонко.

— Золотые слова, — усмехнулся Илья. — Риск ради риска — удел любителей.

Разговор закончился. Илья кругами зашагал по гостиной Громовых, взял из рук Валерии чашку кофе, кивком поблагодарил.

— Ничего не понимаю, — проговорила женщина, зябко кутаясь в платок. — За что его забрали? Он же телохранитель Курыло, сам его защищал.

— Это-то как раз понятно, — отмахнулся Илья. — Система страховки и защиты Морока работает расторопно и пытается нейтрализовать нас любыми путями. Захват Антона — очередная попытка остановить нас. Конечно же, все выяснится, и его отпустят, я ни капли не сомневаюсь, но на это уйдет время, что немаловажно.

— Все равно это глупо…

— Не так уж и глупо. Обычная тактика холуев Морока, использующая методы смешения правды и лжи. Главное — обвинить, навесить ярлык, измазать грязью, пусть потом человек отмывается, оправдывается, доказывает, что он не слон. Это же самое простое — обмануть, подсунуть дезинформацию, предать, — и человек по уши в дерьме.

— Ненавижу ложь и обман!

— Я тоже, — вздохнул Илья. — Гораздо легче бороться с физически проявленным противником, чем с обманом. Но самое противное, что обман распространяется через людей власти, которые чаще всего становятся добровольными марионетками Морока.

— Значит, их надо убирать, снимать со своих постов!

Илья слабо улыбнулся.

— Убирать властных ублюдков надо с оглядкой. На их места, как правило, приходят полные отморозки. Иногда лучше держать чиновника наверху, зная его слабые стороны и контролируя деятельность, нежели снимать его с должности. Нужны новые методы нейтрализации негодяев.

— Какие?

— К примеру, предупредили такого: будешь продолжать в том же духе — потеряешь здоровье. Он не внял, на всех наплевал, достиг власти, денег, приобрел дачу, машину, гарем — и потерял, скажем, мужскую потенцию.

Валерия невольно засмеялась, но тут же согнала улыбку с лица.

— Это жестоко.

— Это справедливо!