Смерть айдола (СИ) - Кощиенко Андрей Геннадьевич

Ну так вот. Пусть первое заседание суда прошло без пользы, но я намерен ждать столько, сколько нужно, лишь бы оказаться на свободе.

- Не всё в жизни подлежит безоглядной замене, госпожа директор. Существуют базовые ценности, на которых всё, собственно, и держится. – вещаю я, стараясь при этом изобразить выражение лица в стиле «мудрый старец поучает».

- Это какие?

- Свобода, любовь, чувство благодарности… Много чего.

- Любовь - точно лишняя в твоём коротком списке.

Кажется, директорша под неё неудачно попала… Бывает…

- Как говорят, - «не попробуешь - не узнаешь», госпожа директор.

- Если слушать старших, то жизнь будет легче, поверь мне.

- В таком варианте это будет чужая жизнь, не моя.

- Похоже, Агдан не только hooligan, но и патологическая бунтарка… Однако уже нет времени что-нибудь менять. Ты выступишь со своими сонбе.

- Пишите приказ. – пожимаю я в ответ плечами. – Подошью его к командировочному удостоверению в качестве доказательства своей невиновности.

- Хорошо, будет тебе приказ. И… ЮнМи… Я обратила внимание, - ты практически не пользуешься косметикой. Сегодня даже губы не накрасила. Это какой-то месседж окружающим?

- Я и без этого, - достаточно красивая.

- Но можно достичь большего результата.

- Зачем мне горы трупов умерших от восхищения? Жизнь сама по себе полна трудностей, а так она станет ещё сложнее …

- Девочки в твоём возрасте стараются обратить на себя как можно больше внимания. Особенно, ­- если они работают в шоу-бизнесе.

- Сейчас отсутствие косметики у девушки привлекает к ней гораздо больше внимания, чем её наличие.

- То есть, - это твой своеобразный «хитрый ход»? – уточняет директорша, - правильно ли она поняла.

- Честно говоря, - мне просто лень этим заниматься каждый день. – признаюсь я, поскольку надоело обсуждать ерунду. – Когда без этого не обойтись, - пользуюсь. А так… Лучше потрачу время на сон.

- Понятно. – секунду подумав, говорит БонСу, подводя итог разговора. – Ты ещё и лентяйка. Ладно, больше у меня вопросов к тебе нет. Иди к группе, сообщи, что будешь работать с ними. А я пока отдам нужные распоряжения стаффу и напишу тебе приказ.

- Да, госпожа директор. – не споря, отвечаю я и поднимаясь на ноги из-за стола бурчу себе под нос. – Вот сонбе обрадуются…

(позже. Агентство « FAN Entertainment»)

Сонбе не обрадовались. Сонбе, - обалдели, когда я заглянул в дверь, и с улыбкой Чеширского кота протянул: «Ан-нёе-а-се-ёёёёё.... Мы снова вместе…» Они совершенно не ожидали такого «явления Христа народу». Я тоже обалдел, узнав, как у них идут дела. Оказывается, хореографией девчонки теперь занимаются по ночам, а днём спят в общаге. Причина перехода на ночной образ жизни – ИнЧжон. Днём она занята своим продвижением в Японии, вечером возвращается в Корею, ночью с группой занимается подготовкой к «Tokyo Dome», а утром снова улетает в Страну восходящего солнца. Спит она в самолёте.

«Охренеть, гримасы капитализма», - подумал я, когда узнал о такой бесчеловечной эксплуатации. – «Интересно, насколько ИнЧжон хватит»? А вторая мысль, которая пришла в голову – «Я теперь тоже по ночам спать не буду, что ли?»

(ещё позже. Агентство « FAN Entertainment»)

- Какой красивый у тебя браслет. – говорит мне БоРам. – Оппа подарил?

- Нет, - отвечаю я и, отставив правую руку в сторону, любуюсь презентом. - СонЁн-сонбе.

- СонЁн? – удивляется БоРам.

- Да. Она вчера вечером приезжала ко мне домой, поблагодарила за удачно подобранные песни. Вот. Попросила принять на память…

Чуть поворачиваю туда-сюда руку и смотрю, как лучики света преломляются в бриллиантах. Что-то есть в этих переливах… завораживающее! «Бриллиантовый дым», как кто-то сказал. СонЁн денег не пожалела, потратив на подарок аж двадцать три тысячи долларов. Поэтому камни на браслете, - крупные и «дыма» от них много.

- СонЁн что-нибудь ещё говорила, кроме благодарности? – спрашивает БоРам.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Нет. – прокрутив в голове вчерашний разговор, отвечаю я. – А что?

- Так, просто. – пожимает плечами она в ответ. – Директор БонСу дала нам готовить новую песню. Мы с ИнЧжон подумали, - может, это ты её написала?

- Что за песня? – заинтересованно спрашиваю я, одновременно вспоминая о пропавшем телефоне.

- Сейчас принесу текст, покажу. – обещает БоРам, поднимаясь на ноги.

(несколько позже. Кабинет БонСу)

- Госпожа директор, но это вообще уже откровенная наглость! – возмущённо восклицаю я, размахивая зажатым в руке листком бумаги. – Мало того, что не собираетесь выплачивать положенные мне роялти, так уже скатились до откровенного воровства!

- Какого ещё воровства? – неподдельно удивляется БонСу.

- Вот! – распрямляя смятый лист, кладу его на стол. – Новая песня, которую вы дали разучивать «Короне». Её сочинила я!

Начальница некоторое время смотрит в листок. Читает.

- Это песня из недавних новых произведений, зарегистрированных агентством.– отвечает она, поднимая голову от мятой бумажки. – Никто у тебя ничего не крал. Если хочешь, могу показать регистрационные документы.

- Я её написала! И она была одной - среди нескольких, которые были в моём телефоне, украденным директором ЮСоном! Значит и другие песни вы тоже на себя записали?!

- ЮнМи, успокойся. – терпеливо просит БонСу. – Повторяю, никто у тебя ничего не крал. Все документы оформлены как положено по закону. С указанием авторов песен и музыки. Ты можешь с ними встретиться и поговорить.

- И кто же эти замечательно талантливые люди? – с сарказмом вопрошаю я.

Директорша безразлично пожимает плечами.

- Мне сказали, - они работают в агентстве. Я пока ещё недостаточно всех здесь знаю.

- Я подам на вас в суд за кражу интеллектуальной собственности!

- Как хочешь. Все бумаги оформлены по правилам, можешь сама в этом убедиться. Твои обвинения - беспочвенны.

- Ладно, посмотрим. – с угрозой обещаю я.

- Пожалуйста, смотри. – предлагают мне и улыбаются вежливо-дежурной улыбкой.

….

Сижу, смотрю, злюсь на то, как меня нагло «кинули». Ксерокопии свидетельств о регистрации авторских прав, взятые у директора, выглядят настоящими. Однако следует учитывать факт того, что я первый раз в жизни держу в руках подобные документы. Чего в них должно быть, а чего – не должно, прямо сейчас сказать не могу. Нужно разбираться. Но, скорее всего, в них всё правильно, раз они зарегистрированы. В предоставленных мне копиях официальных бланков, - авторами стихов и музыки указаны люди, чьи имена и фамилии мне совершенно ничего не говорят. Ясное дело – подставные лица, но как это доказать, совершенно непонятно. Идти на поклон к контрразведке и нижайше клянчить, чтобы они соблаговолили снизойти, - абсолютно нет никакого желания. Но без файлов, хранящихся у них, доказывать факт воровства – дохлый номер. Только деньги на адвокатов выкину. Вот твари! Все только и смотрят, - за счёт кого бы нажиться! На миг зазевайся – тут же обнесут!

Ещё с минуту сыплю про себя проклятиями в адрес жадных людишек, затем делаю небольшую дыхательную гимнастику с целью успокоиться и решаю мыслить рационально.

Итак, - вариант номер один, самый худший: ничего сделать нельзя, авторство не доказать, песни пропали безвозвратно. Чем это мне грозит? В принципе, собственно, ничем. Не последнее было из того, что продавать собрался. Хитов всех времён и народов, вроде «Шизгары», - в украденном нет. Из нового там одни лишь известные песни «T-ara», которые удалось вспомнить. Материал для корейского рынка. Сколько я бы на нём заработал – это ещё вопрос. Скорее всего, немного, по причине мизерности его размеров. В Корее даже «платиновый диск» дают за продажу всего ста пятидесяти, а не пятисот тысяч копий, как в Америке. Так что, исходя из этих соображений, потеря будет, конечно, неприятная, но не смертельная. Вступать в схватку не на жизнь, а на смерть, пытаясь вернуть украденное, особого резона нет. Проще отнести случившиеся в расходы, - вроде дорого оплаченного урока.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})