Ареал 7 и 8: Один в поле не воин. Что посеешь - Сергей Сергеевич Тармашев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Это ещё не всё, – уточнил оперативник. – Третья сторона, провалившая сателлитовцам задержание, организовала преследование террористов. По одним данным, четыре, по другим – пять четырёхместных квадроциклов, все загружены хорошо вооружёнными и снаряжёнными боевиками, вели погоню. Чем всё закончилось – неизвестно, но в районе полудня погоню наблюдали в одном из поселений Вольных. Оттуда сообщили, что видят две группы квадроциклов, на опасной скорости объезжающих аномалии в направлении Жёлтой Зоны.
– И их не испугала угроза Выброса, который может произойти в любую секунду? – Лиман нахмурился. – А ведь Выброса до сих пор нет. Выходит, и те и другие заранее знали, что он опаздывает? Допустим, с людьми Медведя это объяснимо, у них способ есть. А те, другие? Получается, что кто-то ещё получил возможность предсказывать Выброс?
– Или они пошли ва-банк, – предположил старший оперуполномоченный. – Решили преследовать террористов до конца.
– Зачем им это надо? – возразил полковник. – Ты бы помчался, ожидая Выброса каждую секунду?
– Если бы точно знал, за что рискую, – ответил тот. – Например, за способ оповещения о Выбросе или возможность обходить аномалии. Террористы Выброса не боялись и аномалии объезжали на большой скорости, на которой можно не успеть среагировать на УИП. Что, если обе этих возможности были при них и те, кто не побоялся стать новым врагом РАО, рассчитывают получить всё это в свои руки?
– Говоришь, они точно знают, ради чего рискуют. – Лиман на секунду задумался. – Получается, что третья сторона знает об ОСОП больше остальных. Не удивлюсь, если это те самые загадочные люди, что выводили бойцов Белова и Седьмого батальона к базе Медведя.
– Мы тоже пришли к такому выводу, – согласился оперативник, – но пока не удается выяснить, кто это. Ими занимается личный помощник Белова, это не какой-то там сателлитовский хапуга от ФСБ, от него утечку не получить. Сами они соблюдают ещё большую степень конспирации. До штурма базы ОСОП о них вообще не было известно ничего. Сейчас наш человек собирает информацию среди раненых в госпитале Сателлита, после Выброса получим первые данные.
– Выясни всё, что сможешь, но пока не делай на этом акцент, – приказал полковник. – Если вчерашние союзники подставили Белова, он им этого не простит и вскоре информация появится. А если они добьют оставшихся людей Медведя и получат способ оповещения о Выбросе, то наверняка сделают из этого выгодный бизнес, и об этом узнают все и очень скоро. Короче, так или иначе в ближайшие дни что-нибудь выяснится. Но от нас тут ничего не зависит, так что нам от этого не легче. Поэтому сосредоточь усилия на поиске кадров для нашего будущего Научного Центра. Информация о новых учёных в ЦИАП подтвердилась?
– Да. – Старший опер покосился на свои записи. – В Сателлите позавчера появилось двое учёных из Новосибирского Академгородка. Официальная версия – привела «златовласка». Они уже зачислены в штат ЦИАП, но их ещё никто не видел. Других данных пока нет, их привезли рано утром, город ещё был закрыт, потом началась вся эта история с операцией Белова по захвату оставшихся террористов, и нам не удалось узнать фамилии. Но это не проблема, говорят, что оба учёных хоть и не знамениты, но достаточно известны в узком кругу своей специализации. Другой вопрос, как быстро люди Белова смогут их сломать.
– Они сопротивляются? – вскинулся Лиман. – Это удачно! Наладь с ними контакт, как только появится возможность! Пока у них кипит возмущение, у нас больше шансов переманить их к себе. Интересно, насколько храбры они оказались и как далеко рискнут зайти ради принципа.
– Видимо, какая-то храбрость у них есть, – ответил оперативник. – Версия со «златовлаской» пустышка, это ясно сразу. Те, кто действительно попадает в Ареал на почве наркоты, не прячутся от всех двое суток подряд. Наоборот, такие хорошо заметны. Или истерят в сателлитовском госпитале, или рефлексируют по барам, любят побегать по нейтралке в надежде, что именно у них не будет Зуда. Но чаще всего они добираются до Кабака и пьют там до потери сознания и денег. Не видно и не слышно только тех, кого с Большой Земли привезли силой. Принимающей стороне требуется время, чтобы обработать живой товар и довести его до необходимой степени лояльности.
Опер немного помолчал и добавил:
– Может, зря мы отказались от предложения Сателлита? ОСОП всё равно уничтожили, а Конашь-Ёль бы сейчас очень пригодился. Там условия не хуже сателлитовских, железобетонные укрепления, канализация, свой водопровод на Большую Землю, даже евроремонт в квартирах. Там организовать Научный Центр было бы проще. И специалистов есть чем привлечь…
– Нет, – решительно возразил полковник. – Это слишком шито белыми нитками. Через пять минут после того, как Седьмой бат начнёт вселяться в Конашь-Ёль, весь Ареал будет в курсе, кто помогал Сателлиту уничтожить оповещение о Выбросе. И чем больше народа будет погибать под Выбросами, тем больше их станут ненавидеть. Увидишь, они ещё наживут себе врагов чуть ли не везде. Это можно будет использовать в наших интересах при заключении частных контрактов. Это первое. И второе: наш Научный Центр должен быть законспирирован. Что-то подсказывает мне, что РАО не обрадуется, когда узнает, что кто-то ведёт собственные исследования Ареала самостоятельно, да ещё не дай бог продвинулся дальше их. Поэтому НЦ будем держать в тайне сколько сможем. Слухи, конечно, ходить будут, от этого никуда не денешься, но подробностей никто знать не должен. Будем распространять дезу, мол, изучаем местное зверьё, а то твари совсем обнаглели, уничтожаются с каждым Выбросом всё тяжёлее, на плантациях Синьки стоит вечная бойня и так далее. Поставь своим людям задачу, пусть разработают пару-тройку легенд. Все должны считать, что мы занимаемся рутиной или вовсе толчём воду в ступе. А настоящие, мол, серьёзные исследования в Военсовете ведёт кто-то другой.
– Серьёзная наука требует больших денег, – произнёс оперативник. – Это всем известный факт. А мы в Военсовете самые богатые. У нас максимальный процент от продажи Синьки. Нас будут подозревать в первую очередь.
– А ты сделай так, чтобы не в первую! – заявил полковник. – Максимальный процент не есть монополия. Каждый из двенадцати батальонов имеет доход с плантаций, у нас он больше других потому, что мы тут фактически живём. Вся оборона, культивация и сбор на нас, остальные оказывают содействие в
