ТРАГЕДИЯ 22 июня: БЛИЦКРИГ ИЛИ ИЗМЕНА? - Арсен Мартиросян

То есть, как и в первом случае, командующий ЗапОВО генерал армии Павлов лично санкционировал — штаб округа без него ну никак не мог отдать такой приказ — об отмене директивы Генштаба от 18 июня 1941 г.!

Аналогичный же приказ получили и в 9-й САД (Белосток-Волковыск), который в 13-м БАП этой дивизии выполнили с превеликим удовольствием: командование авиаполка, летчики, техники уехали к своим семьям, авиагарнизон остался на попечении внутренней службы во главе с мл. лейтенантом Усенко. Хуже того, зенитную батарею, прикрывавшую аэродром, сняли и отправили на учение. Кстати, в ЗапОВО это было в массовом порядке.

И вот что поразительно: полностью оголенный аэродром 13-го БАП уже в первые часы агрессии голыми руками был взят гитгерюгами вместе со своими новехонькими и целехонькими самолетами Ар-2 и Пе-2! 13-й БАП испарился в мгновение ока! Неудобно даже говорить, что-де он был разгромлен. Неудобно, потому что то, что произошло в первые часы 22 июня 1941 г. с аэродромом этого 13-го БАП, в сущности однозначно свидетельствует о преднамеренной, умышленной сдаче этого аэродрома гитлерюгам, по сути дела в соответствии с еще в довоенное время достигнутой преступной договоренностью с противником!

В ситуации, когда из-за предательского приказа командующего округом об отмене полной боевой готовности все, включая и командование БАП, посмывались по домам, и на аэродроме остался только один мл. лейтенант К. Усенко во главе малочисленной внутренней службы, т. е. с охраной аэродрома, у которой была изъята даже зенитная батарея, этого самого бедолагу Усенко чья-то не в меру подлая голова отправила рано утром 22 июня на разведку в район Гродно — Августов. Константин Усенко приказ выполнил, слетал и не позднее полудня уже заходил на своем Ар-2 на посадку на базовый аэродром. А когда приземлился, то явно с изумлением обнаружил, что к его самолету развернутой целью бегут гитлерюги, а чуть поодаль увидел шесть транспортных Ю-52 (т. е. явно доставивших туда десант. — А. М.) и штук десять Ме-110!

Попросту говоря, под внешне целесообразным предлогом его, Усенко, удалили с аэродрома, чтобы не было даже видимости сопротивления, которое обязана была оказать охрана аэродрома! А еще проще — чтобы аэродром целехоньким достался гитлерюгам (факты см.: Цупко П. И. Пикировщики. М., 1987; любопытно, что эта книга издавалась в советское время дважды — в 1982 и 1987 гг. — А. М.)!

И напоследок — к этой же истории. Немецкая пехота, а пехота, как известно, закрепляет успехи всех остальные войск, дотопала до этого места всего лишь 24 июня! Едва ли все это можно расценить иначе, как еще в довоенное время достигнутый преступный сговор командования ЗапОВО с гитлерюгами!

Вместе со снятием радиостанций это ли не под копирку «затруднять своевременный вылет и прибытие к месту боя истребительной авиации» (и вообще авиации. — А. М.), что было указано в «Плане поражения» Тухачевского?! Да еще и в крупномасштабно развернутом виде!

Возьмите другое положение из плана Тухачевского: «Такая же опасная задержка проведена в вопросе широкого развертывания артиллерийского и танкового резерва главного командования» (см. приложение № 11).

Выше уже приводился пример с совершенно бесконтрольной со стороны НКО и ГШ реорганизации и зенитной и противотанковой артиллерии накануне войны. Что получилось в итоге — тоже говорилось. Однако кое-что добавить следует, ибо что касается артиллерии, это, к глубокому сожалению, еще далеко не все. Выдающийся конструктор отечественных артсистем Василий Гаврилович Грабин в своих очень долго (а почему, собственно-то говоря?) не издававшихся мемуарах указывает и вовсе на вопиющее положение дел с артиллерией. Оказывается, в результате прямых действий Главного артиллерийского управления (ГАУ) РККА был в начале войны спровоцирован острейший дефицит дивизионных пушек. Под предлогом того, что-де созданная В. Г. Грабиным пушка Ф-22 плохая, генералы втайне от конструктора сняли ее с производства. Узнав об этом через год, Грабин тем не менее представил новую пушку — Ф-22 УСВ. Но генералы и тут все тормозили — эта пушка была в производстве всего лишь год — в течение 1949 г. Когда же Грабин прознал, что и ее сняли с производства, то, обратившись к военному руководству с просьбой объяснить причины невыполненного правительственного постановления, великий конструктор получил по-генеральски идиотский ответ — мол, «мобилизационный план выполнен полностью (Грабин В. Г. Оружие Победы. М, 1989. С 331, 457). Но едва только началась война, оказалось, что и широко развертывать артиллерийский резерв попросту нечем, особенно что касалось противотанковой артиллерии, потому как не только способных пробивать башенную тевтонскую броню 57-мм орудий был просто зверский дефицит, но и вообще противотанковой артиллерии — в ряде армий едва наскребали четверть от штатно положенного количества орудий. (например, в 43-й армии из 1008 положенных стволов имелось всего 264). Отсюда и вызрел замысел реорганизации противотанковой артиллерии накануне войны. Да, создали противотанковые бригады, но 10 бригадами 4500 км не прикроешь ведь! Чем думали генералы — пойди пойми?! А главное, зачем так думали (ведь по 450 км на бригаду)? Девять из них так ничем себя и не зарекомендовали, ибо в реальности они не были сформированы! Только бригада под командованием Москаленко вошла в историю начального периода войны — она отлично дралась. Но почему одна-единственная, реально боеспособная бригада оказалась именно в КОВО?

И это должно было совпасть с планом Тухачевского (в части, касающейся определения направления главного удара)! Ведь как указывалось выше, Жуков еще в начале декабря 1940 г. Ошарашил Генштаб своей невесть на каком основании проявившейся у него прозорливостью, утверждая — по состоянию на начало декабря 1940 г., — что-де главный удар гитлерюги нанесут в голосе им же тогда возглавлявшегося КОВО. Еще раз напоминаю, что самые первые сведения о плане «Барбаросса» поступили в Москву лишь в последних числах декабря 1940 г. начиная с 28.XII.1940), а Жуков меж тем еще в начале декабря отличился своим невесть откуда взявшимся предвидением…

Невзирая на абсолютную невозможность даже предположить, что же послужило основанием для такого «предвидения» Жукова, допустим, что-де и в самом деле его посетило некое озарение.

Однако вот что дальше-то получается: вопреки всем данным разведки Жуков не столько даже убежденно, сколько именно уперто ожидал главного удара вермахта именно в полосе КОВО, воспроизводя тем самым наущения Тухачевского из «Плана поражения»! Более того, именно Жуков был главным «генератором» двух «гениальных планов» (от 11 марта и 15 мая 1941 г.) по нанесению превентивного контрудара по вермахту с плацдарма КОВО.

А теперь — внимание! Кто бы дал вразумительный ответ на ввергающий в оторопь вопрос: почему, уперто считая, что при нападении на СССР свой главный удар гитлерюги нанесут в полосе именно КОВО, еще совсем недавно возглавлявший этот округ начальник Генштаба Жуков палец о палец не ударил, чтобы хоть как-то усилить артиллерию округа?!

Тут вот в чем все дело. Чуть менее чем за два месяца до войны, т. е. 29 апреля 1941 г., начальник штаба КОВО генерал-лейтенант Пуркаев М. А. отдал приказ иметь на каждую 76-мм пушку стрелковых дивизий по 6 (шесть!) бронебойных снарядов, а в мотострелковых дивизиях — по 12 снарядов. Почему?

Да потому, что практически за четыре месяца до этого, 2 января 1941 г., т. е. в период, когда Жуков был еще командующим КОВО, Пуркаев, воспользовавшись отсутствием командующего — Жуков в тот момент пребывал в Москве, где участвовал в декабрьском 1940 г. совещании высшего комсостава РККА, а затем и в стратегических играх на картах в Генштабе в начале января 1941 г. — обратился в Генштаб с письмом следующего тревожного содержания: «Мобзапас боеприпасов в округе крайне незначительный (это само по себе до оторопи удивительно, ибо сразу возникает вопрос, а что делали командующие этим округом? — А. М.) Он не обеспечивает войска округа даже на период первой операции. Значительные складские мощности пустуют… В округе совершенно нет мобзапаса материальной части артиллерии и ручного оружия. Нет никаких указаний по накоплению этих запасов для обеспечения первых месяцев войны.

Опыт войны говорит, что уже в первый месяц войны потребуется материальная часть артиллерии, винтовки и пулеметы для пополнения боевых потерь и новых формирований округа…[751]»

В ответ Пуркаев получил отписку ГШ, что-де боеприпасы и т. д. КОВО получит во второй половине 1941 г.? И это в то время, когда уже в самых первых сообщениях разведки о неумолимо надвигающейся агрессии прозвучали ориентировочные сроки нападения на СССР — весной 1941 г.! Вы понимаете, что сделал Генштаб?!