Дипломатическая смерть - Светлана Алешина

Нилов указал на стоявшую рядом со зданием милиции белую «Волгу» и сделал приглашающий жест. Лариса, слегка подняв брови, но потом изобразив на лице холодную нейтральность, пошла к машине.

Кафе, в которое они вошли спустя полчаса, показалось Ларисе достаточно милым. Оно было не шикарным, но одновременно вполне респектабельным. Там были аквариумы, встроенные в стены, с золотистыми рыбками внутри, на столах белоснежные скатерти, а салфетки аккуратно уложены. Звучал джаз-ансамбль, ненавязчиво наигрывавший приятную музыку, которая весьма способствовала созданию атмосферы для интимной беседы.

— И что же, вы по делам в Москве? — спросил Нилов.

— Да, я договаривалась здесь о стажировке своих поваров во Франции, — повторила Лариса свою легенду. — И вдруг такие события…

— Да, история очень интересная. Я бы сказал, даже загадочная.

— В чем же загадка?

— Мне, откровенно говоря, непонятно, зачем молодому человеку, то есть вашему племяннику, убивать пожилого художника. Как утверждает его жена, Андрей Стальцев приехал к Колобродову первый раз в жизни. А опрошенные друзья и знакомые Колобродова характеризуют его как исключительно доброго человека. Правда, называли его одновременно сумасбродом.

— В чем же это проявлялось?

— Они это никак не объясняют. Но найден он был мертвым в весьма странной одежонке: в клетчатой рубашке, кожаных брюках, с ковбойской шляпой на голове. На ногах у него были так называемые казаки — ботинки с острыми носами. Представляете, и это все в шестьдесят с лишним лет!

— А где его нашли?

— Внутри дачи… Похоже, он был убит во время работы, за мольбертом. Во всяком случае, он упал на этюдник, ножки этюдника сложились, и крышка сверху прикрыла голову Колобродова. Он умер как настоящий художник — лицом в палитру. Собственно, поэтому мы и подозреваем именно вашего племянника. Ведь он должен был позировать Колобродову.

— Почему вы думаете, что именно Андрея в это время рисовал Колобродов?

— Мы этого не утверждаем, но на холсте он начал рисовать какого-то молодого человека. Но… — Нилов несколько замялся и прокашлялся. — Поскольку Колобродов рисовал в довольно своеобразной манере, идентифицировать изображение с личностью вашего племянника будет трудно даже искусствоведу.

В голосе Нилова слышался явный сарказм. Похоже, он после нескольких рюмок почувствовал в себе вдохновение и пытался очаровать Ларису.

— А как он был убит? — спросила Лариса.

— Он был застрелен, — коротко ответил Нилов. — Причем профессионально — три пули в районе виска.

— Но ведь Андрей не стрелок! — выдвинула свои аргументы Лариса.

— Да, он отрицал, что вообще когда-либо стрелял, — согласился Нилов. — Оружие к тому же не найдено. Поэтому следствие продолжается.

Так они беседовали, с аппетитом поглощая антрекоты, грибы в сметане и другие вкусности в течение часа. В конце концов Лариса выяснила все обстоятельства происшествия на подмосковной даче Аристарха Колобродова. И они подталкивали ее к выводу, что с Андреем хотел встретиться не Колобродов, а какой-то неизвестный человек.

Она мысленно еще раз прокрутила все события. Сначала Березниковых непонятно зачем пригласили в клуб с сомнительной репутацией. Туда пришел Мурадов, явно для встречи с Андреем. Потом он пригласил его на дачу Колобродова — ни с того ни с сего, якобы для позирования. И после этого убивают Колобродова. Видимо, кто-то хотел, чтобы Андрей оказался на этой даче в тот момент, когда можно подставить его и обвинить в убийстве. Потому что у самого Андрея не было абсолютно никаких мотивов убивать Колобродова — в этом Лариса была совершенно уверена.

Значит ли это, что Мурадов замешан в этом деле? Лариса старалась не поддаваться этой мысли, так как он производил на нее отрицательное впечатление и она не считала себя беспристрастной в оценке этого человека.

Наконец-то был подан кофе. Это был «Маккона», напиток, который наводил на мысль о возможности продолжения разговора в более интимной обстановке. Каждый из них думал об одном и том же.

Нилов размышлял на предмет того, как бы ее пригласить домой так, чтобы она заинтересовалась и предлог не оказался бы слишком откровенным. Лариса же находилась в состоянии напряженного ожидания. Случайные связи были не в ее стиле, но в данном случае ей хотелось сделать исключение. Фоном проходил образ мужа, обрюзгшего и давно уже переставшего быть для нее идеалом мужчины… Да и перед Светой Гордеевой будет чем при случае козырнуть.

И тут заговорил Нилов.

— Лариса Викторовна, вы так красочно рассказывали мне о том, что подаете у себя в «Чайке». Особенно мне запомнилось, что у вас в ходу текила «Анъехо». Вы знаете о том, что эта текила, если вы ее покупаете здесь, является ненастоящей?

— Я что-то слышала об этом. Но мне вкус ее кажется весьма приятным.

— В таком случае я хочу предложить вам сравнить этот вкус со вкусом настоящей текилы, привезенной моим другом из Мексики. Правда, это будет возможно, если вы согласитесь посетить берлогу холостяка.

— Я не знаю, удобно ли это, — пустилась в ритуальные витийствования Лариса, хотя это было как раз то, чего она ждала.

— Я живу один, и вы меня ничем не стесните, — продолжил Нилов.

— В таком случае я отвечу скорее «да», чем «нет», — сказала Лариса, слегка смежив ресницы.

— Ну, и прекрасно, — констатировал Нилов и с облегчением вздохнул. — Тогда пойдемте прямо сейчас.

Подошел официант, и, несмотря на протесты Ларисы, Нилов расплатился за обоих.

Через полчаса они вошли в квартиру многоэтажного дома. Далее ничего неожиданного не произошло — можно даже сказать, что все было именно так, как и бывает в миллионах подобных случаев.

Лариса проснулась у себя в отеле в полдень. Она не осталась ночевать у Нилова. Она не хотела, чтобы прошло чувство праздника. Эти чистки зубов по утрам чужой зубной щеткой, туалет, лицо без косметики, пустые разговоры за чашкой кофе, некоторая неловкость в поведении его и ее и мысль о том, что она слишком задержалась… Тусклые лица, опухшие глаза, сухость во рту — отвратительное состояние!

А тут — она проснулась совершенно одна в своем люксовом номере, где никто не тревожит ее спокойствия.

Она лениво лежала в постели еще где-то около часа и уже почувствовала тяжесть в голове, как ее поднял телефонный звонок. Она нехотя прошаркала к телефону, стоявшему в коридоре номера.

На проводе была Наталья Семеновна.

— Лариса, у нас такая радость! — сразу же веселым голосом объявила она. — Андрюшу выпустили…

— Как выпустили? — удивилась Лариса.

— Я говорила со следователем Ниловым, он отпустил его, взяв подписку о невыезде.

В голосе Натальи Семеновны звучал восторг, переходящий в экстаз.

— Это точно? — спросила Лариса.

— Да он уже дома, пьет сейчас чай с вареньем из крыжовника!

— Вечером, если вы не против, я загляну к вам.

— Конечно, конечно. Лариса, я всегда вам рада!

На этой оптимистической ноте Наталья Семеновна повесила трубку.

А Лариса, посетив туалет и ванную, совершив все необходимые гигиенические процедуры и окончательно скинув с себя всю пелену прошедшей ночи, вспомнила вдруг о Мурадове. О той версии, которая возникла у нее по поводу этого человека.

Было необходимо ее проверить, и сделать это нужно как можно быстрее. Поэтому, быстро покончив с завтраком, который ей доставили прямо в номер, она оделась и уже в третьем часу дня вышла на улицу. Она направилась прямиком к особняку, где располагалось Общество российско-испанской дружбы.

Василь Эльдарович Мурадов был на месте. Он с видимым неудовольствием посмотрел на Ларису и, сумрачно сдвинув брови, процедил сквозь зубы:

— Присаживайтесь… Какой у вас вопрос?

— У меня много вопросов, — сухо ответила Лариса. — Но прежде всего я бы хотела вам сообщить, что позавчера в Переделкино был убит художник Аристарх Колобродов. И тогда же арестован по подозрению в убийстве мой племянник Андрей Стальцев, внук бывшего советского дипломата Николая Березникова, некогда работавшего с вами в Латинской Америке. Правда, сегодня Андрея выпустили.

— Колобродов был убит? Вы уверены, что именно художник? Колобродов?! — неподдельно удивился Мурадов.

— Да, именно он. Я разговаривала со следователем. А что, вы знали художника?

— Да, — нахмурив брови, сказал Мурадов. — Я хорошо его знал, часто бывал у него дома. Только… я не пойму, почему вы мне это рассказываете?

— Я знаю, что именно вы в клубе «Хамелеон» несколько дней назад пригласили Андрея Стальцева на дачу Колобродова для того, чтобы он позировал ему.

— Да, приглашал, — согласился после некоторой паузы Мурадов. — Сам Аристарх просил найти подходящий типаж для его будущей портретной выставки, которая уже никогда не состоится…

— А не вы ли подставили тогда Андрея? — решила пойти ва-банк Лариса.