Хвостатая для мажора (СИ) - Нест Анна

– Д-да, М-Мастер… Я… мне ужасно жаль, я… я поступила неправильно, – я пыталась немного раздобрить его, чтобы он не шлепал меня сильно. Потому что, даже после нескольких ночей, моя попка все еще сжималась, когда я видела, как Артур смотрит на меня. Кроме того, мне казалось, что нежная кожа по-прежнему оставалась слишком розовой. И я понимала, как сейчас чувствительна моя попка.

– Да, ты сделала правильные выводы, моя дорогая, – одобрил Артур, скользя ладонями по моей дрожащей и сжимающейся плоти, – но я думаю, что если я отшлепаю прекрасную задницу непослушной девушки тогда, когда дева понимает, насколько была неправа, то наказание получится убедительным... Мне хочется, чтобы мы были открыты друг перед другом. Приготовься к первой части наказания, милая, – было страшно думать о том, что еще ждет меня. Сегодня.

Артур обвил одной рукой мою тонкую талию. Он сделал это не слишком крепко, в случае чего, я бы могла легко вырваться. Думаю, что Артур хотел посмотреть, продемонстрирую ли я абсолютную покорность, останусь ли на месте, когда он станет меня шлепать. Артур опустил руку на беззащитную половинку. Опустил с громким шлепком и обжигающим чувством боли... Стыд от того, что Артур порет меня рукой, и пережитые эмоции за последние дни, в том числе из-за откровенных сцен с девушками-служанками, дали себя волю – нервы не выдержали, и я сразу же расплакалась.

– Мм, я и не догадывался, Эрика, что твоя прекрасная попка так чувствительна. О, дорогая, ты приготовила для меня большой подарок, – насмешливо сказал Артур, поглаживая половинку рукой. Ту самую, которую он только что шлепнул. Другая рука по-прежнему была на талии. – Боюсь, что при таком раскладе, у тебя будет много причин расплакаться во время наказания. Я даже не знаю, как ты сможешь все вынести, не сделав ни одной попытки увернуться. Хм, быть может, мне лучше связать тебя, Эрика? Если ты плачешь при первом шлепке, тебе будет трудно оставаться на месте, когда я стану пороть тебя как следует, – предложение Артура меня напугало. Настолько, что я не могла промолчать.

– О, хозяин, пожалуйста, не связывайте меня. Я не буду убегать от вас и не буду проситься, я обещаю, что не буду делать ничего из того, чего вы опасаетесь. Ох. Пожалуйста, не связывайте...

– Тогда, Эрика, ты должна оставаться на месте после следующего шлепка, которым я угощу твою голую задницу. Ты сможешь сделать это, Эрика? – Артур снова гладил меня по попке… Мм, это была так волнительно – я боялась, что упущу момент и дернусь от неожиданного шлепка. Я так боялась, что Артур свяжет меня. Тогда он сможет делать со мной все, что ему захочется. Впрочем, как сейчас.

Было неловко вести этот унизительный разговор. Я лежала обнаженной на коленях у мужчины, который вот-вот отшлепает меня. Я понимала, что Артур постарается сделать все, чтобы я не смогла сдержать обещание, и я просто не знала, как мне быть.

– О, Хозяин. Я боюсь. Мне страшно после того, как я видела это… это… я увидела, как вы хлестали Мари. Это меня так напугало… и моя попка все еще немного саднит после… после того дня… я просто боюсь, что могу… я хочу слушаться, но я слишком чувствительна к таким наказаниям…

– Я уже догадался об этом, Эрика. Тогда, возможно, зная, насколько чувствительна твоя плоть, моя дорогая Эрика, ты позаботишься о том, чтобы я не слишком часто тебя шлепал... Потому что, если мне приходится часто наказывать тебя, я могу думать лишь о том, что ты по природе непослушная девушка. А непослушные девы нуждаются в суровой дисциплине. Подумай об этом, дорогая. А теперь приготовься, Эрика. Не забудь, что ты должна быть на месте, когда я опущу свою ладонь.

– Хорошо, М-Мастер…

Я прикрыла глаза, скрестила лодыжки и еще сильнее сжала руками ножки стула. Я с ужасом ждала, когда яростный шквал ударов посыплется на сжимающуюся попку. Мне было очень страшно и неловко. Я никогда не испытывала подобного стыда. Я лежала в чулках и обуви на коленях у мужчины, как падшая женщина. Я до конца не понимала, почему мой вид так сильно смущал меня. Я чувствовала, что если бы Артур приказал мне полностью раздеться, это было бы проще и понятней для меня, чем остаться перед мужчиной в бесстыдно обтягивающих ноги чулках.

Глава 20. Отмена

Артур стал учить меня не торопясь. Он шлепал попку очень медленно, при этом не забывал придерживать меня за талию. Так было намного легче терпеть наказание, ведь я знала, что если дернусь, то Артур все-равно удержит меня. Из-за это не было желания противиться, а это значит – меня не накажут сильнее обычного. Артур шлепал половинки поочередно. Он делал это молча. Единственное, что я слышала, кроме шлепков – ровное дыхание хозяина.

Я очень удивилась тому, что Артур меня не отчитывает. Но легче не было – Артур бил редко, но сильно. В ударах прослеживалась определенная регулярность, поэтому я могла подготовиться к следующему шлепку, чтобы выдержать его с достоинством. Боже! Руки Артура были такими тяжелыми, а паузы казались бесконечными. Наказание растягивалась, причиняя мне моральное мучение. О-о-о, я плакала от беспомощности, как маленькая девочка, едва ли получив около двадцати ударов, и я даже не представляла себе, сколько их будет сегодня.

Хозяин безмолвно шлепал меня, а затем он сжимал саднящие половинки, наслаждаясь моими всхлипами. Я чувствовала, как горит кожа под ладонью, я и сама сгорала от стыда, что я так послушно предоставляю Артур свое тело. Я чувствовала себя беспомощной, понимая то, что моя дальнейшая судьба находится в руках Артура. Мои руки все сильнее сжимали ножки, но больше всего помогало то, что мне разрешалось держать глаза закрытыми. Я не видела лица хозяина, а он не видел моего – и мог определить, что я плачу только по редким всхлипам. Я задохнулась от стыда, когда Артур принялся нежно водить руками по моей поротой попке – мне было так стыдно и жарко, что я извивалась на коленях, но старалась не сбрасывать с себя рук Артура, чтобы он не усомнился в моей покорности.

Я чувствовала, как дрожит широкая ладонь Артура, когда он гладит мою попку. Я не могла вспомнить день, когда Артур столько гладил меня. Меня подбрасывало от страха и новых ощущений, и я с ужасом представляла, что ждет нас впереди. Но все же надеялась, что Артур не станет всовывать мне в другую… дырочку. Мне хотелось думать, что это никогда не повторится. Тишина стала давить, поэтому я очень обрадовалась, когда Артур заговорил.

– О, моя нежная девочка. Твой попка заметно покраснела. Хм, но это не значит, Эрика, что я закончил тебя наказывать, – мои надежды разбились вдребезги. – Тебе больно, Эрика? Или я недостаточно поработал над чувствительной попкой?

– О да, да, Мастер, – пробормотала я как в бреду. Такие вопросы заставляли меня краснеть от стыда. Они казались мне унизительными и слишком грязными. Но я не могла молчать...

– Так же больно, как в те разы, когда я использовал ремень, Эрика? Когда порол эту нежную попку кожаным ремнем… Настолько больно, дорогая? – возможно, я бы смогла нормально говорить, если бы Артур не ласкал меня. Он двигался вперед-назад по попке, и я боялась ему что-либо ответить. Мой ответ мог не понравится Артуру, и тогда меня не пощадят. Я попыталась унять страх и ответить Артуру честно. Он же этого добивается?..

– Н-нет, Мастер… сегодня не так сильно, как в другие разы, – я говорила настолько тихо, что сама еле разбирала слова. – Но ваша рука, хозяин… она… она тоже больно жалит мою кожу, – это было правдой. Ощущения были необычными – меня никогда не шлепали голой рукой.

– Это хорошо, Эрика. Я вижу, что мои методы воспитание идут тебя на пользу. Ты честна со мной, твое поведение заслуживает похвалы, – я чувствовала, насколько Артур доволен мной – и сама испытывала гордость. – Ох, сначала я сомневался, достаточно ли такого наказания для этой крепкой задницы. Мне казалось, ты не сможешь исправиться, если тебя наказывать рукой, но я вижу, что ошибался. Ты молодец, – щеки принялись гореть так же, как моя попка. – Но мне все хочется спросить у тебя, Эрика, наказывали ли тебя родители таким способом? Шлепали ли они тебя рукой по попке?