Дорогой, это смерть! - Ричард Пратер

Глава 10

Святой Апостол! Нужно как можно скорей рвать подметки.

Я вскочил со стула и закружился под звуки фанфар в свете направленного на меня прожектора. Потом застыл как вкопанный и обвел глазами публику. Все орали “ура!”, свистели, визжали. Ужас один. И командовал парадом старина Шутник.

Я все еще рассчитывал на то, что мне удастся смыться, однако какой-то глистоподобный субъект за ближайшим от меня столиком, поймав мой взгляд, убрал салфетку, под которой оказался револьвер, и тут же снова его накрыл. Мне в бок уперлось жесткое дуло. Обернувшись, я увидел тупое ухмыляющееся рыло Джорджа Мэдисона.

– Ну, Скотт, будь умницей. Станцуй для нас красиво, – сказал он и больно поддел мне дулом под ребро.

Подскочил Шутник, и они оба стали теснить меня со света во мрак. Там Шутник незаметно вытащил у меня из-под пиджака кольт и легонько стукнул им меня по затылку.

– Танцуй красиво, – повторил он приказ Джорджа. У меня екнуло сердце.

– Что ты задумал? Стрелять мне по ногам? Если я возьму тебя когда-нибудь на мушку, я не стану стрелять тебе по ногам. Понимаешь?

Они оттеснили меня к краю площадки, где почти ничего не было видно. Шутник снова стукнул меня по затылку моим собственным кольтом. На этот раз сильней. Он не собирался меня убивать, но это нужно было делать иначе. Я разъярился так, что мог бы перестрелять всех гангстеров во Вселенной, но тут Шутник выпихнул меня на середину сцены, я споткнулся, завертелся волчком на натертом полу и лишь с большим трудом удержался на ногах.

Публика зашлась в истерике. Все эти убийцы, душегубы, садисты, наркоманы, шантажисты гоготали до посинения. Где-то в середине сцены я, наконец, обрел равновесие и застыл на месте, от ярости сжимая и разжимая кулаки. Повернув голову, я увидел, что Мария хлопает в ладоши и смеется, а ее партнеры просто давятся от смеха. Они были уверены, что я первоклассный артист!

Прожектор слепил меня, и я не знал, где сейчас Мэдисон с Шутником. Заметь я кого-нибудь из них, я бы ринулся в бой как бык. Но отсюда были видны лишь лица тех, кто сидел на краю танцплощадки. В том числе и Глории. Внизу подо мной шумел океанский прибой, но его почти заглушали взрывы смеха, свистки, топанье ног.

О, как мне сейчас был нужен пулемет! Или лучше бомба. А еще лучше закопать их всех по самую шею в землю и выпустить табун коней. Нет, куда лучше...

Самое лучшее – выбраться отсюда. Вдруг я услышал этот идиотский вопль: “Алле.., гоп!” и в ужасе обернулся. Мария была в воздухе, ее ловко подхватили с двух сторон партнеры, стали раскачивать головой вперед, явно намереваясь снова запустить в воздух. Господи, только не это!

Они собирались бросить ее мне!

Я отступил назад и замахал им обеими руками, а публика ревела все громче и громче. Партнеры все сильней раскачивали Марию, держа ее за руки и за ноги, я завопил во всю глотку: “Нет! Не надо! Если вам дорога..."

Они кинули ее прямо в меня.

Мария Кармен летела в сидячем положении, подняв высоко над головой одну руку и широко и довольно улыбаясь.

Я испустил панический вопль – это было все, что я мог сделать. Она врезалась в меня. Я успел схватить ее за одну ногу, и мы оба стали двигаться в одном направлении – в направлении ее полета, только не по воздуху, а по полу: я на спине, Мария Кармен у меня на шее. Однако время и место для полета были выбраны неудачно.

Когда я упал, мне показалось, что моя голова непременно проломит пол, но пол оказался почти таким же крепким, как и голова. Началась всеобщая свалка, я слышал три или четыре тяжелых удара – похоже, это зрители валились со своих стульев и катались по полу от смеха.

О, я имел грандиозный успех. Я был настоящей звездой. Шутник может умереть со спокойной душой – он с блеском справился со своей задачей. Возможно, он на самом деле умрет со спокойной душой, но, клянусь чем угодно, он так либо иначе умрет.

А он уже был рядом со мной, его гнусная харя сияла от дьявольского восторга, по щекам текли слезы. Мария Кармен встала, а я все еще лежал распластанный, слегка чумной в результате удара затылком об пол. Мне хотелось посмотреть направо, на этих веселящихся бандитов, но мешало возвышение для оркестра. “Давай помогу тебе, танцор”, – сказал Шутник, приподнял обеими руками мою голову и уронил ее на пол.

Похоже, я на короткое время отключился, но это была все та же белая ночь, потому что я ни на секунду не переставал слышать гвалт. Нет, я бредил, ибо то, что происходило, иначе как бредом не назовешь.

Возле меня стояли двое. Вот они нагнулись, каждый схватил меня за руку и за ногу, как совсем недавно Марию Кармен ее партнеры. Похоже, это был Шутник с Мэдисоном. Но я, видимо, все-таки бредил.

Так вот, в этом самом бреду Шутник и Мэдисон Смерть-на-месте схватили меня за руки за ноги и стали раскачивать.

Сзади меня была публика, впереди край площадки и высокие перила, а за ними – небо, звезды, океан.

Какая-то чепуха. Даже эти чокнутые бандюги по идее не должны были швырять меня в океан.

Но я падал в океан.

Глава 11

Перелетев через перила и оказавшись над черной бездной, я понял, что скорей всего уже не смогу воспользоваться свободой. В прилив здесь было футов сто высоты. Когда же начинался отлив... Сейчас только что начался отлив.

Я сверлил черное пространство наподобие управляемой ракеты. Я падал со скоростью свинцового грузила, вопил от страха и лягал ногами воздух, старался направить свое тело таким образом, чтобы, ударившись о поверхность воды, не сломать спину. Если, разумеется, я ударюсь о поверхность воды.

Я вошел в воду ногами, но их тут же стало заводить за спину. Ощущение было такое, точно меня снизу и с боков лупят кузнечными молотами. Но я был в воде, я был жив. Я даже брыкался ногами и руками, одним словом, делал уйму всяких движений, способствующих быстрому ходу, но только в обратном от искомого направлении, ибо я все еще шел ко дну. Наконец я притормозил и как будто бы даже стал всплывать, но я не был уверен, что делаю это по прямой, а не по касательной. Мне казалось, я уже целый час под водой и мои легкие готовы были разорваться в клочья.

Мне удалось снять пиджак, на все остальное просто не хватило дыхания. Как только моя голова очутилась над поверхностью воды, я постарался вобрать в себя весь воздух Акапулько. Вместе с воздухом я набрал и воды, но у меня по крайней мере перестала кружиться голова. Море было неспокойно. Намокшие одежда и туфли тянули как камень на дно, и мне приходилось прилагать немало усилий, чтобы остаться на поверхности. Я набрал побольше воздуха и изо всех оставшихся сил поплыл в сторону берега, пока не уцепился за скалу. Я вылез на сушу.

Какое-то время я лежал и думал о том, смогу ли я когда-нибудь двигаться, эта твердая скала казалась мне матрацем “Симмонз Бьюгирест”. Еще я сделал вывод, что совершил досадный промах. Я поднял голову и уставился в небо, с которого только что был сброшен. Там мельтешили огни.

Похоже, бандиты спускались по ступенькам “Эль Пенаско”, чтобы заняться поисками останков.

Увы, но это так – я мог запросто распрощаться с жизнью. Эти бандюги наверняка решили, что я захлебнулся. И им право же ни к чему знать, что я жив. Пускай отныне навсегда считают меня усопшим.

Здесь была кромешная темень, но мне удалось отползти в сторону, больно оцарапавшись об острые камни. Я удалился на приличное расстояние от того места, куда направлялись эти мельтешащие огни, так что меня ни за что не найти.

Я лежал в сравнительной безопасности и анализировал причины моего провала. Торелли тут не при чем – я был уверен, что Торелли к этому не причастен. Мало того, ему это придется не по вкусу. Торелли и ему подобные действуют иначе: пожелай он избавиться от меня, и это будет сделано чисто и наверняка. Похоже, у Шутника с М Эдисоном тоже были иные намерения. Вероятней всего они слишком увлеклись. Как бы босс не занес их за это в черный список. Что ж, они будут числиться в двух черных списках.

Ну, а эта шайка головорезов, то есть публика, ни о чем не подозревала – они попросту собрались повеселиться. А Глория? Она-то подозревала о чем-нибудь подобном? Увы, как бы мне этого ни хотелось, такую возможность я исключить не мог.

И как мне быть дальше? В “Лас Америкас” возвращаться нельзя: Джордж с Шутником запросто могут утопить меня в ванне. Во имя собственного будущего я должен знать наверняка – получили ли они приказ меня убрать. И еще много чего я должен был знать. Ну, например: что произошло после того, как я испарился? как повели себя эти головорезы? Глория? что с ней теперь? Я даже улыбнулся, вспомнив, что, как и обещал Глории, выбрался из набитого гангстерами “Эль Пенаско” по воздуху.

А сейчас мне пора перенестись по воздуху куда-нибудь еще и на какое-то время исчезнуть из их поля зрения. Пешком это невозможно, тем более, что я числюсь в покойниках. Поразмыслив, я решил, что, пожалуй, стоит попытаться воспользоваться взятым напрокат “бьюиком”. Стоянка расположена на приличном расстоянии от клуба, к тому же в этот час она должна быть безлюдна, а потому, соблюдая осторожность, я не слишком рискую. Если же у меня будут колеса, я смогу поехать куда вздумается. В Калифорнию, например. Но если все будет продолжаться в таком же духе, гангстеры вскоре будут управлять Соединенными Штатами Америки. А потом и всем миром.