Битва за Эгрис - Александр Дихнов

И наконец, я сам с помощью воображения и Шпаги воссоздал этот каньон в Грезах, дабы встретиться там с Принцем Гэлдором.

Что ж, сама по себе эта последовательность фактов ни о чем не говорила, но постоянные реминисценции со скалками и Шпагой плюс удивительные свойства этого места заставляли задуматься.

Поразмыслив же над проблемой, я пришел к выводу, что ключ ко всей задаче находится в пресловутом источнике энергии, который явственно чувствовали Гэлдор и Джарэт и который я совершенно не воспринимал. Сконцентрировавшись на этой точке, я припомнил, что в разговоре со мной Джарэт даже махнул рукой в ту сторону, где, по его мнению, находился источник.

За давностью времени и малозначительностью этот жест практически стерся из памяти, но, проявив упорство, я тщательно реконструировал эпизод и даже встал на то же место у входа в пещеры, где стоял тогда. В конечном итоге я решил, что Джарэт указывал на юг – юго-восток, то есть практически на левый угол каньона. Туда я и направился.

Солнце еще не дошло до зенита, но интересующее меня место уже скрывалось в тени, и рассмотреть там что-либо было сложновато. Однако после нескольких минут тщательного изучения зубчатой поверхности скал и земли перед ними я убедился, что и рассматривать-то вроде как нечего – вокруг такие же утесы, никаких заманчивых уступов или впадин, ни малейшего следа разумной деятельности…

Но не желая сдаваться и возвращаться мыслями на круги своя, я продолжал буравить взглядом стену, покуда мое внимание внезапно не привлекла одна из тонких вертикальных трещин. Она казалась несколько темнее других, что было особенно заметно в рассеянном свете. Темнее – значит глубже… Это заинтересовало меня, и я стал прослеживать ее взглядом сначала в одну сторону, а потом и в другую. Выяснилось, что вниз она, извиваясь и несильно отклоняясь от вертикали, доходит до самой земли. Уходя же вверх, она сложными зигзагами заворачивала налево, а затем так же спускалась вниз.

«Мать твою, да это же дверь!» – догадался я с восторгом, быстро, однако, угасшим. Я не знал, как открывать двери без замков и ручек. Динамит, возможно, помог бы, но под рукой его почему-то не оказалось. «Да на худой конец и Шпага бы сгодилась», – с тоской констатировал я, но тут же посмеялся над собственными мыслями. Ну что может сделать полоска металла, пусть даже и обладающая фантастическими свойствами, против тонн гранита? С усмешкой я представил себе, как подхожу к скале со Шпагой в руке, грозно говорю: «Откройся!» – и дверь открывается… И дверь открылась!!!

С тупым удивлением я смотрел, как очерченный замеченной мной трещиной кусок скалы с негромким скрежетом сошел с места, вдвинулся вглубь стены, а затем развернулся вправо, открывая проход в… ничто. По крайней мере, другого слова для матово-черного тумана, покоившегося по ту сторону двери, я подобрать не могу. Подойдя поближе, я попытался высмотреть что-нибудь сквозь эту завесу, но взгляду не за что было даже зацепиться…

Куда же вела эта дверь? Да и вела ли куда-нибудь вообще, или то, что некогда было там, уже перестало существовать? С какой-либо определенностью сказать это было, конечно же, невозможно, но я вдруг почувствовал уверенность, что знаю ответ. И знание это обдало меня холодом – походило на то, что я стою на пороге дома сканков! Вот оно, пресловутое преддверье ада…

Мне жутко хотелось умчаться без оглядки, но я заставил себя побороть малодушие. В самом деле, если ничего фатального не случилось сразу, то почему это должно произойти в следующую секунду?.. «Так что ты находишься в относительной безопасности, пока не вошел в эту клятую дверь», – убеждал я себя, и это было правдой. Одновременно правдой было и то, что я был прямо-таки раздираем желанием туда войти.

Страх и осторожность довольно долго боролись во мне с любопытством и безрассудством, и – по традиции – битву проиграли. В конце концов, жить я, конечно, хотел, но и фраза «он слишком молод, чтобы умереть» ко мне уже тоже не относилась, поэтому я сделал пару шагов и, глубоко вдохнув, нырнул во тьму.

В следующее мгновение мне показалось, что мое несчастное тело буквально разрывает на молекулы, и я только и успел, что подумать: «Все, довыпендривался!»

Эта мысль, к счастью, оказалась ошибочной – я уже вновь был цел и невредим, стоя в… помещении, определить которое известным мне словом затруднялся. Помимо этого оно было красиво, столь чарующе красиво, что у меня перехватило дыхание…

Я находился будто бы внутри огромного алмаза. Все вокруг – пол, выгибающийся аркой свод, вычурные колонны, его поддерживающие, – состояло из драгоценного камня чистейшей воды. И это не был природный феномен – четкость, отшлифованность граней, расположение колонн, в котором даже при поверхностном осмотре наблюдалась некая система, явственно указывали на работу чьих-то рук. Мне неприятна была одна лишь мысль о том, что такое великолепие могло быть создано сканками… В памяти всплыли строчки, словно специально сказанные о красоте этого места:

Будь ты дитя небес иль порожденье ада,

Будь ты чудовище иль чистая мечта,

В тебе безвестная, ужасная отрада!

Ты отверзаешь нам к безбрежности врата…

С большим трудом я заставил себя отвлечься от созерцания и предпринять хоть какие-нибудь действия. Для начала я обернулся и обнаружил, что за спиной у меня находится кристаллическая стена. Присмотревшись, я заметил на ней слегка затемненный контур, практически повторяющий, насколько я помнил, знакомые очертания двери.

Обрадованный тем, что, по крайней мере, выход отсюда до конца жизни искать не придется, я собрался выяснить, хотя бы приблизительно, куда же меня занесло, и с этой целью раскрыл кубик Доски. Однако тут меня поджидал первый из трех больших сюрпризов, которые преподнес этот фантасмагорический мир, – на Доске было пусто. Совсем. Ни одной Фигуры.

О том, что это может означать, я собрался подумать потом, а пока, проведя рукой по сверкающей грани и удостоверившись, что это действительно холодный алмаз, решил прогуляться вдоль стены, чтобы составить хоть какое-нибудь представление о топографии этого места.

Надо заметить, что прогулка эта удовольствия доставляла мало. Конечно, все было очень красиво, замечательная игра цветов и светотеней, но пол был чертовски скользкий, и к тому же у меня постоянно сбивалось дыхание. Воздух тут был густой и какой-то даже вязкий, и я никак не мог вздохнуть полной грудью. С другой стороны, замечал я себе, радуйся, что здесь вообще есть воздух…

Тем временем я, вглядываясь в алмаз до рези в глазах, обнаружил еще три двери, аналогичные той, через которую я вошел, сама же стена вроде как плавно забирала вправо. Это наводило на мысль, что я нахожусь внутри некой окружности, по периметру которой находятся двери в другие миры… Интересное такое место, да?

В другие миры я совершенно не собирался, поэтому дальнейшее хождение вдоль стены было явно бесперспективным, а вот в центре этого алмазного чертога вполне могло обнаружиться нечто интересное. Исходя из этого, я вернулся к «своей» двери и направился перпендикулярно стене.

Эта задачка оказалась посложнее: в рассеянном, многократно преломленном свете невозможно было правильно оценить расстояние, и опасность заблудиться была чрезвычайно велика. Плюс к этому мне с чего-то вдруг стало казаться, что я хуже вижу. Однако я решил для очистки совести пройти вперед, насколько смогу, а для подстраховки внимательно считал шаги. Вскоре я обнаружил, что для сохранения прямой линии движения достаточно оставлять каждую следующую колонну с другой стороны: то справа, то слева. Возможно, это было сделано специально, потому как ближайший алмазный столп рассмотреть удавалось четко. Я задвигался поживее, но чем дальше я продвигался в глубь алмаза, тем сильнее на меня накатывала необъяснимая гнетущая усталость. Каждый шаг давался с трудом, я тяжело дышал, но продолжал идти, словно подстегиваемый кем-то или чем-то извне…

Не могу сказать, сколько я прошел, ведь никаких внешних ориентиров здесь не было, а скверное самочувствие напрочь вырубило внутренний контроль времени. Но так или иначе я добрался до центра этого мира, где с удивлением обнаружил странный овальный павильон, словно перемещенный сюда из другого измерения. Сделанный из неизвестного мне материала серо-стального цвета, он был очень прост – без малейших архитектурных украшений и изысков. В поле моего зрения слева попала черная, похоже, металлическая, дверь, к которой я недолго думая и направился.

Подойдя к двери вплотную, я даже не успел начать гадать, как ее открывать, потому что две створки бесшумно разъехались в стороны, будто приглашая внутрь темного помещения. Понимая, что останавливаться сейчас было бы верхом непоследовательности, я осторожно перешагнул порог.

Едва я вошел, появился свет. Не вспыхнул, а именно появился. Ровный, неяркий, идущий как бы ниоткуда – создавалось впечатление, что светится сам воздух. Радуясь возможности отдохнуть от постоянного сверкания и бликов, я огляделся – внутри павильон представлял собой нечто схожее с рубкой космического корабля, насколько я таковую помнил. Какие-то приборы, датчики, дисплеи, нагромождение пультов, несколько кресел странной конструкции, большую часть правой стены занимал матовый экран… Основная масса аппаратуры казалась отключенной, но кое-где я заметил мерцающие огоньки индикаторов, да и в целом эта «рубка» не носила следов заброшенности и запустения.