Восхождение. Сага «Исповедь». Книга третья - Натали Бизанс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Марго погладила заветный камень на своей груди, в карих глазах отразилась неизбывная нежность.
– Мы любили друг друга, как в последний раз, он и был последний. Мишель умер, ещё до приезда скорой помощи, – Маргарет болезненно вздохнула. – Кажется, что он всё ещё рядом!
Я взял её за руку, она вздрогнула.
– Такие тёплые… Как должно быть надёжно и хорошо в твоих руках, Эрик!
Мы улыбнулись.
– Сейчас, я тебе его покажу, – она вышла и тут же вернулась.
В красивой рамке на фотографии я увидел подтверждение только что увиденного мной.
– Какая же ты красавица, Марго!
– Тут мне ещё нет и сорока. Тогда мы думали, что жизнь только начинается, и счастью не будет конца.
С фото на меня смотрел человек лет шестидесяти, у него были утомлённые глаза, но любовь светилась в них, как последний луч надежды. Его призрак выглядел моложе, но всё так же бережно оберегал покой своей возлюбленной.
– Сколько вы были вместе?
– Почти десять лет. Это последняя наша фотография.
– Он всё ещё здесь…
Но она словно не услышала этих слов.
– Ты чем-то напоминаешь мне Мишеля, хоть и гораздо моложе и красивее, Эрик. Наверное, способностью любить и быть любимым. Это ведь тоже большой дар, его удостаиваются не многие, – в её глазах появился взволнованный блеск.
Душа не стареет. Я видел Марго его глазами, или он воспользовался моими, не знаю. Наши губы приблизились, и в этот момент зазвонил телефон.
Видение исчезло. Маргарет вышла, а когда вернулась, нам обоим стало неловко.
– Завтра я возвращаюсь к занятиям и уже не смогу проводить с тобою столько времени…
– Я всё понимаю, мой мальчик.
Она начала убирать со стола посуду. Солнце почти скрылось за горизонтом, и стало резко холодать, я помог собрать оставшиеся приборы.
– Кто-то обещал, сходить со мной в церковь, помнишь? – я попытался разрядить атмосферу.
Маргарет загадочно улыбнулась.
Рано утром меня разбудила Конни, она обнаружила бездыханное тело своей тёти в комнате, где они были так счастливы с Мишелем.
Часть 3. Глава 1
Тихий и внезапный уход Маргарет оставил глубокий след в моей душе. Я как мог помогал Констанс с организацией похорон. Этот дом опустел, как и частица моего сердца, словно оторванная, она кровоточила глубоко за рёбрами. Проводы были скромными. Собралось человек двадцать, в основном мужчины. Если не считать соседок и Конни с Кати, других женщин не было. Это понятно и вполне оправданно. Последнее время мы проводили вместе с Марго, а в эти дни, оставшись в одиночестве, я ощутил оглушительную пустоту, вакуум, в котором не выживало ни малейшее проявление звука. Вечный холод окутал меня. Я говорил с людьми, утешал осиротевшую племянницу, но внутри была звенящая тишина, словно я всё ещё ждал её последних слов, недосказанных мне.
«Марго! Почему ты меня не разбудила? Я ведь знаю, что твоя несмелая тень приходила со мной проститься. Но ты не потревожила мой сон, не сказав мне о самом главном…»
Я уже пережил смерть родителей и ещё очень многих людей, но этот уход был особенным, возможно, своей внезапностью. Мне казалось, что у нас впереди ещё много времени. Иллюзорность всего существующего реально предстала передо мной во всём своём обличье. Нам только кажется, что жизнь будет достаточно долгой, чтобы устать от неё. На самом же деле, эта тонкая нить может оборваться в любой миг, и самое страшное, что это может случиться не только с тобой, с этим бы ты ещё как-то смирился, но и с близкими, родными, любимыми, с теми, кто необходим тебе как воздух, как дыхание.
Недосказанное душит. От недослышанного болят уши, напрягаясь настолько сильно, что хочется кричать, лишь бы заглушить пустоту, образовавшуюся внутри.
«Маргарет, как ты глубоко вошла в моё сердце. Я и не ожидал, что так глубоко.»
– Потрясающей души женщина! – сказал мне мужчина в сером плаще, сняв с лысеющей головы шляпу.
Мы стояли на кладбище рядом, лил дождь, и капли его стекали по лицу, смешиваясь с солёными слезами. Я молча кивнул, не зная, что ещё сказать.
– Она меня спасла когда-то, – не унимался незнакомец. – Доброе сердце, покойся с миром!
Даже молиться тяжело, слова застревают в горле.
«Где вера твоя, священник?! – говорила мне совесть. – Маргарет там, где ей хорошо, в Доме Вечной Любви!»
Хочу в это верить. Не может такой милосердный человек не войти в Царствие Небесное! Сама мысль, что её больше нет рядом, и я уже никогда не услышу этого голоса, нежная рука не погладит по-матерински мою голову, убивала. Во мне говорил человек, ребёнок, которого мама недавно держала за руку и вдруг ушла. Как передать это словами? Нет таких… А дождь всё шёл, умывая землю слезами. Нужно время, чтобы выйти из этого состояния, свыкнуться, отпустить.
Что поделать, так уж мы устроены: к хорошему быстро привыкаем. Трудно проститься с ним. Может поэтому я стремлюсь всю жизнь к минимализму. Мне хватает две пары брюк и четыре рубашки, стакана кефира и корки чёрствого хлеба. Я могу жить просто на воде, не испытывая особых трудностей, но привязываюсь душой так сильно к тем, кого люблю, что бесконечно страдаю в их отсутствии. Эта слабость лишает меня покоя и делает уязвимым, но возможно именно благодаря ей, аз есмь.
И я плачу свою дань, прощаясь с тем, кого принял в душу.
Часть 3. Глава 2
Станцию метро отремонтировали и открыли. Впервые было трудно спуститься под землю. Тело на физическом уровне сопротивлялось, осознавая опасность. Но жизнь продолжается, и мы идти дальше, преодолевая боль и страх. Люди в форме с автоматами только усугубляли картину. Где-то в глубине души я понимал, что они здесь для того, чтобы охранять наш покой, но как раз его-то это зрелище не добавляло. Цветы и свечи напоминали о случившемся. Но… жизнь возвращается на круги своя, невзирая на утраты. Возобновились уроки, продолжилось служение.
По вечерам, чтобы заполнить зияющую пустоту, образовавшуюся после ухода Маргарет, я читал дневник одной замечательной польской девушки, которую любил так же сильно. Они оказались в чём-то похожи, только Марго была мудрая, а Агнешка пока ещё находилась в поиске этой самой мудрости. Неистощимая энергия бурлила в ней и клокотала, живая и раскалённая, подобная лаве в вулкане. Почему я не сгорал от её откровенных, пылких слов, написанных в этой тетрадке? Потому что передо мной всегда стояла Наташа, словно Ангел-Хранитель, мой воздух и свет, моя тихая прохлада в жаркий полдень. Воду её любви я пью как из источника в пещере Старца. Она утоляет не только жажду, она излечивает любые раны. И пусть мы сейчас далеко друг от друга, для души не существует расстояний. Только под этим водопадом любви я могу зайти к Агнешке и не сгореть дотла.
«Прошлый день, почти сутки, мы провели вместе. Он забирал меня из больницы, мы убегали от журналистов, словно дети, играющие в прятки. Впервые была в доме священника, жаль не у него, мне бы только хоть раз прикоснуться к тому, что его окружает ежедневно… Но там нас ожидала засада. Поехали к Юрису, его молодому помощнику.
Скользкий тип, озабоченный, я таких много встречала. Хотя теперь пытается жить праведно, но от одного моего взгляда чуть не расплавился, как масло на сковородке. Я имею власть над такими людьми, только они мне неинтересны. Я бы смогла ими управлять, как марионетками в кукольном театре, только какой в этом прок? Когда единственный, кто мне нужен, никогда не будет моим. Поэтому я добровольно согласилась, чтобы меня заперли в клетку, как опасное дикое животное, чтобы оно больше не приносило зла. Теперь сижу и рыдаю, потому что больше не вижу его. Мой единственный лучик света в царстве непроглядной тьмы, где ты?.. Как я пошла на это, сама не пойму. Как жить без тебя?!
Монашки добрые, тихо молятся, а у меня под рёбрами полыхает огонь, пожирающий всё на своём пути. Как я могла здесь оказаться? Каким путём, каким обманом ты убедил меня в правильности такого решения? Эрик и обман – несовместимы. Прости, мой безнадёжно любимый, нет мне покоя на этом свете. И все монахини мира не отмолят моих грехов.
И пусть мне больно, как бывает только в агонии перед смертью, я готова платить эту цену за свои чувства к тебе. Ты сейчас спишь. Спишь в машине, отгоняя от себя мысли обо мне, и поцелуй, который я у тебя украла на прощанье, ещё горит на твоих губах. Ты верен своей любви, ты мне не ответил, но я успела впрыснуть яд в твою чистую кровь. Теперь ты меня никогда не забудешь. Я буду жить занозой в твоём нежном сердце, бередить нежную гладь твоей прозрачной души.
Откуда ты взялся на мою голову?! Как тебе, такому светоносному, позволили ходить по этой грешной Земле? Где ты оставил свои белые крылья? Когда я думаю о тебе, готова шагнуть в бездну, но и она не исцелит меня от любви.
