Черная синица - Алексей Алексеевич Ефимов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Mercedes ждал их на подземной парковке отеля. Пока шли к нему, Халаф и Ашур сканировали периметр. Заметив человека в майке и шортах у одной из машин, они на ходу взяли Нику в коробочку, один впереди, другой – сзади, придвинулись почти вплотную, и ей понравилось, как они это сделали. Как в фильме для взрослых. Двое мужчин, и она между ними.
Через двадцать минут подъехали к приемной.
Она вошла туда в сопровождении Халафа и Ашура, чем произвела впечатление на девушку с мелодичным голосом. Девушка была красивая, под стать голосу, но смотрела сухо, даже враждебно. Ее шеф будет так же смотреть.
«Добрый день, – сказала Ника девушке. – Я Вероника Корнева».
«Добрый день, – сухо зажурчал ручеек. – Господин Шахин ждет, проходите».
У дверей кабинета Шахина стоял охранник, турок в темном костюме. Внимательно оглядев Халафа и Ашура, он направился к ним с ручным металлодектором.
Смерив его взглядом сверху вниз, Халаф распахнул борта пиджака, и охранник увидел пистолет в кобуре.
Он остановился. Что-то сказал по-турецки. По тону его голоса можно было понять, что с оружием здесь нельзя.
Арабы молчали.
«Переведите ему, пожалуйста, – попросила Ника девушку, – что, если меня здесь убьют, господин Шахин будет недоволен».
Округлив глаза, девушка перевела.
Охранник подумал и снова что-то сказал.
«Пусть постоят у дверей снаружи», – перевела девушка на английский.
Ника кивнула. Халаф и Ашур вышли.
Девушка заглянула в кабинет, что-то спросила.
«Пожалуйста», – сказала она Нике, отступая в сторону.
Встретившись с ней взглядом, Ника увидела не прежнюю сухость, а нечто другое – интерес и уважение в распахнутых глубоких глазах женщины патриархального общества.
Ника вошла в кабинет.
К ее удивлению, Юсуф Шахин улыбался, выходя из-за стола ей навстречу, и смотрел на нее как на человека, которого рад видеть. Политик он и есть политик. Любой политик – хороший актер, там иначе нельзя.
Шахину было лет сорок, и он выглядел как модель с обложки мужского журнала: все идеально, без сучка и задоринки, образ продуман до мелочей, даже закатанные по локоть рукава белой рубашки и локон, выбившийся из гладкой укладки и упавший на покрытый ровным загаром лоб. Зубы сияют как элитный санфаянс в магазине.
Он бегло говорил по-английски.
«Вероника, здравствуйте. Вы меня заинтриговали. Присаживайтесь, пожалуйста. Расскажите подробнее, в чем я повинен».
Поздоровавшись в ответ, она села в кресло, обескураженная таким приемом. Не этого она ожидала. Кто он, депутат правящей партии Юсуф Шахин? Почему улыбается, глядя на нее как на хорошую знакомую?
Она рассказала подробнее, без ссылок на Мехмета, и по мере продвижения повествования видела, что улыбка Шахина не меркнет, а становится лишь ярче.
«Ясно, – сказал наконец он. – Это кто вам напел? Мехмет? Узнаю старого засранца. Вы ему верите?»
Ника промолчала.
«Давайте я расскажу вам, как все обстоит на самом деле. – Юсуф сделал паузу. – Компанию İS İnşaat я продал в 2019 году. Сделка была офшорная. Кому продал – не скажу, дал слово. Важно то, что компания не моя. Заметили, что они сразу начали работать с вашей компанией? К чему бы это?»
«Почему с вами не работали?»
«Это я с ними не работал. У нас с Мехметом старые счеты. Видели девушку в его приемной?»
«Мерьем?»
«Да. Это дочь моего друга. Хорошая девушка. Я говорил ему, чтоб ее не трогал, а он тронул. Она тоже дура – трахнулась со старым хреном – но он меня обманул, не сдержал слово. Поэтому я с ним и не работал. Это еще к нему вернется, увидите».
Юсуф улыбнулся. Вглядевшись в него, Ника поняла, что это была за улыбка. Улыбка человека, с которым лучше не ссориться.
«Он сказал, что у вас были проблемы с бизнесом, поэтому с вами не работали».
«Проблемы были, но я их решил. Мехмет врун, он все время врет. Не знаю, как он будет дальше здесь жить. Ложь сожрала его, ничего от него не осталось. Как и от Глущенко».
«Вы знаете?»
Юсуф кивнул:
«Новости летят быстро. Как и люди с балконов».
Он вновь улыбнулся.
«Может, вы знаете, кто это сделал?» – спросила она.
«Вы тоже это знаете. Поэтому ходите с двумя охранниками и ездите на бронированной машине».
Что еще он знает?
«Расскажите, пожалуйста, про ISM Group», – попросила она.
Юсуф улыбнулся.
«С удовольствием, – сказал он. – Это компания Мехмета».
Выдержав паузу для большего эффекта, он продолжил:
«Он купил ее у меня три года назад, до того как переспал с Мерьем. С „Истанбул Иншаат“ он не работал, ему запрещал Горшков, а второй акционер, этот, русский… как его…»
«…Буров».
«…Он вообще был не в курсе. А теперь Мехмет осмелел. Наверное, Горшков ему разрешил, или вместе сливают деньги».
«Цены у них на бетон космические».
«Я знаю. Он выкинул старых поставщиков и сунул своего».
«Одного не понимаю – почему он сказал про вас? Почему не придумал что-нибудь получше?»
«Наверное, сказал то, на что хватило времени подумать. Просроченную правду. Он не очень умный, этот Мехмет, хоть и директор. Он не знал, что вы придете ко мне и я все вам расскажу. Ко мне так не ходят. Я не люблю, когда мне задают вопросы, особенно про бизнес. Официально у меня нет бизнеса, уже восемь лет как нет».
«Почему вы встретились со мной?»
Юсуф улыбнулся:
«Мне нравится ваш подход. Я понял, что вы готовы на все и ничего не боитесь, даже угрожать мне в моей собственной стране. Хотел познакомиться с вами. Может, выпьем где-нибудь по чашечке кофе, сейчас или вечером?»
Ника улыбнулась:
«Я за независимость и объективность. Боюсь, они пострадают при таком варианте».
«Тогда после проверки? Когда закончите».
«Хотите еще кусочек информации, в качестве бонуса? – продолжил он. – Обратите внимание на агентство „Boğazda emlak“. Они продают не меньше, чем собственное агентство. Видели, какая там комиссия?»
«Выше рынка».
«Это его школьный друг, а брат друга там директор. Они втроем учились в одном классе. Могу достать списки из школы».
«Была бы благодарна, – сказала она и затем прибавила: – Но кофе вам не обещаю. Мое сердце занято».
Юсуф улыбнулся:
«Любить не заставишь. Любовь растет сама. Я пришлю вам архив просто так. Но мое предложение в силе. Запишите, пожалуйста, номер».
Ника записала.
«Наверное, нет смысла просить у вас документы по продаже ISM Group?» – спросила она.
«Вы увидите там лишь подписи номинальных директоров. Если вашему заказчику потребуется подтверждение, я готов сказать это лично».
«Спасибо большое. – Ника сделала паузу. – Юсуф, вы ведь всех знаете на рынке?
«Не всех, но многих».
«Мехмет утверждает, что компаниями Yildiz İnşaat и Kutup Yapi владеют итальянцы. Ничего про это не слышали?»
«Я слышал, что Yildiz İnşaat купил у итальянцев тот же человек, что купил у меня İS İnşaat. Он активно вышел на рынок. А про Kutup Yapi я такого не слышал. Могу узнать».
«Спасибо большое. А Marti Group? По версии Мехмета, там представители правящей семьи Катара».
«Не знаю. В Турции есть деньги Катара, но в данном случае как-то мелко, не находите? Постараюсь что-нибудь узнать. Все ради вас».
Он улыбнулся, глядя ей в глаза.
«Удачи вам, Вероника, – сказал он. – Будет жаль, если вас убьют. Я все-таки надеюсь на чашечку кофе».
Он встал. Она тоже встала.
Он протянул ей руку:
«Был рад познакомиться».
«Взаимно».
Девушка в приемной улыбнулась ей, когда она вышла из кабинета. Она улыбнулась в ответ. Они поняли друг друга.
Халаф и Ашур ждали ее у выхода. Взяв ее в коробочку, они довели ее до машины, и все это время слова Юсуфа Шахина звучали у нее в голове.
«It would be a pity
