На пути к новой пенитенциарной ролевой парадигме - Никита Сергеевич Емельянов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А. Эйнштейн отмечал, что «наиболее важные проблемы, с которыми мы сталкиваемся, не могут быть решены на том же уровне мышления, на котором мы были, когда создавали их». Как было определено ранее (см. пар. 1.1), каждой роли присуща собственная ролевая парадигма, т. е. тот образ мышления индивида и восприятия им действительности, который в конечном итоге и определяет значение этой роли в конкретном процессе. На этом базисе человек и строит своё поведение. Поэтому процесс изменения системы в первую очередь должен начинаться со смены ролевой парадигмы. И только в этом случае преобразования будут реальными, а не декларированными.
2.3. Обоснование приоритета парадигмы в контексте преобразования пенитенциарного процесса
Парадигма является определяющим фактором реализации любого процесса. Причём это не просто представление о процессе и личной роли в нём, но и восприятие роли и процесса, отношение к ним. Парадигма – это призма, обрабатывающая получаемую информацию и позволяющая принять решение на основе имеющихся знаний, а также образ мышления, формирующий цель любого действия и дающий ответы на вопросы «Зачем я это делаю?», «Какой результат необходим?», «В каком направлении двигаться?», «Как достичь цели?» и т. п. Парадигма определяет выбор человека, в том числе в критической ситуации.
Смена парадигмы[113] является залогом преобразования процесса и системы в целом – изменить их без этого невозможно. Попытки улучшения процесса, его субоптимизация и т. д. без смены парадигмы не принесут ни малейшего результата. И напротив, при смене парадигмы изменения будут происходить естественным образом.
В качестве показательного примера того, что такое смена парадигмы и к какому результату она приводит, рассмотрим метод кровопускания, который был популярен на протяжении 2000 лет (до начала XX века) и использовался для лечения повышенного давления. Только когда люди поняли, что высокое давление – не болезнь, а лишь симптом определённых нарушений, стало очевидно, что данный метод неэффективен. К тому же неоднократно отмечались негативные последствия кровопускания: заражение крови, обмороки, смерти. В настоящее время кровопускание не рассматривается как метод лечения[114].
Любые преобразования нужно начинать именно со смены парадигмы, а затем приступать к введению изменений. Смена пенитенциарного процесса возможна только с позиций руководящих ролей (начальники колоний, их заместители и т. д.). Таким образом, процесс зависит только от лиц, которые им управляют (см. пар. 2.2), поэтому парадигма в первую очередь должна меняться именно у руководителей.
Рассмотрим примеры, которые доказывают, что без смены парадигмы любые, даже самые положительные нововведения и улучшения не принесут результата.
В 2010 г. были упразднены т. н. самодеятельные организации осуждённых ввиду критики и обращений о незаконном поведении заключённых, наделённых командно-распорядительными функциями. В основном жалобы касались неправомерных действий со стороны осуждённых, входящих в «секции дисциплины и порядка» (СДиП). После общественной кампании, направленной на их упразднение, сначала был признан утратившим силу приказ Минюста России от 08.06.2005 № 79 «Об утверждении Положения о порядке формирования и деятельности самодеятельных организаций осуждённых в исправительном учреждении ФСИН России». Следом утратила силу и ст. 111 УИК РФ («Самодеятельные организации осуждённых к лишению свободы»).
Изначально положительная идея, направленная на развитие самоуправления осуждённых (концепция воспитания в коллективе и через коллектив), зародившаяся ещё в советское время[115], в отдельных учреждениях оказалась провальной. Точнее, провальной стала не сама идея, а её реализация.
На тему самоорганизации осуждённых, формирования коллектива воспитателей отрядов и методов воспитания через коллектив, развития отрядного звена, трудовых бригад и пр. имеется множество научной литературы: монографии, диссертации, лекции и т. д. Но почему в каких-то учреждениях это работает, а в каких-то приобретает извращённые формы? Потому что идея, направленная на улучшение процесса, осуществлялась в отсутствие рациональной парадигмы.
В качестве положительных примеров, когда данная система приносила реальные результаты, а не просто была регламентирована документами, можно привести т. н. «Вологодский опыт», осуществлённый под руководством И. П. Зайцева[116]. Эксперимент являлся адаптированной интерпретацией идей А. С. Макаренко.
Его результативность стала возможной исключительно благодаря тому, что И. П. Зайцев не просто предложил использовать самоуправление осуждённых в качестве меры по их исправлению, но в первую очередь сделал вклад в формирование новой парадигмы. Он начал с обучения сотрудников всех служб (и в первую очередь – воспитателей) новому отношению к своей роли, роли осуждённых и самодеятельных организаций в процессе исправления. Согласно статическим данным, рецидивная преступность сократилась в 2–3 раза по сравнению с данными по стране[117]. При этом Зайцев менял только парадигму, а не сам процесс. И результат был: даже при сохранении прогрессивной системы исправления показатели изменились.
Следующий пример, который заслуживает внимания, – введение в пенитенциарный процесс понятия «социальных лифтов» (см. фото № 1), которое появилось после Распоряжения Правительства РФ от 14.10.2010 № 1772-р «Об утверждении Концепции развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2020 года».
Фото № 1
Считалось, что система «социальных лифтов» будет являться механизмом изменения условий отбывания наказания. По сути, данная система является ядром прогрессивной системы исправления осуждённых.
В целом же вся Концепция была направлена на стимулирование осуждённых к продвижению по «социальному лифту», т. е. на их возвращение в общество образованными и нравственными людьми. Для реализации Концепции была проделана колоссальная работа, вносились изменения в законодательство, происходила ротация кадров и т. п. Но, к сожалению, всё это было лишь реализацией процесса, а без смены парадигмы результаты не соответствовали заявленным целям.
Ещё один из современных примеров (2015 г.) – эксперимент по перепрофилированию отрядной системы в Центры исправления (см. фото № 2). В его основе лежала идея адресной работы с осуждёнными, создания условий для психологической работы с ними и т. д.
Фото № 2
Апробация этой действительно продуктивной идеи происходила в том числе в ФКУ ИК-2 УФСИН России по Республике Башкортостан.
Центральный аппарат ФСИН России на постоянной основе отслеживал текущие результаты, которые, согласно статистике, были положительными. Однако в 2015 г. в данном учреждении произошли массовые беспорядки, которые сопровождались порчей имущества, избиением активистов из числа осуждённых и т. д.[118]
По результатам служебной проверки причиной массовых беспорядков (в числе прочих) было названо делегирование командно-распорядительных функций осуждённым, которые при этом превышали свои полномочия, могли позволить себе рукоприкладство и издевательства.
Итог эксперимента очевиден: причины вновь заключались в отсутствии рациональной парадигмы. Если у лиц, которые разрабатывали параметры нововведения, была некая парадигма, то у тех, кто занимался
